Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Гордеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надо отсюда убираться, и поскорее.
Я еще раз осмотрел себя. Рана на ноге почти зажила, но идти быстро я не мог. Та, что на животе, тоже хорошо затянулась, но именно она вызывала нечеловеческую боль, когда я пытался обернуться, и глушила сознание. То же самое происходило и с двумя глубокими ранами на груди, а вот рана на шее не мешала. Идти, к сожалению, придется пешком, до Ваннеи, а это где-то 15 хааров. Ничего, к утру доберусь. Вечные живучи…
Я собрал еду, немного одежды, что мне дали местные, но когда уже собрался выходить, меня застало нападение нэргов.
Когда это случилось первый раз после ранения, я решил, что снова умер. Меня скрутило и выбросило в Маар, который я, конечно же, неоднократно видел, но самостоятельно туда не выходил, только с помощью Ширин или кого-нибудь из ее школы. Аспидно-черное небо с огненно-красными сполохами, черный и хрустально-прозрачный лед под ногами, и такой же холодный, парализующий дыхание воздух. Я обнаружил, что стою босиком на льду в какой-то бесформенной черно-синей хламиде. Лед показал мне отражение испуганного человека, нелепо переминающегося с ноги на ногу.
Двигаться оказалось на удивление легко, но перемещался я медленно, словно во сне. Меня влекло куда-то в сторону, зудящее беспокойство подсказывало направление, едва заметно подталкивая в спину. Добравшись до нужного места, я увидел уродливую серую дыру, словно лужу вязкой грязи, из которой просачивались бестелесные ядовито-оранжевого цвета сущности. По ее краям копошилось такое же ядовитое, но зеленое бесформенное нечто, а дыра медленно расползалась, пропуская все больше и больше оранжевых сгустков. Иногда в луже грязи вспыхивало что-то ослепительно голубое или белое, и тогда ядовитые сущности лопались, рассыпаясь множеством капель и рассеиваясь по безжизненному пространству Маара.
Не сразу до меня дошло, что именно так выглядит нападение нэргов Анг Мирта изнутри, с изнанки мироздания. Бессмертная сила — Ворон-защитник, хранитель Ар Соль, во мне был жив и требовал исполнения своих обязанностей даже от тела, которое и ходить-то по хорошему не могло.
К счастью, совершения телесных подвигов от меня не требовалось. Затягивать Грань я и так умел, только здесь это выглядело совершенно по-другому. Я ходил вокруг лужи грязи, привычным усилием сращивая пространство, а заодно и отпихивая ногой особо крупные куски ползущих через дыру нэргов. От моих пинков они лопались не хуже, чем от клинков сражавшихся на той стороне воинов. К сожалению, получалось медленно и неровно, я с трудом сосредотачивался, движения тела, а вернее, его энергетической проекции, были тягучими и трудными. Когда нападение случилось в следующий раз, я действовал немного быстрее и чуть энергичнее, но зато сразу же выпал из Маара, как только последний клочок прорехи полностью затянулся. Мне хотелось попробовать здесь задержаться, хотелось повнимательнее рассмотреть этот загадочный мир-изнанку, мир-проекцию, единый для всех наших миров и для Основы, но пока все мои усилия удержаться чуть дольше, чем необходимо для выполнения долга, шли прахом.
Интересно, а как Ширин видит прорыв Грани? Я ни разу не заметил ее в ее пространстве, хотя Юля рассказывала, что она оба раза приходила ей на помощь. Может быть, она и находилась где-нибудь рядом, но мне самому было некогда ее разыскивать, я немедленно устремлялся к дыре, а потом сразу же вылетал обратно, содрогаясь от холода неживого пространства и пугая бедную Юлю. Она всеми силами пыталась мне помочь, и я был ей бесконечно благодарен за простое человеческое сочувствие.
Вот и сейчас все произошло так же, как и раньше. Закрыв прореху, я немного отошел в сторону и огляделся. Хрустально-прозрачная земля под ногами, словно бесконечная толща льда, переливалась холодными серебряными гранями, скрытыми внутри. С черного неба сыпались ярко-алые снежинки, медленно и плавно, словно лепестки с цветущих деревьев. Я с усилием двинулся вперед, оглядываясь по сторонам и радуясь, что меня не выбрасывает. Пространство казалось бесконечно одинаковым, я тщетно искал ориентир, чтобы определить направление. Может, надо наоборот — смотреть не вперед, а под ноги? Хрустальные грани действительно складывались в некую картину, и я даже успел продвинуться вперед, увидев в них подобие горы с гротом, но через некоторое время вдруг осознал, что у меня есть сердце, и оно колотится, как сумасшедшее… и вывалился из Некроса, дрожа и судорожно цепляясь за край кровати. Посидев с полчаса и придя в себя, я оделся, закинул в наскоро сшитый из покрывала рюкзак нехитрую снедь, оставленную мне Юлькой, и, несмотря на глубокую ночь, двинулся к шеадру. Ничего, как-нибудь дойду, первый раз, что ли?
Глава 34.Альбре
— Прошу, ланна, вас ждут, — невысокий коренастый элез галантно распахнул дверь, и Юлька неохотно поднялась из мягкого кресла, в котором чуть не заснула. Знала бы, что человек, которому адресовано письмо Реса, это сам глава Пауков, выкинула бы его в ближайшую канаву и сбежала. Это что же получается, он выслушал ее рассказ и послал прямиком в паучье логово?
Юлька узнала об этом, только когда оказалась в Альбре, и отступать стало некуда. К счастью, никто не собирался хватать ее и тащить к великому и ужасному Ворону. Вместо этого ее поселили в гостиницу, выдали схему местных шеадров и рассказали, где в окрестностях можно отдохнуть, развлечься и посмотреть всякие интересности. К сожалению, встреча с Яраном Шандром иль Тахиром откладывалась уже четвертый день из-за его занятости. Он появлялся в Альбре урывками — решить накопившиеся неотложные проблемы, встретиться с нужными людьми или просто поспать. Пришлось ждать, когда у него среди множества срочных дел найдется хотя бы полчаса, чтобы побеседовать с незнакомой девушкой, доставившей письмо, написанное шифром разведчиков Основы. Письмо Юлька наотрез отказывалась отдавать в чужие руки, опасаясь, что его прочтут те, кому не положено знать о местонахождении ее бывшего пациента.
Дорога в Альбре действительно оказалась легкой и короткой, а Элласар, столица Элезии, очаровал ее. Красивый старинный город, построенный из розового с золотыми прожилками мрамора, он светился на солнце и казался воздушным, и Юлька пообещала себе, что вернется сюда, как только представится возможность.
Сжавшись от страха, она сделала шаг в огромный кабинет, залитый солнечным светом из высоких стрельчатых окон. Светло — серый, почти белый камень грубо ошлифованных стен визуально усиливал впечатление пространства. В глаза бросились фрески на потолке, и она с трудом отвела
