Мертвая пехота - Юрий Погуляй

— Холлы знают?! — Оказывается, у него остались еще силы, чтобы удивиться. — Проклятье, Аша, собирайся! У нас мало времени!

Ланс Гарбандер

Ночь с девятнадцатого на двадцатый день

Броневик уткнулся красной, тупой мордой в дерево, ярдах в десяти от дороги. Поросший мхом ствол треснул от удара, и теперь из него сочился тошнотворного вида сок. Гусеницы вездехода перелопатили землю, превратив ее в грязное месиво. Один из лобовых прожекторов был разбит, но больше никаких видимых повреждений Ланс не обнаружил. Справа от машины прислонился к гусенице мертвый «Каратель» с оторванной головой.

— Сколько крови, — буркнул Борода и присел рядом с командиром, косясь на покойника.

Ланс кивнул, соглашаясь: засохшие брызги смешались на борту вездехода с грязью Раздора, и казалось, будто броневик целиком покрыт темной запекшейся коркой. Солнце садилось, и из-за алых лучей, пробивающихся сквозь кроны деревьев, лес тоже приобрел кровавый оттенок.

Гарбандер прикрыл глаза, настраивая чувствительность микрофона. Вслушался в зловещий лес. Вроде ничего подозрительного. Птица только кричит какая-то. Тоскливо так кричит.

— Он вообще рабочий? — с недоверием спросил Манал.

Ланс дернулся, убавляя ударивший по ушам звук, и гневно посмотрел на приятеля. Тот, положив дуло разрядника на плечо, открыл забрало шлема и свободной рукой отер пот со лба. Вид у земляка был усталый.

— Я не знаю, — торопливо сказал Морре, прячущийся за спиной Гарбандера. — Старший тактик Ребрад говорил…

Ланс отмахнулся от нервного солдата, как от назойливой мухи. Вот ведь заладил… «Старший тактик говорил, ловур говорил, тактик говорил» — все говорили, а он, Драг Морре, человек подневольный и ничего не знает, получается. Надо как-то ответственнее быть, что ли…

— Ладно, все равно проверять будем утром. Зима, сообщи основной группе, чтобы подтягивались.

— Слушаюсь!

Ланс сел прямо на землю, вытянув ноги, запакованные в ненавистный уже доспех, и зажмурившись от удовольствия. Измученные мышцы с восторгом отнеслись к идее хозяина. Сегодня десантники «Кровавого мора» прошли больше тридцати миль, и последние из них Гарбандер уже изнемогал от желания увидеть злосчастный броневик, к которому отряд Фаба Гурена шел уже четверо суток, пробираясь через такие буреломы, что страшно становилось.

Потому что двигаться по дорогам было слишком опасно.

Несколько минут Ланс приходил в себя, слушая птичий перезвон в джунглях и наслаждаясь удаленностью от основного отряда. Последние четыре дня Алая группа постоянно шла на пару миль впереди остальных, проверяя дорогу. Требование Фаба, разумеется. И слава Лодену! Лансу очень не хотелось его видеть и слышать.

Сознание меркло от усталости и нервного напряжения, выпавшего сегодня. Он опять слышал шум далеких двигателей, и что-то подсказывало ему: это не «Каратели». Это кто-то другой. И лучше бы те, кто катается по джунглям, не знали о существовании Гарбандера и его отряда.

Очень хотелось спать. Сырая, вонючая земля Раздора вдруг показалась ему не таким уж и плохим вариантом.

Фаб бы, несомненно, уже отрубился. Эта мысль подстегнула Ланса, и он с трудом поднялся на ноги. Оглядел притихших и отдыхающих бойцов, настороженно за ним наблюдающих.

— Знаю, все устали. Но… — он вздохнул, улыбнулся: — Занять круговую оборону… До подхода основной группы, — не в рацию, а так, голосом, приказал Гарбандер.

Солдаты послушно, хоть и без радости, подчинились, разбредаясь в стороны и занимая позиции. Сам Ланс затерялся среди вьющихся лиан, разворошив заросли так, чтобы открыть себе сектор наблюдения, и с наслаждением плюхнулся на живот, в очередной раз радуясь герметичности их десантного обмундирования. Он даже засмотрелся на то, как локти в бронированных налокотниках погрузились в мутную лужу, сокрытую под сырым мхом. Уставшее сознание нашло эту картину крайне занимательной, и пришлось приложить усилие, чтобы оторвать взгляд от нее и оглядеть сектор. Чуть правее от него, рядом с поваленным деревом, завалился Манал, а с другой стороны, в яме, схоронился Лось. Здоровяк то и дело клевал носом, борясь со сном, и минут через десять все-таки проиграл, накренившись в сторону.

Ланс поднял с земли кусок прогнившей ветки и швырнул в бойца. Конечно, будить его не хотелось, все мы люди, и сейчас бы самому поспать, но служба есть служба. От внимательности каждого из них зависит жизнь товарищей.

Ветка попала Лосю по шлему. Здоровяк дернулся, просыпаясь, и глянул на командира. Наверное, с виноватым видом, но в наступающих сумерках лица, сокрытого забралом, не было видно.

Когда основная группа добралась до машины, то уже окончательно стемнело. Ланс переключил обзор на ночное видение, вглядываясь в недвижимый, опутанный мохнатыми лианами лес. Сегодня даже ветер не беспокоил древние кроны.

Вокруг брошенного броневика окапывались вымотанные переходом бойцы Синей и Черной группы. Слышалось негромкое ворчание солдат, чавканье рассекаемой саперными лопатками земли. А сидящего в охранении Ланса тревожило нетерпение. Будь его воля, он бы давно погрузился бы на вездеход и стартовал бы по дороге к перевалу. Ведь если они это сделают сейчас, то уже утром могут быть на южной базе. Поедут, конечно, не в комфорте, но внутри наверняка человек десять поместится. Да на броне сверху остальных рассадить — вполне реально.

Но с другой стороны, кто знает, что может поджидать их на ночной дороге…

На первую вахту он вызвался сам, надеясь хоть так скоротать время до рассвета. Лучше один раз лечь спать и один раз проснуться, чем всю ночь ворочаться, ожидая, пока тебя поднимет сменщик. Последние три, а то и четыре дня Фаб ставил группу Гарбандера на собачью смену. С двух до четырех. Но сегодня солокерец и сам вымотался, поэтому поручил распределение времени Сану, а тот отнесся к просьбе с пониманием.

Где-то ярдах в двадцати от Ланса, в лесу, замер один из некробойцов, которых расставила почти угасшая жрица. Девушка совсем сдала за сегодняшний день. Фенос, по словам товарищей, последние две мили опять нес ее на руках и не давал раненой потерять сознание.

Когда младший тактик Черной группы положил ее на место, где прежде сидел труп обезглавленного «Карателя», Ланс воспользовался моментом, чтобы осторожно понюхать воздух рядом с девушкой. Бесполезно. Даже если и пошел процесс заражения — вонь от старого мертвеца, убранного от машины, перебивала остальные запахи. Служительница Медикариума с каждым днем слабела все больше и больше. Еще сутки, и о «Дыхании смерти» можно будет забыть.