Шелковая императрица - Фреш Жозе

— Но почему вы не остались в Чанъане? — поинтересовался Пять Защит.

Луч Света решился рассказать все как есть:

— Нам пришлось бежать, потому что власти хотели нас схватить.

— Нас предал человек по имени Морская Игла, он обманул нас, поступив так из ревности! — с горячностью добавила Нефритовая Луна.

— Если у вас будут трудности и по дороге в Турфан вы посетите оазис Дуньхуан, как раз на полпути, вы можете постучаться в дом моего отца! Он епископ несторианской общины. Там никогда не отказывают в милосердии бедствующим путникам. Но только обещайте, что не скажете ему, что встретили его дочь на тропе контрабандистов!

— Аддай Аггей — твой отец?! — воскликнул кучанец, его светлые большие глаза еще сильнее расширились от удивления.

— Откуда ты знаешь его имя? — изумилась Умара.

— Я слышал, как о нем говорил дьякон, первый помощник нашего наставника. Твой отец не раз бывал в Турфане и встречался с главой нашей общины, его зовут Море Покоя. Манихеи изготовляют шелковую нить, а несториане ткут из нее материю и продают в Китае. Конечно, это незаконно, но очень прибыльно, — объяснил Луч Света.

— Оказывается, мой отец еще более скрытен, чем я предполагала! У него целое производство, а не просто мастерская! — покачала головой Умара. — Сейчас дела пошли на лад, но есть одно несчастье — запас нити у моего отца почти полностью истощился, работа вот-вот остановится!

Луч Света встрепенулся:

— Я должен доставить в Церковь Света в Турфане коконы и яйца, личинки шелкопряда в состоянии спячки. Неожиданный мор погубил нашу колонию, и наставник послал меня в Чанъань, чтобы привезти новые личинки и восстановить производство нити! — Кучанец не осмелился признаться новым знакомым в том, что сам уничтожил шелкопрядов, лишь бы вернуться к Нефритовой Луне.

Две пары еще долго сидели у огня, болтая о пустяках, отыскивая все больше сходства в своих судьбах, совершенно измененных любовью. И все четверо уверились, что любовь способна преодолеть какие угодно преграды.

На следующее утро они пошли своими дорогами, одни — в сторону Китая, другие — к западу. Никто из них не мог предположить, пересекутся ли их пути вновь.

— Если в будущем мы попытаемся отыскать вас, где начать поиски? — спросил Пять Защит у Луча Света.

— В Церкви Света в Турфане. Если меня там не будет, постараюсь найти способ оставить вам весть. А где найти вас?

— Безусловно, в Лояне. Там я во всем повинюсь перед учителем Безупречной Пустотой и уйду из монахов. Буду жить как обычный человек, у меня будет семья! — улыбнулся Пять Защит. — Думаю, если вы доберетесь до Лояна, то легко сможете нас найти.

Перед тем как расстаться, Луч Света протянул новому другу свернутые одежды.

— Это вот — одеяние китайского солдата, а это — монаха-даоса. Те самые, без которых нам не удалось бы сюда добраться! Эти костюмы нам больше не нужны. Возьми. Может быть, они вам пригодятся.

— Ты же не хочешь, чтобы я бродил по рынкам Китая, выдавая себя за торговца целебными растениями? — пошутил Пять Защит.

— Кто знает! В компании с ма-ни-па и двумя младенцами ты мог бы иметь успех!

Махаянист громко рассмеялся:

— Монах Большой Колесницы никогда не станет выдавать себя за даоса!

— Не надо зарекаться, — рассудительно заметила Умара. — Все может быть!

Их окружали синеватые горные вершины, проступавшие сквозь густой утренний туман, который только-только начинал рассеиваться, предвещая ясный день.

— Доброго пути! И пусть Блаженный Будда будет к вам благосклонен! — от всего сердца пожелал Пять Защит.

— И пророк Мани, поборник Света, пусть сопровождает вас в пути! Знайте, что мы всегда будем рады видеть вас в Турфане! — ответил Луч Света.

— Мой Единый и Неделимый Бог по неисчерпаемой своей доброте пусть защищает вас от напастей! В Лояне вы всегда встретите наш теплый прием! — вздохнула молодая несторианка.

