13 1/2 жизней капитана по имени Синий Медведь - Вальтер Моэрс

Правда, мне приходилось больше смотреть вниз, под ноги, так как дно пещеры было покатым и скользким от ушной серы. Вскоре путь нам преградила стена, тонкая, словно пергамент, закрывающая все пространство туннеля.

— Барабанная перепонка, — пояснила 16Ч. — Идем, я знаю, где можно пролезть.

Барабанная перепонка, вся изрешеченная дырами, походила на сыр, но большинство отверстий были совсем маленькие, размером с кулак. Тут 16Ч указала мне на просвет примерно с футбольный мяч.

— Не волнуйся, — сказала она, — не застрянешь. Она эластичная.

Идеи, наверное, тоже все эластичные, поскольку моей новой подружке не составило большого труда проскользнуть в узенькое отверстие, в то время как мне пришлось хорошенько втянуть живот, и если бы не ощутимая помощь 16Ч, то сидеть бы мне там и по сей день. Теперь мы шли по просторной пещере, где на потолке что-то шевелилось, но из-за скудного освещения я не смог разобрать, что это было.

— Это молоточек, наковальня и стремечко, — пояснила 16Ч. — Только не спрашивай меня, почему они так называются, — я не знаю. Они играют важную роль в процессе восприятия звука.

На другом конце пещеры нас ждала еще одна дырявая мембрана («Улиточный ход базальной мембраны»), пробравшись сквозь которую мы скатились по очень крутому спуску («А это барабанная лестница»), а потом поднялись по каким-то ступеням наверх («А теперь мы идем по величественной вестибулярной лестнице»).

Вокруг было уже совсем темно, только тусклое свечение тельца 16Ч (наверное, слабый отсвет ее идеи) скупо освещало нам путь. Я снова очутился в лабиринте пещер. В голове все время вертелась одна и та же мысль: уж больно все это напоминает мою давнишнюю встречу с пещерным троллем.

Туннель, по которому мы шли, как будто закручивался спиралью внутрь и при этом становился все ýже и ýже. Вскоре пробираться вперед можно было только ползком.

— Не волнуйся, скоро придем, — пообещала 16Ч, что меня почему-то совсем не успокоило.

Идея между тем нырнула в боковой туннель, по стенам которого во всех направлениях тянулись разноцветные скользкие кабели.

— Это нервные окончания. А вот выход из слухового прохода. Ухо закончилось.

Похожие многообещающие разъяснения я уже слышал однажды в лабиринте Темных гор.

В конце прохода зияло небольшое отверстие, через которое в пещеру проникал неясный, бледный свет. 16Ч нырнула в него и скрылась из виду.

— За мной! — послышался ее голос.

Я с трудом протиснулся следом.

Мозг. Теперь мы шли по другому туннелю, который был гораздо просторнее предыдущего и по стенам которого с бешеной скоростью проносились маленькие сверкающие огоньки, напоминающие сигнальные ракеты. У каждого из них как будто был свой собственный голос, тоненький, тихий и все же вполне различимый, мы отчетливо слышали шепот, ворчание, бормотание или хихиканье, стоило только какому-нибудь огоньку поравняться с нами. Некоторые из них были большие, другие маленькие, одни красные, другие белые или зеленые.

Они градом сыпались на нас со всех сторон — спереди, сзади, сверху, снизу, словно мы находились в центре миниатюрного фейерверка. Иногда огоньки, встречаясь, сливались в одной ослепительной вспышке и затем уже вместе неслись дальше в темноту. Я озадаченно остановился, чтобы рассмотреть непосед. Что бы это могло быть?

— Это мысли, — пояснила 16Ч. — Мы находимся у боллога в мозгу.

Из «Лексикона подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей», составленного профессором Абдулом Филинчиком

МЫСЛИ БОЛЛОГА. Мыслями боллога можно считать любой переход из сферы созерцания или восприятия в сферу осознания, понимания и заключения; в более широком смысле это также любые его ощущения, предмет которых напрямую не связан с органами чувств или же для них недоступен, то есть является продуктом воспоминания или фантазии.

Объяснение «Лексикона», как всегда, пришло само по себе, без приглашения, да еще в самой доступной и понятной форме.

Упрощенная формулировка. Любая мысль представляет собой переходное состояние между чувством и произнесенной фразой. В этом отношении боллоги ничем не отличаются от других думающих существ.

Я почувствовал, что должен что-то сказать. Только вот что?

Формулировка для «чайников». Мысль — это продукт деятельности мозга.

Порой мне казалось, это не «Лексикон» говорит в моей голове, а сам профессор Филинчик дает мне разъяснения по телефону.

Мозг боллога. Головной мозг боллога состоит из двух изрезанных извилинами (мозговыми улицами) частей, так называемых полушарий, разделенных глубокой складкой (центральным проспектом). Строение коры головного мозга боллога делает возможным предположить в нем сознание, память и волю, как у любого другого существа. Все указывает на то, что он также может испытывать чувства, например страх, радость или голод, а некоторые характерные признаки выдают еще и необычную по сравнению с размерами тела скромность ума или же, вернее сказать, его невероятную скудость, граничащую с полным безумием. Мозжечок Большой головы не так интересен, поскольку хоть и отвечает за осязание и мышечный тонус, без которого невозможна координация движений, все же, за полным отсутствием соответствующих органов, оказывается практически бесполезным.

16Ч указала на мигающие световые точки на стенах туннеля:

— Каких только мыслей здесь нет. Они различаются по цветам. Вон видишь, красные — это обычные, повседневные мысли, их больше всего. Желтые — это заботы, их тоже хватает. Синие — вопросы, над которыми мозг упорно работает. Зеленые — ответы. Если встретится синий вопрос и неверный ответ, ничего не будет.

В этот момент на стене как раз столкнулись синий и зеленый огоньки. Посыпались искры, они испуганно шарахнулись друг от друга и визжа понеслись в разные стороны.

— Видишь? Но если синий вопрос встречается с нужным ответом, тогда они сливаются вместе и превращаются в решение. Вот, смотри, большой оранжевый огонек — это решение.

Мимо действительно промелькнул оранжевый огонек.

— А вот когда сталкиваются два решения — рождается идея. Хорошая или плохая, такая, как я, — вздохнула 16Ч.

Хорошая идея. Метрах в двух впереди из-за угла вынырнула яркая капля. Она была раза в два больше 16Ч, светилась изнутри, как электрическая свеча на елке, и гудела, словно линия высоковольтных передач.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});