Самый Лучший Ветер - 3 - Артём Сергеев

и отчаянно гордых гнома в такой же дружинной форме, что и у их старшины, но с погонами рядовых. Они разводили пары в чудовищно сложном агрегате, намеренно не замечая никого вокруг, но я-то видел, что похвастаться своей причастностью к запуску этого дорожного монстра всем желающим они были готовы.

— Ого! — я не стал их разочаровывать. — нифига себе! Это вы сами его запускаете? Квалификации хватает?

Те лишь довольно переглянулись между собой и, свысока кивнув мне, продолжили чем-то там греметь.

— Круто! — говорил я искренне, не кривя душой. — А чего ёмкость под воду такая маленькая? Секрет какой-то?

— Рекуперация пара! — важно снизошел до меня ответом один из гномов, решив для себя, что вопрос по делу заслуживает отклика. Правильно, стало быть, я спросил. — Повышенная автономность! Последний писк техники, чтоб ты знал!

Я не стал переспрашивать значение непонятного для меня слова, вообще без каких-либо усилий сделав вид, что поражён до самой глубины души. По большому счёту, это и в самом деле было так, и я продолжил налаживать контакт:

— А котёл какой?

— Сам ты котёл! — упс, промашка вышла, это я чего-то не то спросил, поскольку гном деланно оскорбился. — У нас парогенератор, деревня!

Я лишь восхищённо улыбнулся в ответ на деревню и правильно сделал, потому что этот говорливый гном тут же оттаял и принялся с нескрываемым удовольствием и гордостью показывать мне на части силового агрегата, на всю площадь объясняя их значение:

— Парогенератор! Пароконденсатор! Вентиляторы охлаждения! Семицилиндровая поршневая звезда! Смазка водой под давлением, без масла, потому рекуперация, понял?

Все слова мне были в общем-то понятны, я кивал головой в ответ на его объяснения, особо почему-то порадовавшись вместе с ним на смазку водой под давлением, без масла. Не знаю в чём тут дело, но, наверное, именно от этого и стала возможной эта самая рекуперация, которой так гордился моторист.

— Артём! — взревел с другой стороны грузовика Далин, потеряв меня. — Ты где? На посадку!

Я ещё раз уважительно кивнул гномам, те уже более радушно кивнули мне в ответ, и пошёл собираться. Самогон ещё только не хватало на лавочке забыть, ага.

— Это Артём, штурман наш, — представил меня старшине Далин, стоило лишь мне показаться из-за машины. Арчи стоял рядом с ними и в представлении уже, стало быть, не нуждался. — А это Саня, мой друг, ещё с додружинных времён, он здесь родился. До Раргрима вас довезёт, там высадит и дальше поедет.

Я пожал руку улыбчивому старшине и, стащив с плеч рюкзак, поставил его на лавочку рядом с набитым гномским алкоголем баулом.

— Вещи ваши сейчас закинут. — тут же отреагировал старшина Саня. — вы то, что вам в дороге понадобится, в свои сумки положите, остальное в грузовой отсек, не будем кабину захламлять.

Мы с Арчи лишь кивнули ему, но с места не сдвинулись, потому что были давно ко всему готовы, не первый раз в рейс выходим. Подготовились основательно, не как обычно, в медвежью глушь ведь собираемся. Так-то Арчи предпочитал путешествовать налегке, взяв с собой лишь деньги, но не в этот раз. В глухих деревнях и на сторожевых постах большого выбора в лавках нет, лишь натуральные продукты и вещи первой необходимости, так что пришлось забить рюкзаки под завязку.

— Ну, давайте! — Далин не любил долгих прощаний. — Следите там друг за другом, лады? И помните, что через девятнадцать дней «Ласточка» готова будет. Не задерживайтесь.

Мы пожали друг другу руки, особенно тепло гном попрощался со старшиной Саней, сел в машину, да и уехал. Старшина вытянул из карманчика брюк часы-луковицу на серебряной цепочке, там было без пятнадцати восемь и, сделав нам знак рукой пока обождать, снова взревел раненым медведем:

— Экипаж, стройся!

Экипаж лихо скатился по лесенке в передней части машины и выстроился перед своим старшим в короткую, из двух гномов, шеренгу.

— Равняйсь! — без всяких шуток скомандовал своим подчинённым Саня. — Смирно!

Правофланговый лишь замер, выпятив грудь и втянув живот, и принялся поедать глазами начальство, а вот левофланговому пришлось выполнить все ритуалы по полной.

— Доложить о готовности! — внимательно осмотрев свой экипаж, вновь скомандовал Саня, и гордо стоявший на правом фланге гном, что был выше своего товарища всего лишь на пару миллиметров, начал отчитываться. Было в этом отчёте что-то и состоянии машины, и про давление пара, и про температуру в рабочем контуре, и что-то ещё, я не вслушивался, но закончил он весьма понравившейся мне эпичной фразой: — Товарищ старшина, машина к бою и походу готова! Доклад закончил!

— Вольно! — Саня остался доволен, но виду не показал. А показал он им рукой на наши рюкзаки и баул с самогонкой, скомандовав. — Разместить вещи пассажиров в грузовом отсеке! В бауле хрупкий груз, уложить бережно!

Экипаж рванул выполнять приказание, не удивляясь ничему и не задавая вопросов, и Саня вновь сделал нам знак рукой следовать за ним.

— Я их тут гоняю маленько, — мы пошли вокруг машины, старшина затеял ещё один, окончательный осмотр перед рейсом. — Чтобы не расслаблялись. Они пока что в нашей табели о рангах просто духи бесплотные, месяц всего как из учебки.

— И правильно! — поддержал я его, Арчи же всё было пофиг, он был сугубо гражданский человек. — Начнёшь панибратствовать — им же хуже сделаешь.

Гномы вообще считали субординацию, дисциплину и стройную дружинную систему званий и рангов одним из лучших изобретений человечества. Именно эта людская затея не давала нам упасть в их глазах, и вообще держала наш авторитет довольно высоко. Так-то мы, по сравнению с ними, были довольно рукожопы, это следовало с горечью признать и с этим не следовало спорить, чего уж тут. Спасала нас только чрезвычайная приверженность подгорного народа всяким замшелым традициям, что тормозили их прогресс практически до нуля.

И все придумки наши гномы принимали довольно скептически, наука там, искусство, техника, — всё это сначала проходило довольно снисходительную предварительную проверку, чтобы получить одобрение. Всё, кроме дружинной системы званий.

Господи, с каким восторгом гномы окунулись в этот, оказавшийся для них чудесным мир значков, шевронов и аксельбантов с опушкой! Погоны и система званий вообще стала для них чуть ли не мистическим откровением свыше, наконец-то принёсшим покой в их исстрадавшуюся без субординации коллективную душу! Вот то единственное, чего им не хватало от Первогномов до наших дней!