Невеста для Мрака (СИ) - Екатерина Оленева

— Это мальчик, ваше величество. В этом нет сомнений.

Не знаю, каким уж там колдовством она пришла к подобной уверенности, но и моё сердце говорило мне тоже самое — мальчик. А значит ребёнок обречён жить сиротой вдали от матери. Какая тоска!

Закутавшись в шаль, я подошла к окну. Ветер пробивался даже через двойные рамы и раскачивал занавески, тоскливо завывая. Волны плескались туда-сюда, всё было непроглядно серое-белое: вода, небо, мокрый снег.

Я решила, что буду делать дальше. На самом деле, не признаваясь в этом даже самой себе, я уже давно это решила, ещё до наших магических опытов с Танитой. Потому и решилась на них. Я отдам сына Эллоисенту, так будет правильно. Малыш по крови связан с Чеаррэ, он часть клана, часть их семьи, а Чеаррэ, как известно, своих не бросают.

По моим подсчетам ребёнок должен был родиться в конце марта — начале апреля и к этому времени Эллоиссент должен быть здесь. Мы делили с ним вместе сладкую половину ягоды, должны разделить и горькую.

Если Дик*Кар*Стал пронюхает о нашей встрече, последствия могут быть катастрофическими. Но мой малыш стоит любого риска.

Оставалось решить, как связаться с Эллоиссентом. Не было вокруг никого, кому я могла бы доверить доставку письма. Когда дело касается сохранения тайны рассчитывать можно было только на себя, пусть это и требует дополнительных жертв, и влечёт за собой дополнительные риски.

— Ваше величество, вы хотите повторить ваше, хм-м… путешествие? — с сомнением в голосе протянула Танита, когда при встрече я завела разговор о повторении опыта с переносом души в новый физический объект.

— На этот раз я не стану рисковать, — заверила я её. — Жертву принесём на месте.

План был прост: я использую тело кого-нибудь из знакомых Эла, очередной его любовницы, улучу момент, напишу письмо прямо на месте и передам ему лично в руки.

Первоначально я планировала лично заняться поисками своего будущего носителя, но, перелистав несколько магических трактатов, пришла к выводу, что это будет слишком трудоёмко. К чему неоправданный расход энергии? Лучше поручить работу духам.

Как утверждал источник, духи повинуются не только некромантам. Да и человеческая душа была мне ни к чему, сгодится любой угодливый нечистик, хотя… хотя всё-таки лучше мелкие бесы, чем духи стихий.

Обычно мы колдовали в потайном переходе, проходящем под озером, соединяющим замок и большую землю. По стенам здесь стекала вода и когда капала, эхо многократно повторяя усиливало звук до тех пор, пока простое «кап» не наполнялось немыслимой, густой глубиной. Факелы чадили, раздражая обоняние горьким тяжёлым запахом тлеющей смолы.

Знаки и руны, их вязь, складывающиеся в круги и звёзды, открыли двери между мирами, символы переливались огоньками. Потом из тени высунулось невысокое тщедушное существо с рожками.

— Назови своё имя, — потребовала я.

В мире духов тот, кто знает имя, знает и суть, а значит, может повелевать.

В книге было описано несколько способов, позволяющих подчинить себе духа. Но в действительности всё прошло гораздо проще, чем в книге. Не потребовалось никаких специальных ухищрений. Бес подчинился легко, словно вышколенная лошадь опытному наезднику. Я приказала ему разыскать Эллоиссента и, проследив за ним, выяснить, с кем из своих любовниц он встречается чаще, чем с остальными. При этом строго-настрого запретила вредить кому-либо, оговорив этот пункт отдельно и дав на этот счёт прямой приказ. На этом мы и распрощались.

Теперь оставалось только ждать.

Дни были похожи друг на друга, как близнецы. Ночами я лежала, прислушиваясь к бесконечному вою ветра и плеску волн. Мне иногда начинало казаться, что замок кренится, будто большой корабль во время шторма. Но конечно же, это было только воображение.

А вот вой волков стал реальностью.

В ночи волчий вой — пронзительный, угрожающий, тягучий, — ужасно действовал на нервы. От него кровь леденела в жилах. Я понимала, что на самом деле волки далеко, что меня с ними разделяют половина озера, несколько этажей и толстые стены, не говоря уже о вооруженной охране. Да и не глупо ли бояться каких-то там волков, когда кормишь демонов с руки?

Но в эту ночь даже свечи и пламя в камине не могли прогнать ночные страхи. Тоскливый, пробирающий до костей вой заставлял думать о том, что все мы смертны, чтобы там о себе не воображали.

Наутро город содрогнулся от ужасной новости: семью кузнеца, живущей на окраине Франкпоста, неизвестная тварь разорвала на кусочки. Судя по кровавому фаршу, что остался от людей, это были вовсе не волки. Похоже, те сами выли от ужаса всю ночь, чуя неестественную сущность.

Люди ночью слышали крики о помощи, но, естественно, на помощь не пришли. Их нельзя было в этом винить, они не воины и не маги — просто трусливые миряне. С рассветом, когда страхи улеглись, а любопытство усилилось, оказалось, что вся семья: отец семейства, жена и трое маленьких детей, даже собака, пытавшаяся защитить хозяев — все растерзаны.

— Там столько крови, ваше величество, столько крови! — всхлипывала рассказывающая мне об этом экономка. — Как будто гулял сам Тёмный Бог. Сколько живу, никогда такого не видела. А ведь младшенькому-то, младшенькому, почитай, и шести годочков не было! Он внучку моему ровесник, ангелочек. Хорошие были люди, — сказала она, промокая глаза кончиком передника, — и тут такая напасть.

— Есть предположения, кто это мог сделать? — спросила я. — Дикие звери? Или какое-то чудовище?

— Обычный зверь на такое не способен. Тут не обошлось без ведьм, ваше величество. Это уж точно.

Вскоре мне нанесли визит судья Рикли и мэр города, муж моей дорогой Марайи, господин Фатайя. С ними был и Пресвятейший.

— Ваше величество конечно же слышали о страшном событии, потрясшем город? — начал судья Рикли.

— В последние дни все только об этом и говорят, — кивнула я со вздохом. — Соболезную.

— По вашему приказу мы пощадили ведьм, ваша милость, — зло блеснул на меня глазами Пресвятейший. — И вот последствия! Смерть этих людей на вашей совести!

Боюсь, что рано или поздно смерть этой зануды тоже будет на ней же.

— У вас есть доказательства, что именно ведьмы виновны в случившемся, святой отец?

— Дайте мне волю, и они сами признаются в том, что совершили!

— Уж не под пытками ли вы хотите вырвать признания у несчастных? — презрительно повела я плечами.

— Как вы смеете выгораживать их после всего, что случилось?!

— Тише, друг мой, тише, — увещевал судья Рикли своего не в меру горячего приятеля. — Пожалуйста, держите себя в руках.

— И не забывай, с кем говоришь, — рыкнул на Пресвятейшего мой капитан.