Королевская кровь. Сорванный венец - Ирина Котова

– А какие у нас тут виды, – говорила госпожа Вожена, попивая чай. – Вы таких и не видали никогда. Чего только стоят водопады по той стороне, за каменоломнями.

Вы знаете, что у нас здесь река падает с плато, расположенного выше на семьсот метров? И все это уступами, бурунами, в воздухе горят тысячи радуг.

– Я бы очень хотела посмотреть, – искренне сказала отяжелевшая после завтрака Василина. – Но, наверное, уже не успеем?

– Чепуха, моя милая, – отмахнулась Вожена и обратилась к мужу: – Голубчик мой, давай отправим ее высочество к водопадам? Когда она у нас еще побывает, а тут сфотографирует, полюбуется, это ведь настоящее чудо природы, на всем материке такого нет! Да и на лошадях покатается, застоялись лошадки-то!

– Не знаю, – с сомнением пробасил комендант, – опасно все это.

– Чепуха, – снова махнула рукой госпожа Вожена, – чего там опасного! Сто лет ничего не происходило.

– Я против, господин полковник, – вмешался в разговор Мариан Байдек, и принцесса повернула-таки голову на звук его голоса. Лейтенант был мрачен. – Я совсем не уверен, что это хорошая идея. Каменоломни совсем близко оттуда, а вы помните, почему введен запрет на туризм в этих местах?

Ах вот так, да?

– На самом деле я очень хотела бы посмотреть, – сказала Василина звонко, с вызовом глядя на барона, но тот нахмурился, слегка качнул головой, словно хотел сказать «нет», но передумал и снова уронил взгляд.

– Вот и чудно, – засуетилась Вожена. – Милый, ну не противься.

Полковник Шукер явно колебался, затем принял решение.

– Ладно, ваше высочество, раз вы так хотите…

– Хочу, – подтвердила вторая Рудлог, с удивлением слыша в своем голосе капризные нотки, которых там отродясь не было. Да и вообще, куда делась спокойная и рассудительная девушка? Она чувствовала себя так, будто в нее вселился упрямый подросток, и все потому, что хотелось досадить мрачнеющему с каждым словом барону.

– Тогда нужно отправляться в течение часа, чтобы успеть к отплытию, – еще колеблясь, произнес полковник.

– Ничего страшного, если мы немного задержимся, – Василина ободряюще улыбнулась коменданту, – тем больше я проведу времени в этом чудесном краю.

Она говорила, а в голове зудело совершенно детское желание повернуться к Байдеку и показать ему язык.

– Ну раз так, – полковник хмуро посмотрел на жену, которая подала эту «замечательную идею» и теперь сидела с немного виноватым лицом, – я распоряжусь организовать сопровождение.

– Я позабочусь об этом, полковник Шукер. – Мариан встал, окинул высокую гостью недовольным взглядом и нехотя добавил: – Если ее высочество не против.

– Не против, – мило улыбнулась Василина, а потом молча наблюдала, как лейтенант выходит из столовой.

Байдек, впервые за много лет, был в глухом бешенстве. На внезапно поддавшегося женским глупостям командира – ведь полковник никогда не был тупицей и рохлей и умел адекватно оценивать опасность, а тут растаял. Да, вряд ли обитатели каменоломен выберутся на свет божий солнечным утром, тем более что там сейчас три студенческие группы на практике по боевой магии. Но такую гостью нужно оберегать от любых, даже маловероятных опасностей.

Лейтенант злился на внезапно ставшую вздорной маленькую принцессу, смотревшую на него с превосходством, как натворивший пакостей ребенок. И на себя – потому что терял контроль от ее взглядов и обращений, и начинал гореть, и горло перехватывало, и внятная речь давалась с трудом. Это было хуже, чем помешательство, и Мариан с нетерпением ждал того момента, когда закончится его миссия по охране. Она уедет в свой кукольный дворец, а он наконец-то обретет покой. И, возможно, пора начать поиск супруги из почтенного северного рода, которая станет верной и надежной хозяйкой его имения. А для него брачные узы будут надежным щитом от непрошеных мыслей и воспоминаний.

Принцесса, кажущаяся совсем малышкой в обтягивающем костюме для верховой езды, с убранными под плотный ободок кудрями, уверенно двигалась вперед, удаляясь от ворот заставы. Госпожа Вожена предложила ее высочеству свою лошадку, которая слушалась маленьких рук наездницы, будто та управлялась с ней еще с жеребячьих времен. Василина что-то обсуждала с подтянувшимся к ней военным виталистом Симоном, изящно повернув голову к собеседнику и искренне ему улыбаясь.

Барон ехал мрачнее тучи, и ни красоты природы, ни ласково греющее солнышко его не радовали. Василина его демонстративно игнорировала, и он, конечно, сам был в этом виноват. Отец бы точно отчитал его за неуважение к госпоже, и был бы прав. Но что делать с собственной растерянностью от того, что он, далеко уже не мальчишка, теряется в ее обществе?

И вот она сидит, прямая, с гордой спиной, и нет ей дела до того, что он на эту спину смотрит и не может наглядеться. И на гордый разворот плеч, и на тонкую шею, и на талию, которую он, наверное, сможет обхватить пальцами, и на округлые мягко двигающиеся в седле ягодицы.

На мгновение Байдек представил, как прижимает это тонкое тело к себе, как его ладони сжимают эту восхитительную попку, и судорожно дернул пальцами – стало болезненно и горячо.

Нет, скорее бы она уехала. Это и правда какое-то безумие. Неприятно сознавать, что все твое хваленое хладнокровие разбилось об одну маленькую гордячку.

Василина улыбнулась какой-то шутке Симона, затем наклонилась и погладила лошадку по холке. Мариан сжал зубы – виталист слишком злоупотреблял вниманием принцессы. И тут же устыдился – злиться на боевого товарища и друга, с которым они вместе начинали службу в одном гарнизоне, просто недостойно.

Байдек отобрал в сопровождение десять проверенных солдат и приказал экипироваться по максимуму. И теперь суровые бойцы, похожие на маленькую армию, ехали, окружив высокую гостью, и напряженно поглядывали по сторонам. Вперед барон выслал двух человек, проверять путь. Им предстояло проехать несколько километров до водопадов, и он хотел сделать безопасным каждый метр этого расстояния.

К тому времени, как они подъехали к водопадам, лейтенант уже был готов убить Симона и с тоской признался себе, что не будь он таким идиотом, то бы мог ехать на месте товарища, слушать принцессу, видеть ее улыбку, обращенную только к нему, и не испытывать непонятной злости и тоски. Да, это было недостойно, но Мариан вздохнул с облегчением, когда их путь закончился и они выехали на площадку, перед которой клубился пар и сияли радуги.

Принцесса ахнула, пораженная открывшейся красотой, а он соскочил с седла, яростным взглядом пригвоздил к месту направившегося было к Василине Симона, отчего друг застыл, весело и вопросительно подняв брови. И сам подошел к ней, чтобы помочь спешиться.