Они вернутся - Андрей Вдовин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он упорствовал по меньшей мере минут десять — однако результат был точно таким же. Впереди — только туман и больше ничего.
— Блин, да что за байда?! — в конце концов не выдержал гребец. Бросил весла, устало выпрямил спину. — Неужели эта долбаная протока настолько широкая?
Сергей с Юлькой тоже пребывали в растерянности.
А капитан подумал-подумал и решительно заявил:
— Короче, надо направление течения определить. Тогда точно понятно будет, где берег. А то, может, я по диагонали всё время плыл, как дурак, — сперва туда, потом обратно.
— Давай удочку забросим! — предложил Сергей. — По поплавку и поймем направление течения. Он ведь легче лодки — его быстрее должно сносить.
— Молоток, Серый! — одобрил Леха. — Хоть и филолог, а соображалка работает.
Он не долго думая размотал удочку и забросил в воду. Старпом осветил поплавок фонариком, и все трое стали ждать: в какую сторону он будет смещаться?
Однако ожидания ни к чему не привели: поплавок как встал торчком неподалеку от лодки, так и продолжал там оставаться совершенно неподвижно.
— Кажись, тут вообще течения нет... — почесал за ухом Леха.
— Что ж эта песня значит? — озадаченно пробормотал Сергей.
— Вот и я не пойму... Точнее, есть одна версия, но она вам не понравится...
Старпом невольно напрягся.
— Ты о чем?
Леха помолчал, словно раздумывал: говорить или нет?
— Коль начал, так досказывай!
Наконец, не сдерживая вздоха, капитан ответил:
— Возможно, это никакая не Обь. Это просто Бобровка решила выкинуть очередной финт. Чтобы нас развлечь.
— Ты что, серьезно? Хочешь сказать, речка в озеро превратилась?!
— А что, это настолько дико звучит? Мы ж уже были свидетелями, как она и течение меняла, и пересыхала. Так что удивляться не приходится.
Сергей до боли закусил губу. Твою налево, неужели это правда?.. Все надежды, всколыхнувшиеся было в душе, пошли прахом.
А Леха продолжал развивать гипотезу:
— Или, как вариант, мы могли переместиться в пространстве и попасть в какое-нибудь реально существующее озеро. Глянь на карте, есть там озера по соседству?
— Вроде было что-то такое, — без особого энтузиазма отозвался Сергей.
Но все-таки достал карту и принялся изучать ее при свете фонарика.
— Да, тут к югу от Бобровки обозначено какое-то «озеро Сидорово». Большое довольно...
— Ну вот. Может, мы как раз в нем и очутились.
— Но до него как минимум километров шесть.
— Ну и что? По здешним меркам это фигня. Мы уже успели убедиться: в этой странной местности возможно всё что угодно.
— Но если это озеро, то почему мы до берега не можем доплыть? — подала голос Юлька.
— Я же говорю: оно большое. С пару километров в поперечнике, наверное...
— Значит, буду грести в одном направлении, пока не опухну, — заключил Леха.
И лодка вновь заскользила в тумане под мерные всплески весел.
Сергей молчаливо глазел сквозь белесую муть, погруженный в невеселые мысли. Но потом ему пришло на ум, что если они и вправду оказались посреди озера в шести километрах от Бобровки — это даже к лучшему. Они ведь пытались уйти от речки? Пытались. И если это наконец-то произошло — возможно, у них появится шанс выбраться из треклятого лабиринта, так долго глумившегося над тремя путниками...
Он как-то неловко ерзнул на сиденье и случайно задел рану, сейчас же отозвавшуюся ноющей болью. Вспомнились рыжие бобровые резцы... И тут ему словно холодной водой в лицо плеснули. На что он надеется, олух? Разве не ясно, что прощаться с Бобровкой пока рано? Потому что Юльке еще предстоит туда вернуться — за бобром, которого он убил...
Черт возьми, как же он забыл про этот момент? И даже совсем уже было поверил, что они выплыли в Обь! Наивный чукотский юноша... Впрочем, спутники его ничуть не лучше: упустили из виду столь очевидный факт!
Из глотки вырвался нервический смешок.
— Ты над чем там угораешь? — полюбопытствовал Леха через плечо, не переставая размеренно грести.
Со скорбными интонациями в голосе Сергей озвучил товарищам осенившую его мысль.
Юлька восприняла слова брата как фатальное озарение и тут же приуныла. Судя по всему, она тоже тешила себя надеждой распрощаться с осточертевшей Бобровкой. Леха если и огорчился, то не подал виду и продолжал упорно махать веслами.
Сергей снова приумолк. Облизнул пересохшие губы, давно уже обветренные и потрескавшиеся, из-за чего порой даже улыбаться было больно. Ни с того ни с сего подумалось, что есть в этом какая-то досадная несправедливость: вон Леха с Юлькой лобзаются от всей души уже несколько дней сряду — и хоть бы что. А у него всё не слава богу...
На душе было тоскливо. А тут еще желудок, словно вторя общему настрою, уныло принялся протяжно подвывать. В памяти тотчас услужливо всплыла фраза Лехи насчет жареных чебаков. Старпом немедленно уточнил, как обстоят дела с этим насущным вопросом, и Юлька передала ему четыре завернутых в лист лопуха рыбки. На какое-то время тоска отодвинулась на задний план — Сергей занялся ужином...
Леха греб, наверное, уже с час — добросовестно, без передышки, —однако впереди по-прежнему не было заметно ни малейших признаков берега. Да и туман не думал рассеиваться. В конце концов у самоотверженного энтузиаста иссякли последние капли терпения — он начал бормотать сквозь зубы невнятные фразы, по всем признакам предназначавшиеся не для девичьих ушей. Оставалось только гадать, насколько отборная ругань разносилась бы сейчас над затянутой туманом водной гладью, не сиди перед гребцом Юлька.
Она сочувственно положила руку ему на плечо, приостановив череду однообразных движений, и сказала:
— Ну хватит, Леш, не мучай себя. Мне уже смотреть на тебя больно...
Леха сразу обмяк, выпустил весла, тяжело и протяжно выдохнул.
— Давай я тебя сменю, — предложил Сергей.
— А смысл? — товарищ переменил позу, принялся мять затекшее колено. — По-моему, бесполезняк это всё. Да и в фонарике вон уже батарейка садится.
— Но должен ведь где-то берег быть!
— Наверно. Но что-то мне подсказывает, что нам до него не добраться, пока туман не рассосется.
— Так он, может, до утра не рассосется!
— Скорее всего. Поэтому придется ночевать в шлюпке.
— Заманчивая перспектива...
— Базару нет...
Однако прежде, чем трое путешественников смогли разместиться
