Ветер и море - Марша Кэнхем

– Я выяснил, кто не иуда, – спокойно ответил Гаррет. – А это так же чертовски важно, как и узнать, кто наш враг.

– То есть вы хотите, чтобы я ничего не делала? Просто сидела, ждала и абсолютно ничего не делала!

– А-ах, Корт Фарроу, я вижу в ваших глазах огонь. Говорить, чтобы вы ничего не делали, все равно что советовать вам поступить наоборот. Нет, я разрешаю вам свободно передвигаться по кораблю. Больше я не буду к этому возвращаться.

– Свободно передвигаться?! – возмущенно воскликнула она. – Я должна гордиться тем, что вы разрешаете мне свободно передвигаться по кораблю моего отца?

Наклонив голову, Гаррет сосредоточился на том, чтобы наполнить вином два кубка, а когда снова поднял взгляд на Кортни, в его глазах светилось изумление.

– Значит, вы предъявляете права на этот корабль?

Потребовать «Ястреб» себе? Это была не такая уж абсурдная идея. Были корабли, ходившие под командованием женщин, и моряки послушно выполняли их приказы, если дамы зарекомендовали себя умелыми и беспощадными.

– Вы сильная, – тихо рассмеялся Шо, угадав ее мысли, – и, не стану отрицать, могли бы найти на борту пару-тройку мужчин, готовых последовать за вашей саблей, но то ли это, чего вы действительно хотите? Разделить команду, вместо того чтобы сплотить ее и сделать сильнее, чем она была раньше? Думаете, Дункан был бы рад, если бы вы так поступили?

Говоря это, Гаррет обошел вокруг стола, и Кортни сразу вспомнила о другом высоком, сильном мужчине, который совсем недавно рискнул играть с ней в подобные словесные игры. Она могла бы поклясться, что запах Адриана еще присутствует в этой каюте и у нее на коже. Она еще чувствовала приятную боль между бедер, и ее тело все еще горело от прикосновения его щетины... его рук... его губ. Кортни была в замешательстве, и близость Шо смущала ее все сильнее.

– Корт, вы задумывались о своем будущем? Вы решили, куда отправитесь, когда закончится эта война?

– Отправлюсь? – Она провела языком по губам и, с опаской пройдя мимо Шо, остановилась у занавешенной парусиной двери на балкон.

– Уверен, вас не тянет оставаться в этих краях. Я сам насмотрелся на пески и верблюдов, и мне хватит этого до конца жизни. Я подумываю начать все заново... где-нибудь. Быть может, в Карибском море или в Америке. Как сказал янки, можно сменить имена, придумать новое прошлое – кто узнает? – Гаррет замолчал, и его взгляд остановился на тускло поблескивавшем овальном медальоне в ложбиньке на ее груди. – Дункан мечтал о том же: жить в Америке королем, когда избавит землю от дерьмовых французов. А еще он мечтал, чтобы вы, настоящая леди, вернулись к жизни аристократки.

– Я никогда не просила отца о невозможном, – тихо ответила Кортни.

– Вы никогда ни о чем его не просили, и именно поэтому он хотел дать вам все. Вас ожидает богатая жизнь в Америке... в Виргинии.

– Виргиния, – прошептала Кортни и почувствовала, как слабая дрожь пробежала по ее спине. Виргиния была родиной Баллантайна. Кортни, похоже, никогда не избавится от этого янки – ни в настоящем, ни в будущем.

– Да, через Норфолк проходит много богатых торговых кораблей... – Шо нахмурился, недовольный отсутствием внимания с ее стороны. – Норфолк, верно?

– Норфолк? – Кортни смотрела на оставшуюся на столе свечу, не отрывая взгляда от ярко-желтого пламени. – Да... да, поверенный в Норфолке, но после того...

– После того?.. – Гаррет почувствовал, что нетерпение, прозвучавшее в его голосе, испугало Кортни, и, чтобы загладить оплошность, поднял кубок. – Я рад, что Дункан не был так безрассуден, чтобы планировать остаться в Норфолке на всю жизнь. Даже ему не удалось бы спрятаться навсегда на военно-морской базе янки.

– Нет, пожалуй, нет, – слабо улыбнулась она. – Но он никогда не говорил о своих планах на будущее. Только Эверар мне кое-что рассказал, и то лишь в самом конце, когда понял, что умирает. Мне кажется, он хотел убедиться, что я знаю... на случай... – Она замолчала и взглянула в темные глаза Гаррета. – В те последние несколько секунд все изменилось. Я не особенно прислушивалась к тому, что он говорил.

– Но ведь вы знаете, как заявить свои права на наследство, которое оставил вам отец?

– Я знаю имя поверенного, которого должна разыскать; знаю имя, которое должна назвать ему, чтобы... чтобы... – Она оборвала себя, а Гаррет опять улыбнулся и подошел ближе. Вокруг них было не так уж темно, но его лицо казалось скрытым маской. – Вы знали об этом? Вы знали о планах отца?

– Только то, что он сказал мне: он хочет для вас лучшей жизни, он хочет быть уверен, что вам никогда не придется сражаться и вы никогда не останетесь одна. Корт, вы знаете, что ваш отец сделал всех нас богатыми людьми? Себя, Эверара и меня. Если нет другой причины, то существует долг, который я должен ему отдать, долг, который я заплачу тем, что позабочусь, чтобы осуществились его мечты о вашем будущем. – Гаррет взял руки Кортни и нежно поднес их к губам. – Но вы прекрасно понимаете, что существуют и другие причины моей заботы о вас. Я хочу оберегать вас, хочу, чтобы вы всегда были рядом... хочу согревать вас по ночам и доставлять наслаждение.

Кортни слышала, что он говорит, но кровь, громко стучавшая в ее ушах, не позволяла ей постичь смысл его слов. Он скользил губами по бледно-голубым венам на кистях ее рук, целовал ладони, кончики пальцев.

– Если бы Дункан остался в живых и сейчас был бы на борту этого корабля, он сам благословил бы наш брак.

– Брак! – ужаснулась Кортни и, бесцеремонно выдернув свои руки из его рук, в страхе попятилась.

– Да, – усмехнулся Гаррет. – Вы думали, что никогда не услышите, как мои губы произносят это слово? Я тоже никогда не подумал бы. И откровенно говоря, я никогда не хотел, чтобы какая-нибудь женщина грела мою постель по ночам, – до недавнего момента. Вы, Корт Фарроу, единственная, кто виноват в моем превращении. Никогда не существовало женщины, способной надолго удержать меня при себе. Но пришло время покончить с играми. Я хочу, чтобы не было больше сомнений в том, кому вы принадлежите и кому принадлежит мое сердце.

– Гаррет, я... – Кортни почувствовала, как он снова взял ее за руку и легко притянул к себе, несмотря на то что она пыталась уклониться от его прикосновения. Что-то холодное металлическое коснулось кончика ее пальца и упрямо старалось проскользнуть через мешающую косточку. Когда Гаррет убрал руку, она с ужасом увидела, что он надел ей на палец кольцо. Громадный изумруд сиял в окружении бриллиантов, каждый из которых ловил свет догорающей свечи и превращал его в миллион новых крошечных источников света.

Это было кольцо, от которого наверняка растаяло бы сердце любой женщины – даже сделанной изо льда. Шо рассчитывал на него, чтобы окончательно сломить сопротивление Кортни, и оно, кажется, выполнило свою задачу. Гаррет, не спускавший с нее глаз, видел, как краска отхлынула от ее щек, а глаза стали огромными и блестящими, как этот изумруд.