Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади

– Я буду о тебе заботиться. Буду оберегать тебя так, как никто никого не оберегает. Мы поселимся в Ларжетае. Заберём Муна. Потом к нам переедет мой отец. У меня замечательный отец. Он меня понимает и поддерживает. Он сказал, что будет счастлив, если буду счастлив я. Малика! Будь моей женой!

– Вилар…

– Не лишай меня надежды. Пожалуйста, не надо.

Малика упала на колени, обвила шею Вилара руками, прижалась щекой к его щеке:

– Мне очень жаль.

– Назови хотя бы одну причину, которая мешает тебе выйти за меня замуж. О любви не говори – ты полюбишь меня, я знаю.

– У нас не будет детей, – прошептала Малика ему на ухо.

– Ты бесплодна?

– Вы не однолюб. Я не смогу от вас забеременеть. В моем мире дети рождаются в семьях однолюбов. И только так.

Вилар зарылся лицом в шелковистые волосы:

– В нашем мире много детей, которым нужна забота и ласка.

Малика отклонилась назад:

– Вы готовы взять чужого ребёнка?

– Готов и хочу. У меня уже есть на примете два мальчика и девочка. Старшему четырнадцать, младшим шесть и три. Захочешь, возьмём ещё. У нас будет большая семья. Большая и счастливая.

Малика опустилась на траву, уронила руки на колени:

– Вилар…

Он сел рядом с ней, обнял за плечи:

– Причины нет.

Малика поникла головой.

– Или есть?

– Есть, – тихо произнесла она.

– Я слушаю.

– Я перестану различать цвета.

– В смысле?

– Всё вокруг для меня станет серым.

Вилар заглянул Малике в лицо:

– Я не верю. Я отказываюсь верить.

– Это правда.

Он помолчал, глядя на искрящийся воздух. Взял Малику за руку:

– Это не причина. Ты полюбишь меня, и краски вернутся.

Она неотрывно смотрела ему в глаза.

– Есть ещё причина? – спросил Вилар.

– Есть. Если я умру, вы тоже умрёте. После смерти любимой мужья морун долго не живут.

– Это не причина, потому что я и так не хочу без тебя жить.

– Вы не понимаете…

– Понимаю, – перебил Вилар. – Есть ещё причина?

Малика кивнула:

– Две. Но я не могу сказать.

– Хорошо. Скажешь потом, после свадьбы.

– Вилар… Я не буду вашей женой.

– Я этого не слышал. – Он поцеловал Малику в лоб. – Тебе надо свыкнуться с мыслью о свадьбе. Я дам тебе время.

До захода солнца Вилар и Малика просидели под мраморным деревом, глядя на осыпающуюся алмазную пыль. Они молчали и думали каждый о своём. Их руки и плечи соприкасались, дыхание звучало в унисон, сердца бились как птицы в алмазных клетках.

Во дворе их дома ждал страж:

– Правитель приказал вам переселиться в его особняк.

Малика попятилась:

– Я не хочу.

– Малика, – вкрадчиво проговорил Вилар. – Так хочет правитель.

– Я не хочу!

– Малика! Послушай!

– Нет! Это вы меня послушайте, маркиз Бархат! Я не буду по щелчку пальцев посреди ночи бегать с вещами туда-сюда. Я не собачка и не вижу необходимости ею становиться. Вы друг правителя, вот и развлекайте его, а я пошла спать.

Проводив Малику до двери спальни, Вилар вышел во двор и посмотрел на освещённые окна в доме напротив. За четыре месяца пребывания в этой стране Адэр набил шишек намного больше, чем за всю свою жизнь. Вилара удивляла выдержка друга. За спиной Адэра возвышалась сверхдержава, а он, вместо того чтобы вызвать сюда отборные тезарские войска и наказать обидчиков, ведёт с ними переговоры. Возможно, этой выдержки осталось несколько капель. И как бы эти капли не испарились сейчас, после отказа Малики повиноваться.

Адэр был взбешён. Вилар настороженно наблюдал, как друг кружит по комнате, колотя кулаком себе в ладонь. На окнах колыхались занавеси, в камине метался огонь, и только Парень спал на диване глубоким спокойным сном, прикрыв морду лапой.

Адэр взял со стола бутылку, зубами вытащил пробку и, развалившись в кресле, приложился к горлышку.

Вилар опустился перед ним на корточки:

– Что с тобой происходит?

– А что со мной происходит? Ничего! Старший советник не выполняет мои приказы. И всего-то.

– Вчера ты целый день водил её по дворцу. Потом продержал у себя до утра. Не дал ей выспаться, позвал на встречу с этим тупицей Урбисом. Я знаю, что в тебе энергии непочатый край, но Малика женщина. Она только оправилась после болезни. Если тебе нужен собеседник, поговори со мной.

– О чём? – бросил Адэр и вновь приложился к бутылке.

Вилар похлопал его по колену и поднялся:

– Тебе надо меньше пить и больше спать.

– Не твоё дело. – Адэр ладонью вытер губы. – У вас общая постель?

– Нет, Адэр. У нас разные спальни.

– Неужели?

Вилар поставил перед креслом стул, сел:

– Давай поговорим начистоту.

Адэр вскинул бровь:

– Начинай.

– Я вижу, как ты на неё смотришь.

– На всех смотреть можно, а на Малику нельзя?

– Не трогай её.

– Продолжай.

– Это моя женщина.

– Не твоя. У вас разные спальни.

– Она будет моей!

Адэр рывком придвинулся к краю сиденья:

– Она – моя подданная. Прикажу ей сидеть со мной всю ночь – будет сидеть. Прикажу лечь в мою постель – ляжет.

– Не ляжет.

В глазах Адэра читалось желание оскорбить, унизить. Вилар мысленно просил нанести обиду ему, а не Малике. Но Адэр откинулся на спинку кресла и рассмеялся.

– Как же ты смешон, Вилар. Как смешон… Даже если все женщины вмиг окаменеют, я не замечу, что Малика шевелится. – Запрокинув голову, опустошил бутылку.

– Я заночую в соседней комнате, – сказал Вилар и направился к двери.

– Тебя ждёт великое будущее, – прозвучало в спину. – А с ней будущего не будет.

Вилар взялся за дверную ручку.

– За этой дверью стена, дружище. Не расшиби лоб.

Перед тем как переступить порог, Вилар оглянулся. Адэр зубами вытаскивал пробку из очередной бутылки.

***

В окна, затуманенные вековой пылью, бились лучи тусклого солнца. Адэр шёл по коридорам дворца, окидывая залы быстрыми взглядами и представляя, какими яркими и шумными они были сто лет назад. Парень бежал рядом, порой касаясь ноги хозяина и возвращая его в реальность. Урбис и Эш отстали на пару шагов. И отстали бы ещё, чтобы Адэр не слышал, о чём они говорят, но сзади подпирали стражи, Драго и Мебо. Поэтому ветоны молча косились друг на друга, вкладывая в свои взгляды недовольство и тревогу. От заинтересованности правителя дворцом они не ждали ничего хорошего.

Молчаливая компания спустилась в подземелье, прогремела каблуками сапог по железным ступеням винтовой лестницы и остановилась перед дверным проёмом. Деревянная коробка была перекошена, дверь из корабельной сосны чудом держалась на вывернутых петлях. Из чёрной щели тянуло сыростью и гнилью.

Когда нашли Парня, измученного, голодного, замёрзшего, Адэру было