Рифейские горы - Александра Турлякова

— По вине брата этого Лидаса я буду зимовать в Иданских горах, — Велианас круто поменял тему. — Не попаду на празднование Ночных бдений… Не посмотрю на жерт-венные бои… Иногда, знаешь, там неплохие приёмы можно подсмотреть… — он пы-тался отвлечь Кэйдара своим голосом, заинтересовать его и подбрасывал темы, одну интереснее другой. Знал, что его воспитанник не сможет промолчать, когда речь зашла о ритуальных поединках. Кэйдар всегда был их страстным поклонником, с детства ходил, не пропустил ни одного дня.

Но не вид крови и смерти притягивал Кэйдара, сам Велианас и приучил его видеть в поединках своеобразную красоту, находить что-то новое, подмечать и учиться. Воин хорош тогда, когда он продолжает совершенствовать своё мастерство во вла-дении оружием. Меч же, кроме этого, требует постоянных тренировок.

— Интересно, Антирп и на этот раз останется лучшим и получит право дожить до следующего года? А может, он и вольную получит?

— Я напишу вам в письме после праздников, — ответил Кэйдар, вытягивая больную ногу и чуть откидываясь назад. Болит, догадался Велианас, но спросил о другом:

— Ты, вижу, все тренировки забросил?

— Да как тут сможешь? — Кэйдар сердито сверкнул глазами. — С июня вот так…

— Если был разрыв связок, болеть постоянно будет, — осторожно заметил Велианас, отмечая, как при этих словах ещё больше затвердело лицо Кэйдара. Обидчив, и, как в детстве, готов взорваться, если хоть кто-то заподозрит его в слабости. Тяжёлый характер, трудный…

Это упрямство, страстность, умение быть самим собой в любых обстоятельствах — вот, что привлекало в нём Велианаса. Учеников у него было много за годы жизни. Немало аристократов обращалось к нему с предложением обучить их сыновей осно-вам военного дела, преподать хоть несколько уроков. Не всех, с кем Велианасу при-ходилось работать, он помнил в лицо или по именам, с сыном же Воплощённого поддерживал отношения до сих пор. Он понравился ему сразу же, ещё мальчишкой, при первой же встрече, когда не расплакался, получив мечом по пальцам, а, перехва-тив оружие в другую руку, с горящими от ненависти глазами бросился в драку. И в своей безрассудной отваге, компенсирующей отсутствие всякого опыта, сумел легко ранить Велианаса. Шрам с наружной стороны запястья всегда напоминал о том слу-чае, вызывая гордую улыбку.

Но часто был резок, груб с подчинёнными и лёгок на расправу. Это в нём Велианас тоже видел. Поэтому и понимал медлительность Воплощённого в выборе Наследни-ка. Кто его знает, что лучше: иданский царевич или этот, родной сын Правителя?

Рукой Отца Воплощённого движет сам Творец, поэтому будем надеяться на луч-шее…

* * *

— Знаешь, сколько жил здесь, постоянно мечтал об одном. Что Отец отпустит нас, и я вернусь домой. Там лучше, чем здесь! — Лидас покачал головой сокрушённо, опус-тил глаза, глядя на свою же руку, покачивающую бокал с вином. Второй уже бокал! Ещё немного — и напьётся. Вон, уже на откровенность потянуло. — Понимал, конечно, что всё это только мечта, может, поэтому и поместье это строить начал, — посмотрел на Айну. Та лениво без всякого аппетита, крутила за кисточку запечённую в медовом сиропе грушу. — Понимаешь, хотелось жить отдельно, подальше от всех этих разгово-ров о наследовании, о власти, о государственных делах… Жить своей семьёй… С тобой и нашими детьми…

И всё равно! — поморщился болезненно, видя, что Айна не слушает его. Опять, как всегда, не хочет слушать. Вечно её голова занята чем-то другим, какими-то своими делами и мыслями. До него же ей и дела нет! — Пока строительство шло, думал о наших горах. Даже дом хотелось сделать таким точь-в-точь, как тот, в котором рос… А сейчас… Когда побывал там… До меня там и дела никому нет. Мать умерла пять лет назад, меня никто даже не известил, не вызвал. А брат, он сразу дал понять, что видеть меня дольше положенного по трауру времени не намерен.

"Зачем он всё это мне рассказывает!" — подумала с тоской Айна, оттолкнув от себя тарелку, принялась вытирать сладкие, склеивающиеся пальцы увлажнённой салфет-кой.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросила о том, что волновало её гораздо сильнее.

— С кем? — Лидас не понял, о ком речь, слишком уж не вязался этот вопрос с тем, о чём он говорил сам.

— Со своей наложницей! С кем же ещё?

Лидас плечом дёрнул, ответил не сразу, будто задумался над этим только сейчас:

— Я хотел дать ей вольную независимо от того, кто родится: мальчик или девочка. Можно, и раньше, не дожидаясь родов. Но вдруг она тогда уйти захочет?

— Не захочет!

— Ты так уверена? — Лидас бровью дёрнул, категоричность тона его несколько уди-вила. — Ты так хорошо знаешь, на что она способна?

— Вот именно, знаю! Не уверена, а знаю, — Айна тщательно вытирала каждый паль-чик, даже глаз на Лидаса не подняла. — Она никогда не уйдёт из Дворца, и на это есть две причины. Во-первых, Стифоя была совсем малышкой, когда попала в наш город. Вряд ли она представляет свою жизнь по-другому. Она, наверно, и дороги-то в свою семью не найдёт? А во-вторых? — подняла глаза на Лидаса. — Она тебя не бросит, по-тому что любит.

— Любит? — Лидас растерянно улыбнулся.

— А что, это невозможно? — Айна говорила, а сама впервые разглядывала мужа так, как могла бы смотреть на него другая женщина, смотрела её глазами: ведь симпатич-ный же мужчина! Из тех, кто следит за своей внешностью, из тех, кто не допустит неряшливой щетины на щеках, грязной одежды, неуложенной причёски. Молодой, лицом красивый. Что ей, молоденькой дурочке, ещё надо?

— Могу представить, это случается в господских домах довольно часто. Молодой симпатичный хозяин… К тому же первый мужчина в её жизни…

— И что мне теперь, по-твоему, делать? — Лидас потерянно смотрел на Айну, потирая пальцами шрам на шее. Растерялся, прямо как мальчишка.

— Не вести себя, как вчера! — Айна бросила смятую салфетку на стол. — Ворвался, как дикарь. Всех напугал… А она чуть от страха не померла… Думает, ты продашь её… Что не примешь этого ребёнка…

— Какая глупость! — Лидас рассмеялся.

— Когда люди влюбляются, они часто делают глупости, — Айна тяжело поднялась, отталкиваясь руками от подлокотников, глянула на Лидаса сверху. — Поговори с ней, успокой. Ты же хочешь, чтоб твой ребёнок родился здоровым.

— А ты? Ты сама ничего не собираешься с ней делать? Позволишь ей быть рядом? — Лидас уже глядел не с удивлением, с изумлением скорее.

— А что я, по-твоему, должна с ней делать? — Айна посмотрела на него с непонима-нием.

— Но ты же… ты совсем не ревнуешь? А ведь раньше? Я думал…

— Ревновать к рабыне? — Айна скривила губы. — К тому же это она тебя любит, а не ты… Да и вообще…