Настоящие индейцы - Олег Дивов

Хесс сидел сам как статуя. Неподвижное, деревянное лицо, застывший взгляд.

– Тебя неприятно удивила осведомленность царя. Ты не придал значения словам Деллы, что царь обрадуется ей. Однако царь действительно заплатил тому, кто донес ему о твоих пленниках. И захотел повидать их. Вы поспорили. Царь изложил тебе свой план. Он решил позвонить отцу и предложить Земле обмен: он возвращает вот этих, безусловно уважаемых граждан, а Земля решает пару проблем Саттанга. Например, она уничтожает банду. Какое замечательное, царское решение! При штурме лагеря силами Саттанга погибнет много индейцев, тогда как Земля справится, возможно, и вовсе без жертв. Зачем губить своих подданных? Хесс, ты попытался убедить его, что пленники – бандиты, они грабили и убивали жителей лесных деревень. Царь только отмахнулся. А то он не знает, кто такие Люкассен и Делла Берг! Эти – не бандиты точно. Твои аргументы он отверг и наложил вето на смертную казнь. Хуже того! Он хотел пригласить пленников в гости. А что? Ему на самом деле безразлично, набить морду Люкассену или напиться с ним. Как пойдет. Но порадует в равной степени то и другое. Можно, кстати, сначала набить морду, потом помириться, напиться и поплакать друг у дружки на плече, ностальгируя по университетским временам. Это было бы совсем прекрасно. Ты напомнил, что по закону нельзя просто взять и отпустить пленников. Они будут считаться беглецами, и каждый индеец, здесь или на Земле, будет обязан убить их и их детей. Это древний закон, он давно не применяется, но ты как старейшина можешь воззвать к нему – и народ обязан подчиниться. Пусть не все индейцы согласятся, но достаточно нескольких, чтобы приговор привели в исполнение. Царь нашел выход из положения. Он тоже напомнил – про другой древний закон. Можно объявить Деллу царской наложницей, а остальных – ее рабами. Тогда через три года их можно отпустить домой, да еще и с подарками. А эти годы они проведут с пользой и для себя, и для Саттанга. Люкассен и Делла знают толк во внешней обороне, они помогут царю создать современную армию. Гай Верона – прекрасный юрист, может пригодиться для работы над проектом конституции. Да, под царем шатается трон, потому что пропала Мать Чудес и такой потери индейцы не простят никому. Но и эту проблему можно решить! Вот, царь ожидает гостя, тот знает, как искать пропавшие реликвии.

У старика начали подергиваться пальцы.

– Ты понял, что упустил важное и действовать надо быстро. Ты настоял, чтобы царь изъявил свою волю публично, как требует традиция. Конечно, если бы Патрик говорил с Деллой без тебя, он сумел бы объяснить – речь всего лишь о соблюдении приличий. Никто не потащит Деллу на царское ложе насильно. Царь сказал – хорошо, но я сам схожу к ним. Ты перепугался еще сильней. Потому что пленники уже понравились народу. И если бы царь пришел туда, сбежалась бы толпа, и тебя снесли бы народной волей. Хесс сказал: поговорю с пленницей сам. Я старый, мудрый, смогу ей объяснить, что ситуация трудная, надо искать компромисс, чтобы соблюсти хотя бы видимость закона. Ты согласился, Патрик. Делла тебе отказала. Разумеется. Хесс посетовал: увы, она никого не желает слушать. Дерзкая девчонка. А клевреты Хесса в это время говорили народу, что ты бессилен, ты слишком слаб, чтобы рассудить по справедливости, ты даже не можешь подчинить себе пленницу. У тебя замечательный народ, Патрик. Он сам объяснил себе твой поступок. Да, в лагере разнесся слух, что пленница – великая колдунья, служит Матери Чудес, а ты просто чтишь Мать Чудес, потому и не решаешься оскорблять ее слуг. Поэтому индейцы разобрались сами. Снарядили делегацию из компетентных старух, устроили народный суд присяжных. И оправдали Деллу. А промеж себя решили: конечно, она оскорбилась, когда царь предложил ей стать всего лишь наложницей. Мало предложил! Надо было сразу царицей, чего уж там. Деллу проверяли, конечно. Исподволь. Осторожно, со всеми почестями. Чем больше проверяли, тем больше она нравилась. Когда Хесс решил наказать ее, народ замер. У вас нет Устава караульной службы. И в свите Хесса многие любят поболтать. То, что Делла ответила Хессу, мигом узнали все. Она хорошо сказала. Но самое главное – пообещала народу перемены прямо назавтра. Знаешь, совпадения – замечательная вещь. Самыми неожиданными поворотами история обязана совпадениям. Делла не могла знать, что я прилечу. Она ляпнула наобум. А наутро прилетел я. И никаких сомнений в ее статусе ни у кого уже не осталось. Потом она кому-то сказала, что я ее союзник. И потому в течение всего дня ко мне тянулись индейцы, выкладывая все о планах Хесса. Хесс, тебя предали даже твои палачи, которым ты велел на рассвете дать пленникам яд и бросить их еще живых в болото. Тогда ты мог бы сказать царю: да они снова убежали и утонули в болоте.

