Намек. Архивный шифр - Иван Кузнецов

ты не имел возможности составить о человеке личного суждения и должен полагаться на мнение товарищей, знавших его хорошо. А всё равно на душе погано. Ну подними ты руку со следующим вопросом: «Воздержавшиеся есть?» Скажи: «Я, мол, тут человек новый, не могу иметь собственного суждения, будет безответственно с моей стороны…» А ты только и утешаешь себя тем, что исключение из партии, буде оно окажется ошибочным, не сложно исправить, когда и если доказана невиновность…

Николай имел стародавнюю привычку вечерами ходить домой пешком. Насидишься за день — так хоть ноги размять, голову проветрить! На новой службе он дольше задерживался. Приходилось выбирать между прогулкой и лишним часом сна. А толку от этого часа? Не пройдёшься хотя бы половину дороги от Лубянки до Зубовской пешком — назавтра будешь чувствовать себя разбитым вдребезги.

Однако же, начитавшись работ сотрудников лаборатории нейроэнергетики, Николай сразу на Лубянке зашёл в полупустой поздним вечером автобус. Устроился на заднем сиденье и вперился взглядом в затылок пассажира, сидевшего впереди.

Инструкцию по чтению мыслей он запомнил наизусть: освободить сознание от любых собственных мыслей и бубнёжки внутреннего голоса, организовать внутреннюю тишину и пристально смотреть на испытуемого — так, чтобы тот не заметил. Ждать, когда твою голову беззвучно заполнит голос его мыслей… Или вот, в другом тексте было сказано подробнее: «когда его мысли, ощущения, зрительные впечатления и плоды воображения заполнят твоё сознание».

Николай на удивление легко устроил в своей голове внутреннюю тишину. Некоторое время ничего не происходило, только за окном по периферии зрения мелькали фонари да тёмные силуэты зданий. Далее прорезался собственный внутренний голос и ехидно произнёс: «Старый дурак!»

Высказывание относилось отнюдь не к испытуемому, а к экспериментатору. «Ну и что? — подумал Николай. — После трудного дня не грех подурачиться». В голове снова воцарилась тишина.

На остановке кондуктор выдал билет женщине с кошёлкой, та устроилась на самом первом сиденье.

Бродов вдруг вспомнил об одном документе, который отнёс к разделу «Экспедиции», хотя тот описывал ход и результаты эксперимента. Эксперимент был проведён в полевых условиях, то есть действительно в экспедиции. Забыл сделать перекрёстную ссылку. Надо завтра начать утро прямо с заполнения соответствующей карточки для каталога…

Отвлёкся!

Николай опять освободил сознание…

Испытуемый пассажир поднялся и направился к выходу. Остановка. На следующей выходить Николаю.

Первый блин комом, но начало положено. Николай твёрдо решил продолжать эксперимент. Если целое подразделение серьёзнейшего ведомства занималось такими вещами долгие годы, значит, есть тут рациональное зерно. Они же изучали реальность, а не воздух, хотя делали это довольно сумбурно, методология исследований хромала на обе ноги. Зато в лаборатории изучали работу практиков, настоящих мастеров своего дела, если верить хотя бы протоколам опытной работы.

В следующий раз он выбрал себе «жертвой» изящную молодую женщину, удобно устроившуюся спиной к нему на сиденье сразу за кондукторским местом. Густые каштановые волосы коротко подстрижены, только до середины закрывают шею — и слегка завиты, лежат волнами на затылке. Креп-жоржетовое платье с отложным широким воротником. Ишь, модница! Самые нарядные дамочки Москвы так щеголяют. Однако надо не разглядывать девушку, а пристально смотреть ей в затылок и представлять себе то действие, которое ты хочешь ей внушить: на сей раз Николай решил попробовать внушение.

Представил, как женщина обвивает тонкой рукой его шею, а он сам будто бы держит её за талию. Кожа её пальцев, словно креп-жоржет: шелковистая, упругая, немного шершавая… Тьфу ты, куда занесло! Тряхнул головой и отогнал неуместную фантазию… Вспомнил об Алевтине — что давненько не встречались…

Познакомился он года полтора назад с приятной женщиной. Иногда встречались; заходила в гости. Она была в разводе, дочь училась в вузе, сын — подросток. В последнее время Николай как-то подзабыл об Алевтине: занят от и до, мысли — вокруг работы. А тут, вишь, взыграло…

Ну их, девушек. Телепатию надо практиковать на мужиках.

Уставился в бритый затылок какого-то товарища весьма спортивного вида. Трикотажная майка с короткими рукавами буквально облепляла его мускулистые плечи. Надо, чтобы он поднялся со своего места и пересел вот сюда, за креп-жоржетовую девушку. В этом действии нет никакой логики. Если получится, сразу будет ясно, что опыт удался. От пристального глядения в чужой затылок у Николая зарябило в глазах, но мужик сидел, как монумент.

Николай едва не проехал свою остановку.

Стыдно сделалось, что занимается, хотя бы и мысленно, такой ерундистикой. Оно, может, и не ерунда и дело вполне серьёзное, но — когда у тебя есть способности. А так получается смех и грех.

Всё-таки он ещё попробовал — и раз, и другой: не сдаваться же так сразу! Однако результат был прежний.

Пока экспериментировал на себе и пассажирах общественного транспорта, чуть не разучился ходить пешком: всё присаживался на трамвай да автобус. Спускаться в метро было без толку: слишком быстрый транспорт, не успеваешь глазом моргнуть — уже твоя остановка!.. Николай, конечно, с первой поездки в тридцать пятом влюбился в метро, как и все москвичи, и катался на нём по первости для развлечения, как делали все, но в повседневной жизни метро ему редко надобился…

Недостаток движения скоро стал тяготить. Николай плюнул на неудачные опыты и вернулся к привычному образу жизни.

Надо заметить, что в лаборатории нейроэнергетики проводились и другие заманчивые эксперименты, кроме телепатии. Например, угадать с закрытыми глазами картинку, которая находится перед тобой, слово. Николай дома пробовал самый простой опыт: тщательно тасовал колоду карт, а затем, уставившись взглядом в рубашку карты, старался увидеть мысленным взором изображение на её талье. Ещё открывал книгу наугад и, ткнув пальцем в страницу, старался с закрытыми глазами угадать слово, на которое тот указывал. Всё бесполезно. Раз или два только случайно совпала карта — в пределах статистической погрешности.

Для остальных опытов требовался помощник, но и без того Николаю стало уже ясно, что он не обладает особыми нейроэнергетическими способностями.

Ещё есть вероятность, что сотрудники лаборатории успешно водили за нос вышестоящее руководство, сочиняя на ходу как методики исследований, так и их результаты. Изучая протоколы опытов и отчёты об экспедициях, Бродов не мог бы сказать наверняка, являются ли все эти бумаги плодом действительных наблюдений или богатого воображения. Он склонялся к мысли, что в записях то и другое перемешано между собой и мирно сожительствует. Но узнать наверняка можно было бы, лишь пообщавшись с сотрудниками лаборатории, а это не входило в его полномочия.

Порученное дело Бродов завершил чётко к указанному сроку. Даже успел повторно вычитать машинописные тексты описей и аналитической справки.

Начальник Отдела лабораторий внимательно