Дамочка с фантазией - Елена Арсеньева

– Ладно, ладно, допустим! – Она прижала пальцы к вискам, пытаясь успокоиться. – И что дальше?

– Дальше можно считать совершенно доказанным, что Иванова была знакома с этой Людой, ну, твоей беременной пациенткой, которую застрелили.

– С чего ты взяла? – вскинула было брови Валентина. – А, ну понятно. Если знала о том, что в очечнике… Стой-ка! Но это еще значит, что Люда была знакома с Олегом Пластовым, а может, и с Ириной Петровной!

– Верно, – кивнула Алена. – Или с неизвестной нам Ларисой Дарзиной.

– Вспомнила! – Валентина вдруг вскочила. – Вспомнила!

– Что именно? – Теперь настала очередь Алены озадаченно хмуриться.

– Вспомнила, где я слышала эту фамилию. То есть не фамилию, а это слово. Когда наша заведующая рассказывала жуткую историю, которую сочинила про меня Иванова, она сказала, что я будто бы предлагала ей лекарство, да? А Иванова будто сообразила, что это наркотик. И название этого наркотика было знаешь какое? Дарзин. Представляешь, какое совпадение?

– Дарзин… – повторила Алена, со странным выражением глядя в пространство. – Наркотическое вещество D… Дарзин… А что, есть такой наркотик?

– В жизни не слышала! И наша заведующая тоже. Но она даже записала это словечко на бумажку, чтобы не забыть, – сказала Валентина – и осеклась. Уставилась на Алену.

У той вдруг сделались по-детски испуганные глаза. Что такое? А побледнела как! Что ее напугало?

– Поняла, – выдохнула Алена. – Валентина, я всё поняла! Ее фамилия не Иванова. Ее фамилия Дарзина! Это была Лариса Дарзина! Она ляпнула название этого наркотика, потому что оно созвучно ее фамилии. Не сомневаюсь в этом! Она себя выдала нечаянно! И я, кажется, знаю…

И тут зазвонил телефон.

Расшифровка магнитофонной записи.

– Вы, конечно, догадываетесь, Борис Борисович, почему мы вас пригласили?

– Из-за того моего звонка в милицию, что ли? Говорилаведь мне жена, чтоб я не делал этого! Так я разве послушаюсь путевого совета? Нет, натянул на себя неприятности, как одеяло.

– Какие же у вас неприятности возникли, что-то я не пойму?

– Ну вот… вы пришли. Вы же не просто так явились, правда? Фирма у вас вон какая…

– Уверяю вас, что вам не грозят никакие неприятности. Я только хочу, чтобы вы мне повторили то, что сказали в милиции.

– И все, что ли?

– И все.

– Ну, коли так… Тогда я расскажу, конечно… Короче. Я позвонил в отделение милиции Московского района и сказал, что прочел статью в газете «Губернские ведомости» про взрыв в нашем доме. И там было написано, что… Да вот, я вам покажу, у меня эта заметочка на глазах, а это место в ней отчеркнуто: «Надо заметить, что последствия взрыва могли стать настоящей трагедией, если бы не какой-то прохожий, случайно оказавшийся в проходном дворе около злополучного дома. Увидев, как разнесло верхний этаж хрущевки, он бросился в подъезд и перекрыл весь газовый стояк. Что называется, слава богу, знал, что и где отключать!»

– Да, и что же? Что вас насторожило в этих словах?

– А то, что я этого мужика видел! Своими глазами, как вот вас сейчас вижу! И он совсем не случайно там оказался, на месте взрыва, понимаете? Он специально там оказался!

– Почему вы так решили?

– Потому что я это знаю. Я с собакой гулял. Идет через двор дядька – такой обрюзглый, толстый. Шапочка черная, морда какая-то непромытая.

– В смысле?

– Ну такое ощущение, что он в грязи валялся. Или сажей умывался. Вот в таком смысле. Куртка на нем какая-то зачуханная, а через плечо сумка-брезентуха, в нейкакая-то тяжесть. Подходит к подъезду, набирает код, а сам тем временем достает из сумки разводной газовый ключ. Ну, я к нему всякий интерес потерял – думаю, газовщик по вызову к кому-то. Повел я кобеля своего домой, но тут дверь открылась, и этот мужик обратно выходит. Думаю, что-то больно быстро он управился. Ну и ладно, я и думать о том забыл. Мой ризен тут за кошкой шуранул, с поводка сорвался, пока я его поймал, пока то да се, какое-то время прошло. Потом мы еще минуты три с соседом словцом перекинулись, он тоже с собакой вышел, но мне уже пора было на работу, я пошел к подъезду – и тут оно ка-ак грохнуло! Как рвануло! Мать честна… Я поначалу подумал, дескать, не иначе тот мужик какую-то диверсию заложил, а потом понял, что дело не в газе. Рвануло ведь только в одной квартире. И после слухи пошли, что газ был перекрыт. Он его и перекрыл. Но как, скажите, он мог знать, когда надо газ перекрыть? Спасибо ему, конечно, не то весь дом бы разворотило, да?

– Да, загадочная история, в самом деле… Скажите, а вы перед тем, как заметили того мужчину с газовым ключом, видели каких-то людей посторонних, входивших в тот же подъезд? Может быть, не непосредственно перед этим моментом, а за какое-то время?

– Нет, я никого не видел. Нас в милиции уже про это спрашивали.

– Ну хорошо…

– Вы со мной все, закончили?

– Да. Спасибо большое. Только одна просьба напоследок: вот на эти фотографии взгляните, пожалуйста. Если кто-то вам знаком, так мне и скажите.

– Нет, этого я не знаю, девушку тоже, этого… погодите, вот этого блондина я видел! Он похож на артиста, который играет в кино «Плоть и кровь», потом про слепого, который палкой дрался так, что всех гадов побил…

– «Слепая ярость», что ли?

– Во-во!

– А актера зовут Рутгер Хауэр, вы его имели в виду?

– Ага, точно. И вот этого парня вроде бы видел, если не ошибаюсь. Они вместе шли…

– Куда?

– Да хрен их знает, вошли в наш двор. Мы как раз с собакой выходили из двора, а они вошли. А там куда они делись… Откуда мне знать?

– И когда это было, Борис Борисович?

– Ну как когда? В то же самое утро, когда в третьем подъезде рвануло. Минут за пятнадцать до того, как появился газовщик.

– Секунду, Борис Борисович… Но я же только что спросил вас, видели ли вы кого-нибудь. Кто…

– Э, нет, стоп, вы мне ничего такого не шейте! Вы меня как спросили? Видел я, чтобы кто-то чужой в третий подъезд зашел? Я не видел, так и сказал. А эти парни просто во двор вошли. Откуда мне было знать, куда они намылились?

– И когда милиция вас расспрашивала, вы о них тоже не упомянули?

– А чего о них упомянывать? Я ж не видел, как они в подъезд заходили, чего мне лишнего зря языком молоть, спрашивается? Зачем я буду неприятности на себя тянуть, как…