Тау - Лана Тихомирова

Частичка Тамареска со мной — осознание сего факта согрело меня, я не так сильно стала скучать. Но обидно будет, если малыш родится раньше, чем об этом узнает папа.

Не исключено, что Вселенная не может читать меня больше именно по этой причине. Ребенок-то межмировой получился, не просто межрассовый.

Глава 5. Вселенная в ярости

— Свята, — темнота окутала меня, голос Вселенной звучал угрожающе.

— Да-да? — весело отозвалась я.

— Это что еще такое?!

— Где?

— Ты беременна от этого ардога?

— Да, а что? Это запрещено какими-то правилами, о которых я не знаю? Что сделано, того не вернуть.

— Понятно теперь, почему ты мне не повластна, ты больше не часть своего мира и не часть Тау. Твоя судьба теперь мотаться между мирами, пока не родится ребенок. Я не смогу тебе ничем помочь, — пророчила Вселенная.

— Да, что такого-то? Ну беременная межмировым дитятей, и очень счастлива, между прочим.

— Это только пока что, — злобно ответила собеседница, — Пока ребенок внутри тебя ему ничего не угрожает, но он не принадлежит твоему миру, а потому родится больным, или умрет в первые же дни после рождения.

— Не могу ли родить в Тау?

— Нет, не можешь, — яростно ответила Вселенная, — после его родения в Тау ни один вселенский процесс уже не будет прежним. Его рождение будет сопровождаться разрушением всех миров, кроме того, в котором он родился. Понимаешь о чем я?

— Я никогда не вернусь домой, — радостно сказала я.

— Дурында, — взревела Вселенная, — твой ребенок угрожает мне! Моей целостности. Ты спасешь Тау навсегда, но погубишь несметное количество миров и живых существ! Вселенная будет состоять только из Тау. Сколько нужно лет, чтобы развилась новая Вселенная? Миллиарды триллионов…

— Бред.

— Очень много, — поостыла она, — но все же. Его рождение — моя смерть.

— Раньше такое было?

— Нет.

— Ну, вот, — улыбнулась я, — ты не можешь знать наверняка. Такого еще не было. Мэтр Анкигоха упоминал об этом, но не говорил, что это будет чем-то губительным, наоборот.

— Что может понимать смертный в моих делах?! В Тау он родится могучим и сильным, так как его отец — дитя своего мира, а ты создательница всего сущего там. Здесь он родится слабым и хилым — твоему миру он не пренадлежит, так же как и ты теперь. И питаться он будет энергией твоего мира, через тебя. Он и тебя убьет, милочка, все соки из тебя выпьет.

— Но только если он родится в родном мне мире.

— В Тау я тебе рожать не дам! Нельзя рисковать немыслемым количеством миров, только ради одного твоего ребенка, — ворчливо отозвалась она.

— Это мне вызов что ли? — уточнила я.

— Что?

— Не прикидывайся дурой, Вселенная, ясное дело, что я любыми силами попытаюсь вернуться в Тау, чтобы МОЙ РЕБЕНОК родился там, где ему будет лучше.

— Так и знала, что не стоит расписывать тебе перспективы, — задумчиво отозвалась Вселенная.

— Так ты просто меня пугала!!? — воскликнула я.

— Нет, я сказала чистую правду, — спокойно ответила Вселенная.

— Тем для тебя же хуже, — сказала я, собираясь уходить, — И не вздумай, что-то сделать с Тау.

— Он не подвластен мне больше, — тихо ответила Вселенная.

Я еле сдержалась, чтобы не завопить от счастья.

— Это вносит дисгармонию в меня, — продолжила она, — другие миры страдают из-за вас.

— Так какие проблемы, помедитируй немного, подпитайся межмировой энергией и все будет хорошо. Снова обретешь гармонию.

— Чтоб ты понимала, смертная, — фырнула Вселенная.

Меня понесло прочь от места разговора.

Глава 6. Богиня Диана

Оказывается я заснула. Но таким снам стоит верить. Соседки по палате, все в разной степени пузатости, странно на меня косились. С другой стороны на меня всегда люди косились и ничего экстраординарного в этом не было.

Я решила побыть вежливой и представилась девушкам и женщинам в палате, некоторые отокликнулись и представились в ответ.

— А у вас папа кто? — спросила одна бледненькая девица, которую звали, по-моему Оля.

— Папа у нас иностранец, — улыбнулась я.

— Иностранец, — фыркнула разлохмаченная женщина в углу, — а шмотки привезти даже некому.

Я подняла бровь и посмотрела на нее по-внимательнее. Лохматые космы, седые виски, на вид лет пятьдесят, но на самом деле чуть за сорок. Грязный халат, стоптанные тапочки. Лицо испитое, зубы редкие, губы разбитые. Пренепреятнейший тип. Я решила, что не надо даже отвечать ей, иначе могло бы получиться нехорошо.

— Откуда? — тише спросила Оля, оглядываясь на бабу в углу.

— Из Венгрии, — погромче ответила я.

Баба хмыкнула.

— А у нас папа инженер, — улыбнулась Оля, и засветилась изнутри. Тонкая блондиночка, с серыми глазками, в принципе скелет и кожа, ничего интересного, если бы не улыбка, удивительной красоты. Ей очень шел ее восьмой месяц.

— Сколько тебе лет? — спросила я.

Оля помрачнела и ответила:

— Шестнадцать.

— Здорово, — улыбнулась я, — будешь лучше дитятю понимать, сама же еще ребенок. Будет хорошо.

Оля посмотрела на меня, как на сумасшедшую и радостно улыбнулась.

— Девчонка! — опять фыркнула дама в углу, — голь перекатная. Что ты ребенку-то дашь, дура. Залетела, шлюшка малолетняя.

— А ты, что ребенку дашь, пьянь? — спокойно спросила я, — А? Чего заткнулась?

Остальные "сокамерницы" смотрели на меня с ужасом.

— Да, как ты смеешь? — взревела баба и подбежала к моей постели. Била она не сильно, но норовила попасть по животу.

— Отойди, тварь, — прошипела я.

Как ни странно это подействовало. Глаза у бабы застекленели, она послушно отошла от моей кровати.

— Садись на свое место. Ты больше ничего не скажешь плохого об Оле или о ком-то еще. Ложись и спи.

Баба послушно выполнила все мои указания.

Оля потянула меня за руку. Я встала и прямо в больничной ночнушке пошла в коридор.

— Как ты это сделала? — спросила она, восхищенно глядя на меня.

— Не знаю. Походу я ее загипнотизировала, но я никогда раньше такого не делала. Это не я, видимо, это он, — я положила руку на живот.

— А ты уже знаешь кто будет?

— Нет, рано еще. Но я думаю, будет мальчик, мне так чувствуется что-то.

— Она меня уже давно допекает, оскорбляет по всякому, и всех оскорбляет, — скорбно посетовала Оля.

— И никто не заступился за тебя?

Оля покачала головой.

— Вот сволочи!

— Святик, ты тут уже свои порядки навела? — спросила Диана, она как раз приехала.