Л. И. Брежнев: Материалы к биографии - Льоса

Но все тайное, как известно, со временем становится явным. На недавней встрече редколлегии еженедельника «Совершенно секретно» с читателями в столичном Дворце культуры «Меридиан» публично названы фамилии литзаписчиков брежневских мемуаров — А. Сахнин, А. Мурзин, А. Аграновский.

Известный педагог В. А. Сухомлинский называл лицемерие, угодничество, приспособленчество «многоликим злом», призывал быть непримиримым к нему. Но более тревожат мысли о «звездной болезни» лидеров партии, высших государственных сановников. Сколько толстенных сборников их речей, всякого рода трудов — от теоретических до мемуаров — ушло в макулатуру! Что же это, хроническая болезнь? Выходит, что так.

Пример тому — желание очередного лидера партии К. У. Черненко отметиться вступлением в высокую должность печатным трудом. А поводом послужило посещение московского завода «Серп и молот». Знаю об этом, что называется, из первых рук. Лично мне предложили срочно написать книгу объемом в 10 печатных листов об облагодетельствованном кратким визитом заводском коллективе. Пояснив: «Есть пожелание сверху доверить такую работу правдисту». На тех же, замечу, условиях — с отрывом от работы, но с сохранением зарплаты. Не раздумывая, отказался. Не такая уж и заслуга, но, честно говоря, с большим удовлетворением об этом вспоминаю.

Правда, К. У. Черненко брал «планку» поскромнее — всего лишь эпизод своей жизни. Но кто знает, куда бы завели его честолюбивые устремления…

Так хочется верить, что новые лидеры партии удержатся от соблазна преподнести народу кладезь премудрости в виде собственного жития. Да еще с эксплуатацией чужих мозгов.

Московская правда. 1990. 13 мая

Разрядка и новый виток «холодной войны»

Андрей Громыко

Кое-что о периоде застоя

В связи с освобождением Хрущева с занимаемых им постов в печати иногда появляются разного рода домыслы, касающиеся событий того времени. Говорят, что Брежнев чуть ли не сам себя навязывал Центральному Комитету партии кандидатом на пост Первого секретаря ее ЦК. Это неправда. Настроение у ЦК по поводу того, чтобы на этот пост избрать Брежнева, было общим. Именно общим. Безусловно, таким было и мнение Политбюро.

Брежнев не выказывал желания делать сообщение о Хрущеве и вносить предложение о его освобождении на Пленум ЦК партии. Даже возражал против этого. Было общее мнение, что с таким сообщением и соответствующим предложением выступит Суслов. Это он и сделал… У меня никогда не было сомнений, как и у других членов ЦК, членов Политбюро того периода, что Брежнев — деятель, приверженный политической линии, выработанной после XX съезда КПСС. Допускаю, что я знал не все стороны его деятельности, но ее основные направления ни ЦК КПСС в целом, ни Политбюро под вопрос не ставили.

И все же прежде всего заслуживает внимания то, что в течение нескольких последних лет он работал, будучи уже больным. Правда, он этого не афишировал. И даже скрывал. Однажды Ю. В. Андропов и я договорились намекнуть Брежневу:

— Не следует ли вам как-то поберечь свое здоровье? Если ему не уделить должного внимания, то это может быть связано с большой опасностью.

Конечно, намек выглядел прозрачным, хотя и поставлен был, как нам казалось, с должным тактом.

Брежнев в ответ просто промолчал, а затем перешел к разговору на другие темы.

Мы оба, Андропов и я, расценили такую реакцию, как то, что он и не помышлял об изменении своего положения.

Тут, пожалуй, уместно вспомнить еще один разговор. Как-то при удобном случае я сказал ему:

— Надо бы что-то сделать, чтобы в стране меньше потреблялось алкогольных напитков. Уж очень много у нас пьют, а отсюда и рост преступлений, дорожных происшествий, травм на производстве и в быту, развала семей.

— Знаете, — оживился он в ответ, — русский человек как пил, так и будет пить! Без водки он не может жить.

Я настаивал на своем:

— Миллионы алкоголиков тянут страну назад. И партии, и народу от того пьянства, которое существует сейчас, будет только худо. Разве не об этом говорит статистика, да и медицина?

Разговор этот не привел к положительным результатам. Но через два-три месяца вопрос об этом все же возник на Политбюро. Генеральный секретарь уже не возражал против принятия какого-нибудь антиалкогольного решения. Но оно оказалось слабым, неконкретным и ощутимого эффекта не дало.

Пожалуй, нелишне высказать свое мнение об уровне общей подготовки Брежнева. Я бы сказал так. В общепринятом смысле слова он был человеком образованным. Неверны утверждения об обратном. Однако его знания не отличались глубиной. Не случайно он не любил разговоров на теоретические темы, относящиеся к идеологии и политике. Последние годы жизни он почти ничего не читал. Иногда я по своей инициативе рекомендовал ему прочесть те или иные книги, хотя бы в короткие часы отдыха.

Помню однажды, находясь на отдыхе в санатории под Москвой, я рекомендовал ему книгу о жизни Леонардо да Винчи, даже принес ее. Он обещал прочесть. Но недели через две вернул, сказав:

— Книгу я не прочел. Да и вообще — отвык читать.

Комментарии к этим словам, как говорят, излишни.

Сильной стороной Брежнева был особый интерес к кадрам. Иногда его беседы с членами ЦК и другими ответственными работниками сводились к теме о том, кто чем занимается, какие у кого с кем отношения, — все это с целью выяснения у собеседников, не строит ли кто-нибудь против него лично каких-либо козней. Члены Политбюро, да и многие члены ЦК знали эту особенность Генерального секретаря и учитывали ее. При этом имел место, безусловно, и подхалимаж.

Все это, конечно, в какой-то степени отражалось на его авторитете, отнюдь не повышая его. Но собеседники, как правило, его щадили и старались ему помогать, как могли. Видимо, болезненное состояние усугубляло его подозрительность. Даже важные проблемы пропускались через призму личных настроений того или иного работника по отношению к нему как к Генеральному секретарю.

Экономическое положение страны было очень сложным, а в некоторых отношениях тяжелым. По справедливости тогдашний период назван «застойным». Он был застоем в экономике, науке и технике, социальной сфере. Имели место разного рода комбинации с цифрами, не отражающими истинного положения в промышленности и сельском хозяйстве. Узкие места и недостатки часто затушевывались.

Всегда перед съездами партии и пленумами ее ЦК руководство проходило через мучительную стадию раздумий о том, в каком виде представить итоги развития страны. С этой же трудностью ЦК КПСС и правительство встречались каждый год при подведении итогов за минувший период. Хозяйство находилось в состоянии стагнации. Это была суровая действительность. А приходилось говорить о мнимых успехах. Полностью вся правда обнажилась позднее.

Страна тогда закупала за рубежом много промышленного