Пиво для Сталина. Очерки, беседы, размышления - Александр Григорьевич Звягинцев

общем-то, и не нужен. Как происходит уничтожение посевов мака на практике? Эти 154 тысячи гектаров — не бескрайние поля, засеянные опийным маком. Это участки земли по гектару, по два, которые разбросаны среди посевов пшеницы, других сельскохозяйственных культур, фруктовых садов. И для того чтобы уничтожить эти посевы, достаточно 2 раза перепахать их на тракторе. Поэтому здесь вопрос не в применении напалма, а в том, чтобы последовательно проводить курс на уничтожение посевов опийного мака в Афганистане. В последнее время Министерство страны по борьбе с наркотиками этим не занималось — это было связано с внутриполитическим периодом в жизни Афганистана, с президентскими выборами. Сейчас нам на помощь пришел природный фактор — нехватка дождей, грибковые заболевания маковых посевов привели к существенному сокращению посевов опийного мака.

Кроме того, наркодилеры регулируют производство героина и опия для того, чтобы не произошло сильное снижение цен.

Но это не означает, что мы должны сидеть сложа руки. Мы работаем с новым афганским руководством, с правительством, с министерством. Что же касается войск, которые базируются в Афганистане, они этим никогда не занимались и заниматься не собираются.

— Как вам кажется, вывод войск стран коалиции из Афганистана не приведет к краху всех ваших усилий в борьбе с наркотиками? Нет ощущения того, что Афганистан может превратиться в официальное наркогосударство?

— Я не думаю, что это приведет к краху наших усилий. Но ситуация с безопасностью в Афганистане вызывает большую обеспокоенность. Я неоднократно бывал в Кундузе, в Бадахшане. Они были довольно мирными провинциями, и там можно было свободно передвигаться, встречаться с местными руководителями, инспектировать посевы и смотреть, как производится уничтожение посевов опийного мака. Сейчас условия безопасности этого не позволяют. Мы вынуждены были приостановить работу наших офисов вне Кабула как раз из опасения, что наши люди могут пострадать. Если в Афганистане будет дееспособное правительство, мы будем продолжать работать. Тем более что с точки зрения финансирования у нас достаточно ресурсов. Россия — одна из стран, которые оказывают помощь нашим программам в Афганистане, занимаясь подготовкой афганских наркополицейских в Домодедово. Существенную финансовую помощь нашим программам оказывают США, Евросоюз, Япония, Канада, Австралия. Наша программа только для Афганистана оценивается в 117 миллионов долларов — в стоимостном выражении это самая крупная страновая программа УНП ООН.

Что же касается вашего определения «официальное наркогосударство»… По самым скромным подсчетам, 10 % ВВП Афганистана — это результат незаконного оборота наркотиков. По максимальным расчетам, это может быть 30–35 %. Видимо, истина находится где-то между этими двумя цифрами.

Естественно, афганские руководители отрицают это, но факт остается фактом. К сожалению, производство и незаконный оборот наркотиков являются единственной эффективной отраслью экономики в этой стране.

— Юрий Викторович, какие еще вы можете назвать акции, проекты, операции, которые проводятся во всем мире усилиями вверенных вам структур? Мы с вами говорили о проблемах борьбы с пиратством, о тюрьмах, которые строит ООН…

— Я обозначу основные направления, которые являются предметом нашей гордости. Благодаря нашим программам альтернативного развития в Латинской Америке, в частности в Колумбии и Перу, чуть ли не в 2 раза сокращено производство наркотиков. Там крестьяне имеют реальную перспективу перейти к выращиванию законных культур — кофе, какао, каучука.

Мы очень гордимся нашей программой борьбы с пиратством. Более тысячи пиратов сейчас отбывают сроки заключения в разных странах, в основном в Сомали, где мы построили тюрьмы и продолжаем их строить, в Пунтленде и Сомалиленде.

Мы оказываем содействие государствам региона Индийского океана — Кении, Сейшелам, Танзании, Маврикию — в организации судопроизводства. И будем делать это и дальше. По просьбе этих государств мы сделали еще один шаг: на базе нашей программы борьбы с пиратством мы разработали программу борьбы с преступлениями, которые совершаются на море. Выяснилось, что пираты активно занимаются перевозом и сбытом наркотиков, незаконным оборотом легкого вооружения. Мы координируем эту программу во всем Индийском океане, а также рассматриваем возможность распространения этой программы на Гвинейский залив, страны Центральной Америки, Карибское море и даже на Тихоокеанские острова.

Другая задача, которую мы стараемся решить, это улучшение взаимодействия правоохранительных органов, прокурорских служб разных государств. И мы разработали программу, которая называется «Связь сетей». Благодаря нашим усилиям сейчас происходит межгосударственный обмен информацией, организуются совместные операции в борьбе с организованной преступностью и наркотрафиком. И этот положительный опыт является одной из наших визитных карточек.

А совсем недавно мы запустили глобальную программу оказания содействия государствам в борьбе с преступлениями против дикой природы, которая является прямым продолжением, если вы помните, Санкт-Петербургского саммита 2010 года по защите тигров.

— Сегодня в мире возникло новое масштабное зло — терроризм, быстро выросший в самостоятельную глобальную силу. С нацизмом его объединяет многое, в частности, намеренное игнорирование международного и внутреннего права, полное пренебрежение моралью и ценностью человеческой жизни. В самой опасной международной разновидности это явление направлено против всей цивилизации. Не кажется ли вам, что нужно новое твердое слово в борьбе с этим злом, подобное тому, что сказал 70 лет назад германскому нацизму Международный военный трибунал в Нюрнберге?

— Я думаю, что вы правы: настало время, когда все мировые лидеры должны собраться и сказать: «Еnough is enough», потому что ждать новых терактов, подобных тем, которые произошли в Ницце, а до этого в Париже, а до этого в Стамбуле, а до этого в Ираке, а до этого во всех других горячих и не горячих точках, — это просто бессмысленно. ООН пересмотрела свою контртеррористическую стратегию, было принято новое издание этой стратегии, где отводится роль и моему офису УНП ООН, в частности в том, что касается предупреждения терроризма и борьбы с насильственным экстремизмом. Это распространяется на 2 основные сферы, которыми мы занимаемся. Это, во-первых, противодействие иностранным боевикам, которые зачастую составляют костяк террористических организаций. Мы стараемся помешать их набору в ряды террористов, что далеко непросто, а также предупредить их свободное передвижение через границы — это мы можем сделать. И вторая, более широкая тема — пресечение незаконных денежных потоков, которые подпитывают террористические движения. Здесь много неясного, но, надеюсь, нам удастся что-то раскопать.

— По вашему мнению, какое влияние оказал Нюрнбергский процесс на установление послевоенного миропорядка?

— Безусловно, Нюрнбергский процесс стал отправной точкой создания нового послевоенного мирового политического и юридического порядка. За Нюрнбергским процессом, который сам по себе стал беспрецедентным в истории человечества, последовали целый ряд решений, принятых ООН, документов, которые были одобрены ООН, такие, как Конвенция ООН 1948 года о предупреждении преступлений геноцида. «Всеобщая декларация прав человека» тоже в полной мере может быть рассмотрена как одно из наследий Нюрнбергского процесса. Вы