— Ты ничего не скажешь? — спросил Луч Света у Нефритовой Луны, которая одна хранила молчание.

— Между Буддой и Единым Богом предпочитаю не выбирать. Я верю, что нас всех оберегают звезды Удачи и Любви. А созвездия Волопаса и Ткачихи, которые соединяются каждый год, обозначая наступление праздника влюбленных, пребывают на высоком мосту перед Желтым Императором, рядом с Млечным Путем, который обычно их разделяет! — тихо проговорила китаянка.

Чуть в стороне от этой группы ма-ни-па с полузакрытыми глазами и широко распростертыми руками бормотал свою молитву.

— Что ты делаешь, ма-ни-па? — поинтересовался Луч Света, только теперь заметивший непривычную для него сцену.

— Я молюсь Блаженному Будде о вашей будущей жизни. Я прошу, чтобы вы, все четверо, стали «драгоценностью»! Вы заслуживаете этого! Ом!

— Что означает «быть драгоценностью», ма-ни-па? — удивился кучанец.

— Я говорю о подарке Будды — глазах, которые он дал несчастному слепому во время одного из череды своих существований! Старый лама заверил меня, что человек, обладающий таким глазом, всегда найдет свою дорогу и непременно достигнет Пути Освобождения! Я молю, чтобы Глаза Будды смотрели на мир ради вас четверых! — возвестил странствующий монах с глубоким поклоном, приложив руки к груди.

Эта его речь стала своего рода благословением, с которым Луч Света и Нефритовая Луна тронулись в путь. Когда они скрылись за поворотом тропы, Пять Защит со спутниками также начали собираться в дорогу.

Юноша был озабочен сначала выбором наилучшей тропы, затем его одолели мысли о будущей встрече с наставником и о том, как может повернуться их разговор. Он так погрузился в свои размышления, что далеко не сразу обратил внимание на мрачное выражение лица дочери Аддая Аггея.

— Почему у тебя такой печальный вид, Умара? Что тебя огорчает?

— В Дуньхуане я не попрощалась со своим единственным другом! Это мальчик… Помнишь, когда мы с тобой впервые говорили там, на скале, он ловил кузнечиков? Его зовут Пыльная Мгла. Я обещала ему снова прогуляться вместе по пустыне. Должно быть, он расстроился, ведь, кроме меня, у него не было там друзей.

— Я уверен, что вам еще представится случай повидаться! И тогда ты объяснишь ему, почему не смогла попрощаться перед отъездом; уверен, он тебя поймет! — мягко сказал Пять Защит.

— Ты так думаешь?

— Я знаю точно, любовь моя!

Пять Защит не хотел, чтобы его любимая грустила, а потому старался утешить ее. Он не сомневался, что говорит правду, предсказывая ей новую встречу с Пыльной Мглой, хотя ему было трудно даже вообразить, при каких обстоятельствах это может произойти…

ГЛАВА 25

ПУСТЫНЯ ГОБИ

— Идти туда, где не ходят другие!

Вот уже многие часы Безумное Облако шел, ориентируясь на маленькую точку на горизонте — единственное примечательное пятно посреди бесконечной равнины. Постепенно он начал различать контуры башни.

— Идти туда, где не ходят другие! — повторил Безумное Облако, скривившись.

Столько лет бродить по нехоженым местам, чтобы теперь по собственной неосмотрительности заблудиться в пустыне!

Сооружение, к которому он подошел, не оставляло сомнений в его предназначении. Оно было круглое и высокое, лишенное окон и опоясанное лестницей, спиралью поднимавшейся к вершине. Безумное Облако знал, что людей здесь не должно быть. По крайней мере, живых. Однако осторожность не помешает: он обошел башню вокруг и добрался до пристроенной к ней лачуги. Оттуда не доносилось ни звука. С клинком наготове он заглянул в открытую дверь: единственная комната пустовала. Давно не разжигавшийся очаг был запорошен песком пустыни. Стоявший над ним бронзовый треножник покрылся патиной.

Безумное Облако спрятал нож и вернулся к лестнице. Он аккуратно ступал по неровным ступеням: перил не было, оступиться на выбоине значило рухнуть вниз. Он хотел подняться на платформу, которая должна венчать башню.