13 1/2 жизней капитана по имени Синий Медведь - Вальтер Моэрс

Многие встали и, ворча, направились к выходу. Это были те, которых мне так и не удалось уговорить. Даже спустя год. Оставшиеся, а их было около трети, по крайней мере изъявили готовность обсудить мой план. Это были те, кто попал в торнадо сравнительно недавно и еще надеялся застать знакомых и родственников в живых. Или те, которые до самой старости сохранили искру жизни и продолжали жаждать риска и приключений.

15 678 978… 15 678 977… 15 678 976…

Прошло полгода. За это время население торнадо раскололось на два лагеря: одна треть, к которой, само собой, принадлежал и я, готовила план побега, а две остальные отстранились и настороженно взирали на нас со стороны, по-видимому боясь заразиться нашей безрассудностью.

Команда будущих беглецов собиралась теперь каждый день в кофейне обсуждать детали побега. Сначала была теория. Мы подсчитывали оставшееся время, вычисляли внутренние и внешние размеры торнадо, толщину его стен и их высоту. Потом мы спускались по лестнице вниз, где, как нам казалось, находилось самое удачное место для побега. В конце концов мы определили конкретную точку, в которой стена, на наш взгляд, была особенно тонкой и которая должна была оказаться примерно в двух метрах от земли после остановки торнадо.

13 478 333… 13 478 332… 13 478 331…

Тренировки. В течение всего года мы готовились к побегу еще и физически. Все мы находились в ужасной форме, не только по причине преклонного возраста, но и вследствие спокойной жизни внутри торнадо, несбалансированного питания и полного отсутствия физической нагрузки. Зачем заботиться о хорошей форме, если так и так будешь жить почти вечно? А вот побег требовал силы и ловкости, поэтому нам приходилось тренироваться день за днем: нам предстояло не только как можно скорее пробиться сквозь стену песка, но и, упав с высоты нескольких метров, приземлиться по возможности на ноги, чтобы тут же броситься бежать, пока торнадо снова не наберет обороты. Наши кости, мышцы и суставы — мы надеялись — во время рывка сквозь стену снова помолодеют, но им все же не мешала бы определенная подготовка. Поэтому мы целыми днями истязали себя упражнениями, которые от души веселили остальных жителей города, не принявших идею побега.

Физзарядка начиналась с бега по лестнице: сначала вниз, потом наверх. На это уходило приблизительно десять минут.

9 345 436… 9 345 435… 9 345 434…

Затем следовали отжимания — пятьдесят раз без перерыва. До этого количества мы, само собой, дошли не сразу, а спустя долгие дни упорных тренировок.

8 905 778… 8 905 777… 8 905 776…

Потом приседания для тонуса ног. Не меньше ста в день.

7 670 886… 7 670 885… 7 670 884…

Снова бег вверх-вниз по лестнице. В заключение полчаса йоги для расслабления. И наконец, партия лестничного гольфа для приятного времяпрепровождения.

6 567 113… 6 567 112… 6 567 111…

Подтягивания.

5 654 336… 5 654 335… 5 654 334…

Упражнения для укрепления мышц живота.

4 111 699… 4 111 698… 4 111 697…

Бокс.

3 458 224… 3 458 223… 3 458 222…

Прыжки через скакалку.

2 444 679… 2 444 678… 2 444 677…

Наклоны вперед.

1 343 667… 1 343 666… 1 343 665…

Последний забег по лестнице. И спать. Так продолжалось день за днем, почти целый год. За это время мы стали самыми натренированными столетними стариками из перпето-мобильного торнадо.

Долгожданный день был уже не за горами. Последний месяц мы занимались тем, что раздаривали свое добро остающимся старикам. Свою рукопись с описанием историй жителей торнадо я решил передать Понцотару.

— Нет, не надо, — отклонил он мой дар. — Я пойду с вами.

— Ты пойдешь с нами?! После того, что ты пережил во время первой попытки?

— Да, — спокойно ответил он, — что мне терять? С головой у меня все равно уже не в порядке. Вдруг удастся вернуть мозги на место.

86 400… 86 399… 86 398…

Настал последний день. Никто из нас не спал уже две ночи. В последний момент кроме Понцотара еще двое решились бежать вместе с нами, необходимо было срочно провести с ними экспресс-курс подготовки. Остающиеся устроили для нас трогательный прощальный вечер с домашними пирогами и разноцветными плакатами: «Желаем счастья!», «Ни пуха ни пера!», «Охота пуще неволи!» Были даже душераздирающие сцены прощания старых друзей (в самом прямом смысле этого слова). Произносились длинные, полные пафоса речи, славящие былые добрые времена, — я молился, чтобы все это закончилось поскорее, не хватало еще, чтобы кто-то растрогался и решил остаться. Потом мы все вместе спустились вниз, на дно смерча.

65 524… 65 523… 65 522…

Сейчас я знаю точно, что это был самый долгий день в моей жизни, хотя провел его я там, где времени вообще не существует. Каждая секунда этого долгого дня скатывалась по моему телу капелькой холодного пота.

12 345… 12 344… 12 343…

Последние упражнения для разогрева мышц.

1 432… 1 431… 1 430…

Вдруг меня одолели сомнения. Где гарантии, что мой план сработает? А вдруг что-то сорвется? Что тогда будет со всеми нами?

233… 232… 231…

Осталось четыре минуты. Еще не поздно остановиться.

120… 119… 118…

Две минуты. Что, если все мы сойдем с ума, как Понцотар? Целый город сумасшедших внутри торнадо. Остановиться, остановиться, пока не поздно! Или все-таки бежать?..

60… 59… 58…

Последняя минута. Отбросив сомнения, я решил бежать.

20… 19… 18…

Нет. Остаться.

14… 13… 12…

Бежать.

10… 9…

Остаться.

7… 6…

Бежать.

5… 4…

Остаться.

3, 2, 1… Ноль!

Ничего не поделаешь, придется — бежать!

Момент истины. С громким скрежетом торнадо остановился. Теперь у нас была одна минута на то, чтобы покинуть свою перпето-мобильную тюрьму. Мы разбились на группы по двадцать человек, у каждой в распоряжении было десять секунд. Я и Балдуан находились в последней. Все шло по плану: спустя пятьдесят секунд почти все были уже на свободе.