Песнь огня - Розария Мунда

– Спасибо, сир, – откликнулся Пауэр. – Я бы нашел их раньше, но оказалось, что они прятались неподалеку от Разбойничьей дороги. Эдмунд разорвал ей крылья во время их столкновения.

Иксион расхохотался. Он тряс Энни за волосы, и она раскачивалась словно тряпичная кукла. Но ее губы были плотно сжаты.

– Похоже, наш полукузен Эдмунд все-таки успел сказать им свое последнее слово. А ты разве не собираешься поздороваться со своим старым другом?

На мгновение Энни и Пауэр смотрели друг на друга. Его усмешка сделалась шире, и Энни отвернулась.

Пауэр сказал Иксиону:

– Всегда была молчаливой стервой.

– Драконы приближаются, – сказал державший меня наездник.

Пэллор и Аэла взобрались на утес, привлеченные шумом, запахами и эмоциями наездников.

Отречение должно было случиться сейчас или никогда.

По телу Энни пробежала дрожь, она закрыла глаза, ее губы исказились от усилия. Я знал, что ее зрачки расширились под закрытыми веками. Я смотрел на свои руки, сосредоточившись на слабом пульсе, который, передаваясь мне от Пэллора, уже вибрировал вдоль моего позвоночника.

– Тащите их сюда, – приказал Иксион.

Наездники Серого Клевера взвились в воздух.

Наша связь открылась. Пэллор застыл, испугавшись за Аэлу, испугавшись за меня.

Все в порядке. Делай, как мы тренировались.

Аэла взвизгнула и подпрыгнула в воздух. Пэллор последовал за ней. Несколько мгновений они порхали в воздухе, глядя на приближавшихся драконов. Лицо Энни сморщилось от напряжения…

И тут Аэла издала яростный вопль. Но, повинуясь команде Энни, послушно бросилась наутек. Пэллор последовал за ней.

Как мы тренировались, вот и все…

Я вдруг почувствовал себя так, словно пелена спала с моих глаз, и увидел все происходящее глазами Пэллора: земля внизу, Аэла рядом со мной, крылом к крылу, сцена задержания позади, и наездники Серого Клевера, мчавшиеся следом за нами…

– Они отрекаются, – донесся до меня голос одного из наездников Иксиона.

Иксион ударил Энни по голове, и она шумно задышала, открыв глаза. Наездник, державший меня, принялся так сильно меня трясти, что мои зубы лязгали друг о друга.

Когда наша связь с драконами начала ослабевать, крылья Аэлы затрепетали.

Все наши инстинкты, на земле и в воздухе, сопротивлялись команде разделиться. На мгновение желание Аэлы прийти на помощь Энни заполнило пространство с такой силой, что Пэллор почувствовал его.

Я тоже. И Энни тихо заскулила, чувствуя сопротивление Аэлы.

А потом началось то, чего я так боялся: Аэла начала сбавлять скорость, вместо того чтобы мчаться дальше. Пэллор, который не отставал от нее, ощутил, что она достигла предела своей скорости, словно ее сдерживала невидимая преграда.

Яйца. Эти чертовы яйца. Она летала медленно до того, как отложила яйца, и сейчас до конца не оправилась.

Слишком медленно.

Наездники Серого Клевера приближались…

Я вдруг отчетливо ощутил его вопрос ко мне, как если бы Пэллор умел говорить и задал бы мне его. Я увидел образ, мелькавший перед его глазами, тот образ, которым он делился со мной, когда мы начали тренировать процесс отречения и заметили, что Аэла летала медленно и тяжело.

Огненная стена, и Аэла исчезла в пламени.

Я пытался внушить ему свой ответ, изо всех сил выталкивая этот образ. Нет.

Но я видел, как трепетали ее крылья, видел пот, выступивший на лбу Энни, и понимал то, что понимал Пэллор, и видел то, что видел Пэллор.

Аэла не справится.

Она должна сделать это. От этого зависел наш план.

Но он зависел и от Пэллора: я представил себе герменевт в сумке. Предстоящее обучение. Энни в Каллиполисе, разбившая их всех в пух и прах. Иксион – ее победа, голиафан – наша.

Ответ Пэллора состоял из форм и звуков, но формы заменяли слова.

Ты сможешь обучать их с земли.

У меня осталось только его зрение, потому что мои собственные глаза застилали слезы.

Ну же, Аэла…

Пелена слоистых облаков, сияющая в лучах рассветного солнца, была совсем рядом, до его спасительного убежища было рукой подать. Но небесные рыбы стремительно мчались вперед, опережая движение облаков.

А Аэле нужно было еще несколько секунд времени.

И в конце концов, был ли это его выбор или все-таки мой, я уже не знал, потому что в последнее мгновение ощущение, что необходимо поступить именно так, сотканное из переплетений мыслей, образов, воспоминаний и обрывков нашего плана, мощным всплеском желания вырвалось из него и стало моим.

Она так прекрасна.

Наш товарищ, партнер, наша возлюбленная…

Сделай это.

Пэллор начал делать резкий разворот.

Изменив курс, он развернулся к их преследователям. Аэла взвизгнула, поняв, что происходит, и тоже начала разворачиваться, чтобы догнать его, но он изрыгнул пламя, и ее отбросило назад.

Мы с Пэллором зависли между Аэлой и наездниками Серого Клевера, а Аэла оказалась почти рядом со стеной слоистых облаков.

Съежившись на камнях в двух метрах от меня, Энни разразилась рыданиями.

– Ли, – прошептала она. – Нет.

– Энни, сделай это!

– Кто-нибудь, заткните их!

Наездники Серого Клевера наседали на Пэллора. Иксион ударил Энни кулаком в лицо.

Энни издала пронзительный крик. Аэла взвизгнула. Пэллор, раскинув крылья, издал громкий рев.

Небо наполнилось пламенем.

Как тогда, когда он впервые вспыхнул. Огонь заполняет все вокруг, пылая в наших глазах, ликуя в нашей крови. На этот раз не против тех, кого мы любим, а ради них.

И, словно по велению богов, мир содрогнулся.

Несколько наездников успели отступить, но две ближайшие к Пэллору небесные рыбы попали под струю пламени. И исчезли в нем.

Когда огонь угас и мое ослепленное зрение прояснилось, я увидел, что небесные рыбы, попавшие под удар, дрейфовали чуть в стороне. Они выглядели вялыми, как когда-то Энни сюр Аэла, попавшая под удар в тот момент, когда Пэллор вспыхнул. Их наездники бессильно скорчились в седле. Мертвые или почти мертвые.

Кровь капала у Энни из носа, стекая по подбородку, смешиваясь со слезами.

А Аэла исчезла.

Иксион разразился проклятиями:

– Вы двое, за ней…

Еще двое наездников поднялись в воздух. Но они, как и я, понимали, что это уже было бесполезно.

Аэла затерялась в белоснежной пелене. И теперь была в безопасности.

Пэллор выдохся. Теперь ничто не мешало Пауэру сюр Итер и второму грозовику окружить его.

Я все еще улыбался как идиот. Все еще был во власти перелива эмоций, вкушая гордость Пэллора как наркотик.

Наездники сопроводили Пэллора на землю. Они приземлились в кольцо, образованное солдатами вокруг меня и Энни. Пэллор обнажил клыки на Иксиона, вдохнул и снова заревел. Но вышел лишь дым.

И все же Иксион попятился от него.

Я расхохотался.

– Сеть, – процедил Иксион, отворачиваясь.

Они набросили на нас металлическую сеть, и мой смех затих, когда она прижала нас к земле. Страх, сотрясавший