«Давай полетим к звездам!» - Чебаненко Сергей

- К сожалению, у Станислава Петровича внезапно заболел отец, и он вынужден уехать к нему в Липецк, по крайней мере, на месяц, - сказал Волянецкий. - Мое же дело не терпит отлагательств. Поэтому Коваленко и рекомендовал мне вас как человека, способного его заменить.

Ах, вот оно что! Стас не впервые делился со мной клиентурой в периоды сложных жизненных ситуаций и... и в периоды неодолимой лени, когда ему просто не хотелось работать. Я иногда тоже подбрасывал ему выгодную работенку.

- Станислав в своем репертуаре. Мог хотя бы позвонить, -для приличия буркнул я.

- Сегодня утром он звонил вам несколько раз, Евгений Кириллович, - уголки рта Волянецкого чуть изогнулись в едва заметной улыбке, - но у вас отключен мобильный телефон.

Я хлопнул себя по карману и извлек на свет божий свой видавший виды “сименс”. Телефон действительно оказался выключенным.

- Вечером лег спать пораньше, а утром в спешке просто забыл его включить, - я виновато улыбнулся.

- Мы так и подумали, - Волянецкий энергично кивнул. -Станислав Петрович вспомнил, что вы сегодня летите в командировку, и я решил перехватить вас в “Шереметьево”.

Стас, наверное, достаточно точно описал ему мою далеко не самую выдающуюся внешность, если Волянецкий безошибочно разыскал меня среди пары сотен человек в зале ожидания аэропорта.

- Ваша э... работа у вас с собой? - я снова обратил взгляд в сторону пластиковой папки у него на коленях.

- Да, - он тут же принялся расстегивать папку. Внутри оказалась еще одна папка - потрепанное картонное сборище бумаг, имевшее серый цвет и веревочные тесемки. Сверху на ней лежал небольшой плотный пакет, крест-накрест обмотанный скотчем.

“Графоман”, - про себя вздохнул я. Повадки непризнанных литературных гениев, стремящихся любой ценой опубликовать свои “нетленные” произведения, за годы работы в издательстве я изучил досконально. “Нетленки” они, как правило, приносят именно в таких сереньких и невзрачных папочках. Вот, Стасик, удружил, спасибо...

- Э... Чеслав... Как вас по отчеству?

- Просто Чеслав.

- Дело в том, что я улетаю в Дели, - начал, опуская глаза. С детства не умею врать, а сейчас придется. - Мне будет не совсем удобно тащить ваш труд через границу сначала в том, а потом в обратном направлении... Может быть, мы договоримся о встрече после моего возвращения из Индии?

- Ваш вылет сегодня не состоится, Евгений Кириллович, -Волянецкий уставился на меня немигающим взглядом. - Рейс на Дели будет сначала отложен на три часа, а потом перенесен на завтрашнее утро. Поэтому я рекомендую вам не задерживаться в аэропорту, а взять такси и ехать домой.

“Сумасшедший графоман. Час от часу не легче!” - с ужасом подумал я.

За что же ты подложил мне такую свинью, Стасик? От этой породы назойливых психов с синдромом великого писателя отделаться бывает ох как нелегко. Да, чувствую, всласть попьет моей кровушки этот Волянецкий!

- Я все-таки побуду в аэропорту еще некоторое время, -возразил миролюбиво и кротко.

- Не верите? - левая бровь Волянецкого иронически изогнулась. - Жаль, сэкономили бы пару-тройку часов. Заодно бы и с материалом ознакомились. В домашних, так сказать, условиях.

- О чем ваша рукопись? - я на всякий случай решил перевести разговор на другую тему.

- О проблемах космического будущего человечества, -Волянецкий погладил пальцами продукт своего труда, собранный в бумажной папке с веревочными завязочками.

“Все, правильно, - с горечью мысленно констатировал я. - Чем мельче литературный талант автора, тем за большие темы он берется. Первый признак графомании”.

- Очень хорошо, - я постарался, чтобы мой голос звучал ровно, а на лице не отразилось зарождающееся негативное отношение к чрезмерно назойливому автору. Не стоит портить настроение перед полетом. - Чеслав... э... Сэмюэль, как вы понимаете, редакторские услуги потребуют некоторого гонорара...