– Это правда? – тихо спросил царь у старика.

Старик не удостоил его ответом.

– Но пленниками твои беды, Хесс, не ограничились. У тебя ведь на Большом Поле уже несколько месяцев стоит Мать Чудес. А бандиты распоясались, воруют индейцев для потехи. Да, потом убивают. Но рано или поздно попадется ловкач, который убежит живым. И тайна вместе с ним выйдет наружу. Однажды у бандитов уже сбежала пленница – тогда ты и велел уничтожить деревню, в которой ее видели и могли услышать. Ты мечтал, чтобы статую наконец увезли. Наконец ты получил известие, что сюда опять летит корабль, чтобы забрать реликвию. Банду не тронет, но ты справишься и сам. Ты не успел даже дух перевести, когда царь радостно сообщил, какое замечательное дипломатическое решение выдумал. И нашим, и вашим. И народу понравится, и проблема банды закроется. Решение выглядит так: великий шотландский воин Август Маккинби из клана Маккинби летит в гости к царю Саттанга. Будет праздник, воин покажет свое искусство, народ поймет, что он хорош. Он-то и уничтожит банду. Причем даже не подставив индейцев. Понятно, что индейцы, даже из храмовой гвардии, бандитам не соперники, у тех ведь пушки. Поэтому гвардейцы окружат Большое Поле и будут только ловить разбежавшихся по лесам бандитов – тех, кто уцелеет после штурма. Сам штурм проведет великий шотландский воин. На радостях от победы царь объявит амнистию и отпустит пленных. Потому что если их не отпустить, у Саттанга будут проблемы похлеще банды. Тут-то тебе, Хесс, и стало по-настоящему страшно. Однако ты посмотрел на этого придурка в юбке и решил, что проблему можно решить изящно. Скажем, во время ритуального поединка индеец вдруг рассердится на землянина, на помощь подскочит его брат, и они зарубят гостя. Пресловутый человеческий фактор, кто бы мог подумать. Кто бы мог подумать, что этот шотландский баран Маккинби действительно владеет оружием, устаревшим даже на твой взгляд. Кстати, клеймор – хорошая штука. По черепу попадешь – не разрубишь, так расколешь. А тут ты еще заметил, как царь достал из-под трона пистолет – и сдал на попятный. Потому что если царь носит запрещенное вашей традицией оружие – он чего-то боится. Надо усыпить его бдительность. Усыпил. Придурок Маккинби тоже не борзел. Курьер прилетает на днях, поэтому ты на пальцах доказал, что битву надо отложить. Духи одобрят, погода улучшится и так далее. А что? Если статую успеют вывезти, ты очень даже не против хорошей кровавой бани. Тебе эти бандиты и самому уже надоели. Хороший план. Никто не узнает, что именно украла банда. Никаких подозрений в твой адрес. Потом ты поднимешь народ на борьбу – царь ведь виновен в пропаже реликвии. Вот и нет ни царя, ни пленных, ни Маккинби, ни проблем. Царицей становится послушная Натали Шумова, и твое правление счастливо продолжается. Увы, не вышло.