Мертвая пехота - Юрий Погуляй

Хотя, стоит отметить, что так у них появится больше шансов выбраться. Как доставлять мертвецов на вездеходе — Ланс просто не представлял.

Прошел час от начала его вахты, или чуть больше. От зеленой подсветки прибора ночного видения у Гарбандера болели глаза. Мышцы затекли, а поясница ныла так, словно грозила переломиться пополам. И почему-то все сознание Ланса сосредоточилось именно на последнем ощущении. Не выдержав, младший тактик осторожно поднялся на ноги, выпрямился и потянулся, надеясь хоть так унять боль.

И вот тут-то он и услышал ритмичный глухой звук из лагеря. Обернулся, вглядываясь в темноту. Отсюда он видел только рыло броневика да вырытые перед ним ямы, в которых спали солдаты. Ланс прищурился, вслушиваясь, и молча, стараясь не шуметь, покинул позицию, обходя вездеход с правой стороны. Под ногами мягко пружинил мох.

Невидимый «барабанщик» находился с правого борта и ни на миг не прекратил отбивать чуть слышный ритм. Вскоре Ланс уже смог разглядеть его и узнать. Младший тактик Фенос стоял на коленях, спиной к нему и…

— Ах ты сука! — прорычал Гарбандер и бросился вперед. Случайно наступил в одну из ям, где спал кто-то из солдат, споткнулся, но удержал равновесие.

Снизу послышалась брань, а Ланс с яростью берсерка подбежал к Феносу и с ходу ударил его ногой в голову. Насильник вскрикнул от боли и упал в грязь, ударившись о трак броневика. Стоящая на коленях, лицом в мох, бесчувственная жрица со спущенными штанами полевого комбинезона куклой повалилась набок, а Гарбандер принялся избивать командира Черной группы.

— Сученыш! Убью! — шипел Ланс.

— Стоять! — заорал откуда-то Фаб, но Ланса уже несло. Он отбросил разрядник в сторону и кулаками наносил закрывающемуся Феносу удар за ударом. И с каждым мигом заводился все больше и больше. Облегчения выброс гнева не приносил. Хотелось разорвать подонка на куски.

— Стоять, Пила! — повторил Фаб.

— Убью, тварь!

Кто-то прыгнул на Ланса сзади, но он легко сбросил противника и шагнул к отползающему Феносу, выхватил из крепления доспеха резак и щелчком инициировал оружие, способное кромсать сталь, как масло. Лезвие полыхнуло красным светом. Насильник закрывал голову одной рукой, и второй тщетно пытался натянуть на себя кальсоны. Нижняя часть его боевого костюма осталась где-то за спиной взбесившегося Гарбандера.

— Пила, опусти оружие! — завизжал Фаб.

— Заткнись! — ярость требовала выхода. — Заткнись, развалина!

На пути Ланса оказался Лось. Здоровяк поднял руки, показывая, что они пустые.

— Не надо, командир! — пробасил он.

— Опусти оружие, Пила! — сказал кто-то еще.

— Я считаю до трех! — рыкнул Фаб Гурен.

Ланс обернулся на него: тактик целился ему в грудь из разрядника. Откуда-то из леса выскользнул Манал, растеряно оглянулся по сторонам и взял на прицел гиганта-солокерца. Рядом с ним нарисовался Борода и без раздумий поддержал товарища, направив оружие на Фаба. Бойцы Феноса, разбуженные дракой, в бой не спешили, осоловело оглядываясь.

Сан и его люди окружили Манала и Бороду.

— Ланс… опусти оружие, — вмешалась Зима.

— Ты это тоже спустишь, Фаб? А? Тоже глазки свои свиные закроешь? — зашипел Гарбандер, глядя на солокерца. Щелчком отключил резак и вогнал его в паз на доспехе. — Это же твой любимчик Фенос, да?

— С ним разберется суд, Пила, — глухо сказал тактик и медленно опустил разрядник. — Суд, а не ты.

— И ты не будешь заминать это дело? — Лоден, как же его несло. Он и сам понимал, что пора остановиться, но не мог. — Будешь, я же вижу. Это же не Гарбандер с Ливня, да? Был бы на его месте я, ты бы уже приказал меня расстрелять без всякого суда и следствия, да?!

— Ланс, успокойся, — Зима встала между ним и Фабом.

Гурен на реплику Ланса ничего не ответил, оглядел всполошившихся людей и приказал:

— Все успокоились. Оружие опустить. Ничего не было.

Гарбандер шагнул вперед, к солокерцу, сжимая кулаки. Ничего не было?! Эта тварь насиловала бесчувственную жрицу, а Фаб говорит, что ничего не было?!

Зима не дала пройти ему дальше.

— Не надо, Ланс…

Что-то в ее голосе остановило взбесившегося Гарбандера, и ярость схлынула, как волна, накатившаяся на песчаный пляж и теперь возвращающаяся обратно в море.

Он повернулся к Феносу, над которым склонился кто-то из бойцов его группы. Зима скользнула к бесчувственной жрице, встала рядом с ней на колени, неуклюже пытаясь одеть девушку. Внутри опять забурлила злоба, и Ланс тихо зарычал.

— Не надо, Ланс! — рядом оказался Манал. — Не надо.

— Возвращаемся к дежурству. У Феноса забрать оружие. Старший в его группе теперь Рамус, — донесся откуда-то голос Фаба.

Ланс подобрал с земли свой разрядник, не сводя яростного взгляда с Феноса. Как вообще можно пасть до такого состояния?! Животное! Мразь!

Манал держался рядом, стараясь оказаться между насильником и товарищем.

— Он свое получит, — сказал он. — Успокойся, Пила.

Зима колдовала над безмолвной жрицей, которая так и не пришла в сознание. Ланс вновь вспыхнул гневом. Проклятье, ей же плохо, она ранена. С нее надо пылинки сдувать, а эта тварь… Гарбандер ловко проскочил мимо Манала, отшвырнул в сторону солдата, помогающего Феносу, и изо всех сил ударил насильника ногой в челюсть.

Тот грохнулся о борт броневика и мешком плюхнулся на мох. На поляне воцарилась гробовая тишина.

— Все, я в порядке! — под взглядами десятка глаз поднял руки Гарбандер, развернулся и отошел, стараясь больше не оборачиваться. — Я в порядке!

Он успел сделать только два шага в сторону своего укрытия. Всего лишь два маленьких шажочка до того, как мир содрогнулся. Джунгли вдруг потряс истошный вопль, и через секунду там, где находился пост Ланса, началась стрельба.

— Жуки! — послышался крик Эвика.

— К бою! — взревел Фаб.

Ланс бросился к товарищу на подмогу. Датчики движения сошли с ума, показывая как среди деревьев, ярдах в двухста от броневика, мельтешат враги.

Застучал многоствольный пулемет рослого некробойца, стоящего перед постом Ланса. Несмотря на то, что жрица так и не пришла в себя — ее приказ сторожить лагерь до сих пор хранился в голове воина, павшего много лет назад. И сейчас мертвый пехотинец делал то, что умел лучше всего. Убивал. Вспышки огня выхватили его из темноты. Оружие в руках солдата «Дыхания» содрогалось от длинных очередей, а пули опрокидывали прущих из леса тараканов, раскалывали их хитиновую броню и рвали тварей на части, но инсектоидов из глубины джунглей ползло все больше. Темные фигуры лавиной накрыли мертвеца, сбив его с ног, но даже в падении он продолжал стрелять. И только когда боец «Дыхания» грохнулся на спину, похороненный под тушами жуков, его пулемет утих.