“Может заломить страшную цену за редактирование и отшить его прямо с порога? - мелькнула спасительная мысль. -Эх, Стас - Стасик... И зачем же ты сбросил мне на плечи этого писаку с его космической рукописью? Друг называется...”

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Конечно, конечно, - Волянецкий закивал и постучал пальцами по перемотанному скотчем пакету, который лежал рядом с рукописью. - Здесь пятьдесят тысяч долларов Северо-Американских Соединенных Штатов. Этого хватит?

Он именно так и сказал - “Северо-Американских Соединенных Штатов”.

- А... Э... - я сглотнул ком в горле и выдавил:

- Хватит... Вполне хватит.

“Богатый сумасшедший графоман, - с восторгом подумал я. - Спасибо тебе, Стасик. Теперь по-настоящему спасибо. За такие деньги я разобьюсь в кровь, а пристрою в одно из наших издательств опус этого симпатичного психа космических масштабов”.

- Я тоже так думаю, - на лице Волянецкого нарисовалась лукавая улыбка. - За такую сумму в современной России можно издать все, что угодно!

Он произнес последние слова с легкой иронией, и я почувствовал, что почему-то краснею.

- Этого даже многовато, - изрек на всякий случай. Не хотелось показаться жадиной и мошенником даже в глазах почти незнакомого человека.

- Но именно этой суммой будет исчисляться ваш гонорар, - твердо произнес Волянецкий. - Пятьдесят тысяч долларов за общее редактирование рукописи и ее издание тиражом примерно пять - семь тысяч экземпляров. Такого количества, я полагаю, будет вполне достаточно.

- Достаточно для чего? - не понял я.

- Видите ли, Евгений Кириллович, - Волянецкий расслабленно откинулся на спинку кресла. - Ваш мир слегка задержался на пути в светлое космическое будущее. Слегка притормозил, если так можно выразиться.

В глазах его полыхнули искры безумного веселья.

- А эта рукопись, - он похлопал ладонью по картонной папке, - должна сыграть роль небольшого толчка, сделанного в определенное время и в определенном месте. После этого система вашего мироздания снова придет в состояние поступательного движения.

“Точно, он - псих, - с сожалением мысленно отметил я. -Псих, но с хорошими деньгами. Ну, что же... И люди с э... нетрадиционной психической ориентацией тоже имеют право издавать книги. Читатели ведь разные бывают... Так что книга этого Волянецкого вполне может даже получить некоторую известность”.

- Вы - русский? - спросил я, чтобы снова уйти в сторону от довольно скользкого направления нашего разговора. - Э... Я хотел спросить, вы гражданин России?

- Вас смущают мои имя и фамилия? - он слегка прищурился. - Не волнуйтесь, я не инородец. Местный уроженец, но... Из других времен и пространств!

“Так, ни слова больше! Не надо поощрять его болезненное воображение!” - решил я. Мало ли что... Еще передумает издавать рукопись!

- Итак, вы беретесь за работу? - Волянецкий бесцеремонно вперил в меня взгляд темно-карих глаз.

“Ха, он еще спрашивает! За такие-то деньжищи..!”

- Берусь, - с некоторой поспешностью кивнул я. -Сколько у меня есть времени на редактирование рукописи?

- Месяц-полтора, - Волянецкий пожал плечами. -Особенно не спешите, но и не тяните. И вот еще что, Евгений Кириллович...

Он ткнул указательным пальцем в картонную папку.

- Возможно, текст книги покажется вам странным. Отнеситесь к нему просто как к фантастике.

- Хорошо, хорошо, - быстро согласился я. - Фантастика, так фантастика.

Волянецкий протянул мне пластиковую папку со всем имеющимся в ней содержимым. Я взял ее и положил на колени.

- Если есть возможность воздержаться от редакторской правки, - воздержитесь, - посоветовал мой собеседник. - Мне бы хотелось, чтобы подобранные в этой папке тексты не претерпели радикального изменения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я закивал. За пятьдесят тысяч долларов можно опубликовать текст даже с явными орфографическими и стилистическими ошибками. Сумма того стоит.

- Вот, пожалуй, и все, - Волянецкий пружинисто поднялся из кресла. - Мне уже пора уходить, Евгений Кириллович.

- Погодите, - слегка опешил я. - Вы что действительно отдаете мне эти деньги и ваш материал просто так? Без заключения официального договора?