Фиолетовое пламя - Бренда Джойс

— Черт побери! — крикнул Рейз и схватил ее за руку. От резкого движения поморщился, но продолжал сжимать ее руку крепко, словно в тисках.

— Грейс, ты лгала мне!

— Прости меня! — Она вздрогнула и снова погладила его волосы. — Прости меня, я не хотела! — В ее голосе звучало отчаяние.

Рейз просто не мог этого вынести.

— Как ты могла лгать мне?

— Мне было очень трудно.

Грейс всхлипнула, на глазах ее блеснули слезы.

Он закрыл глаза, готовый сдаться.

— Ох, Рейз! — воскликнула она, обнимая его. — Из-за меня тебя чуть не убили!

Позже, подумал он, осторожно сжимая ее в объятиях. Они поговорят об этом позже. Они живы, они вместе — этого пока достаточно.

Несколько дней спустя Рейз лежал в постели, свободно вытянувшись на спине.

Заслышав ее шаги, тотчас же лег ничком, повернулся лицом к стене и закрыл глаза. Он уже научился различать шаги Грейс. Улыбнулся, услышав, как дверь открылась, и тут же согнал с лица улыбку.

— Рейз? — окликнула она как-то вопросительно, точно не знала, стоит ли его будить.

Он слегка застонал.

Было слышно, как она поставила поднос и подошла к постели. Вот повезло, подумал Рейз, что она не застала его внизу сегодня рано утром, когда он искал, что бы ему такое почитать. Он уже три дня не вставал с постели и, если бы не Грейс, просто сошел бы с ума. Но она постоянно была рядом. Рейз опять застонал и повернулся к ней, моргая, точно со сна.

Улыбка ее была такой нежной и ласковой, что у него перехватило дыхание.

Грейс подошла и сразу же дотронулась рукой до его лба, пробуя температуру. Вчера у него был небольшой жар, но нежный уход и неустанные заботы Грейс делали пребывание в постели даже приятным. Единственное, на что он мог пожаловаться, так это на то, что Харриет не позволяла Грейс обтереть его влажной губкой. Когда он заикнулся об этом, Харриет пришла в ужас и закричала, что о них двоих уже и так достаточно сплетничают и что, пока они тут, в ее доме, она не позволит никаких вольностей. И она торжественно договорила: «Надеюсь, ты скоро женишься на ней!»

— Ты с каждым днем выглядишь все лучше, — заметила Грейс, присаживаясь к нему на постель. Он вздохнул.

— Это благодаря твоим заботам, Грейси. Ты же знаешь.

— Я знаю, как ты умеешь льстить.

— Неужели?

— О, еще как!

Оба они улыбались. Рейзу хотелось привлечь ее к себе и целовать, пока у них обоих не перехватит дыхание. Он потянулся к ней:

— Иди ко мне. Она воспротивилась:

— Тебе надо отдыхать, Рейз.

— Я не хочу отдыхать. Я хочу тебя. Она покачала головой, но улыбнулась.

— Только ты, Рейз, способен на такое — лежать в кровати, раненый, еле живой, и хотеть… — Грейс оборвала себя на полуслове и покраснела.

— И хотеть чего? — поддразнил ее он.

— По-моему, мне не обязательно произносить это вслух, — мягко сказала Грейс. Он тронул ее за руку:

— Тогда я скажу. Я хочу заниматься с тобой любовью, Грейс.

Он услышал свои собственные слова: «заниматься любовью». Легче было произнести их, чем то, что ему на самом деле хотелось сказать: «Я хочу любить тебя, Грейс. И я люблю тебя. Позволь мне любить тебя. Останься со мной навсегда! Будь моей женой».

Скоро. Он снова сделает ей предложение, скоро.

Рейз не заговаривал с ней больше о том, что они были на волосок от гибели, или о том, что она обманывала его. То, как Грейс ухаживала за ним теперь, делало все это похожим на сон, на ночной кошмар. Она была так внимательна, так ласкова, так нежна. Рейз понимал, что для нее наилучший способ заслужить его прощение — забота о нем. Ему нравилось ее внимание. А когда они поженятся, что ж, тогда у них будет время разобраться с этой ее способностью вечно попадать во всякие переделки. К тому же она, наверное, будет так занята детьми…

У него вдруг появилось ужасное предчувствие, что даже дети не помешают Грейс пытаться переделать окружающий мир. Рейз невольно улыбнулся. Да разве ему нужна другая Грейс? Слава Богу, существует множество нормальных школ в нормальных городах, где учителям не угрожают смертью зловещие ночные мстители. Потом вдруг страшная мысль пришла ему в голову: даже в нормальной, спокойной обстановке — можно голову дать на отсечение — она сумеет найти опасности, так что недолго эта обстановка останется спокойной и нормальной!

Грейс прервала его размышления:

— Есть хочешь?

— М-м-м.

Она подсунула ему под спину руки, как будто он сам не мог сесть. Рейз не шелохнулся, не помог ей. Груди ее касались его обнаженной груди, вызывая еще большую боль в его и без того болезненно напряженном паху.

— Нагнись вперед, — скомандовала она, и Рейз с радостью подчинился.

Пока она возилась с подушками, пристраивая их за его спиной, он ласково провел губами по чудесной ложбинке, оказавшейся прямо перед его лицом. Грейс ахнула, откинулась назад и засмеялась:

— Ты и правда поправляешься!

— Голова еще болит, — жалобно солгал он. Грейс помогла ему сесть, поддерживая руками за плечи. Он ткнулся ей лицом в подбородок, слегка прикусив его.

— Рейз!

— М-м-м?

— Что ты думаешь делать? — Голос ее звучал тревожно, и Рейз сразу же насторожился.

— А что случилось, Грейси? — Он сжал ее руку.

— Сегодня утром хоронили Роулинза. Рейз помрачнел. Грейс не нужно было облекать свои вопросы в слова: он прочитал их в ее глазах.

— Во всяком случае, я не вижу осуждения, — заметил он. — На этот раз ты хоть интересуешься, что я на самом деле чувствую.

— Да.

Он хмуро посмотрел на нее:

— Я и раньше убивал, Грейс, и нельзя сказать, чтобы я легко относился к этому, даже если убитый — такой гад, как Роулинз. В ту ночь у меня не было выбора. Их было слишком много, а ненависть и насилие порождают смерть и убийство. Мне нужно было действовать мгновенно. И если бы пришлось, сделал бы это опять.

Грейс сжала его руку:

— Рейз, я так боюсь. Некоторые жители города очень злы на тебя. Они хотят, чтобы тебя арестовали. Рейз улыбнулся, глаза его сузились.

— Пусть попробуют арестовать меня, буду ждать с нетерпением.

— Что ты хочешь сказать?

Он, невесело рассмеявшись, объяснил:

— Форд не осмелится. У меня есть деньги и власть. Мои адвокаты не просто добьются моего освобождения, они выставят на свет Божий все, что происходит в этом городе, покажут всем, как Форд насаждает здесь страх и насилие. Разразится скандал. Уж я об этом позабочусь. Хотя подобного рода сообщения давно уже не новость и

Север уже по горло сыт проблемами Юга, я позабочусь, чтобы это вызвало сенсацию в прессе. С Фордом будет покончено. То, что он делал, противозаконно. Если он арестует меня, это будет стоить ему не только карьеры — ему будет грозить судебный процесс. Грейс вздохнула: