Восхождение рейнджера - Филип К. Квантрелл

и склонить чашу весов в сторону одного короля. Велия ближе всего, и климат там мягче… однако мы не предвидели шторм, омрачивший наше прибытие. – Рейна чувствовала, с какой легкостью теперь врет, и ненавидела себя за это.

На самом деле они выбрали Велию потому, что, получив приглашение в Корканат для всех эльфов, могли подать оттуда сигнал для Галанора и его отряда.

– Эльфы и впрямь так же мудры, как о них говорят. – Хорварт тепло улыбнулся. Рейна неискренне улыбнулась в ответ. В развязывании войны не было мудрости – лишь оправданная необходимость раз и навсегда покончить с Валанисом.

* * *

Перед ужином, прежде чем встретиться с лорд-маршалом, Рейна принялась мерить шагами комнату, посматривая на молчащий прорицатель на столе. Фэйлен сидела на кровати, скрестив ноги, но из-за беспокойной принцессы медитировать не получалось. Впрочем, она разделяла беспокойство Рейны. Вот-вот повелитель эльфов или советник, с которым говорил Мьориган, выйдет на связь, и нужно рассказать о том, что они успели узнать.

Олли хлопал крыльями, желая вылететь из узкого окна на охоту. Сыч напоминал Фэйлен об Адиландре, матери Рейны. О, как она скучала по старой подруге, по их долгим беседам, не кончавшимся и за полночь! Часами они могли бродить по Амаре, говоря о богах. Делясь мечтами и надеждами на будущее Рейны. После того как повелитель эльфов поведал ближнему кругу о планах на Иллиан и будущее драконьей расы, беседы эти стали еще более тайными. Адиландра велела защищать Рейну в ее отсутствие. Но могла бы ничего не говорить: в глубине души Фэйлен считала Рейну дочерью, а ее мать – сестрой.

Фэйлен вновь глянула на прорицатель. Если бы только существовал способ убедиться, что подруга жива и здорова! Никто еще не забирался так далеко на юг Айды…

Нет, нельзя предаваться унынию. Сами боги благословили это паломничество!

Фэйлен не меньше верила, что в пророчестве Наланы говорилось об Адиландре, но ее собственная роль во всем этом не радовала. Она служила своему королю, занимала важное место в его плане… но план был неугоден богам. Мьориган погиб – явный знак, что боги желали для них с Рейной иного. К тому же принцесса очевидно сомневалась в стремлениях отца и охотно высказывала эти сомнения. Дочь своей матери…

Выбор между правильным и неправильным лежал на сердце Фэйлен тяжелым бременем. Она служила королевской семье сколько себя помнила и не знала иной судьбы. Пойти против повелителя эльфов… преступления хуже она и представить себе не могла, и все же ее душа, ее вера – все кричало о ее правоте.

Валанис – вот реальная угроза. Не человечество.

Пусть у него и хватает недостатков, нельзя винить людей за их натуру, за потребность расселяться все шире, захватывая новые земли. Фэйлен чувствовала, что на деле повелителем руководит извращенное чувство справедливости: вернуть Иллиан и истребить человечество – вот чего он жаждет. И с этого курса не свернуть. Эльфийская армия выйдет к Элетии и уничтожит Валаниса, попутно стерев с лица земли все поселения Сияющего берега.

Разве что…

Фэйлен взглянула на Рейну, все так же бродившую по комнате. Если в Элетию можно попасть с помощью эльфийской магии, вероятно, и у одной эльфийки есть шанс проникнуть в цитадель и отыскать замороженные останки Валаниса. Разве сложно будет его убить? Просто снести замершему врагу голову – и все…

Если она доложит повелителю, что Валанис мертв, исчезнет причина для вторжения. В Западном Феллионе Рейне безопасно, но с кем добраться до Элетии? Не годится идти одной, слишком многое может пойти не так, нельзя перекладывать все на плечи одного бойца. Жизнью Рейны рисковать недопустимо, от Серого плаща не будет толку. Чары, защищающие крепость, сотворены так, чтобы отгонять каждого…

Но что, если существует человек, способный каким-то чудом выстоять против сильнейшего из эльфов? Устойчивостью к магии Эшер наверняка обязан тренировкам в Полночи. Кто знает, какие опыты ставил на учениках Алидир Ялатанил!

Но сможет ли она? Ведь придется освободить Эшера, отправиться в Элетию и попытаться в одиночку сделать то, что сородичи не смогли тысячу лет назад…

И разве Фэйлен имеет право бросить Рейну?

Оставшись, она защитит принцессу… Но мысль о храбрости Адиландры придала смелости и Фэйлен. Если Королева смогла отправиться в неизведанные земли, то уж она тем более сможет достигнуть Элетии.

Нужно лишь вытащить рейнджера.

* * *

Скрываясь в тени каменной арки, Натаниэль дождался, пока Нед Фенник не войдет в залитый лунным светом двор, на ходу вытирая костяшки окровавленной тряпицей. Он был с Эшером несколько часов, так что неизвестно, в каком состоянии теперь рейнджер.

– Холодной воды мне, парень! – рявкнул Фенник юному рыцарю, следовавшему за ним.

Дождавшись, пока они скроются, Натаниэль вошел в темницу. Он подготовился: достал кувшинчик воды и ломоть черствого хлеба, держа их на виду. Завидев его, двое охранников слегка напряглись, но мечи доставать не стали. Зачем опасаться своего?

– Что ты тут забыл, Голфри?

Натаниэль уже видел эту гримасу отвращения, и имя рыцаря помнил: Талбот.

– Фенник мне приказал…

– Главнокомандующий Фенник.

Натаниэль моргнул, изо всех сил стараясь не закатывать глаза.

– Главнокомандующий Фенник приказал мне убедиться, что пленник сыт и напоен.

– И зачем ему такое приказывать? – Талбот, быстрый в бою, в мирное время соображал медленно.

– Потому что если аракеш помрет от жажды, дальше его допрашивать не выйдет, – пояснил Натаниэль – так просто, как мог.

Талбот переглянулся с другим охранником, чье имя Натаниэль забыл. Один пожал плечами, второй кивнул, и вот они уже отпирают засов.

– Наконец-то они нашли работенку под стать великому Натаниэлю Голфри! – съязвил Талбот, когда Натаниэль проходил мимо. Но тот лишь молча дождался, пока закроется дверь.

Зрелище перед ним было душераздирающее: Эшер висел на четырех цепях, и пол под ним был залит кровью. Голова безвольно клонилась на грудь, седеющие волосы прилипли к лицу, на теле виднелись синяки, порезы, даже ожоги. У ног валялись две черных кочерги, все еще горячие.

И, разумеется, камера была ярко освещена.

– Добавки захотел, Фенник-гномий-членик? – спросил Эшер голосом, неожиданно сильным для человека в его положении.

– Это я, – ответил Натаниэль, подойдя ближе.

Эшер поднял голову, но на его избитом лице не было и следа облегчения. Левая скула и нос сломаны, под глазами темнели синяки, правый налился кровью. Пересохшие, рассеченные губы кровоточили.

Натаниэль приложил носик кувшина к его рту и поддержал голову, чтобы Эшер напился как следует. Стоило воде пролиться на свежие раны, как он застонал. Прозрачные капли, добежав до пола, окрасились в алый.

– Зачем ты сюда явился? –