Темный Эвери. Лич - 4 - Иван Суббота

— Я так хочу, чтобы тот, кто идет за мной счастливей был, чем я…

А когда мы его догоним, я не буду спешить его убивать и забирать у него весь дроп. В самом конце убью, перед выходом из ущелья. Подожду, пока он кадавра завалит, и убью. Издалека. Файерболами закидаю.

— Какая красивая песня, — сказала Елена, украдкой вытерев слезу. — Благородная. Сразу видно — ты хороший, Эри. Добрый. И не скажешь, что лич.

Я поперхнулся. Настроение петь как‑то само собой куда‑то улетучилось.

— Да, я такой, — не стал я спорить с очевидным.

Ни через час, ни через два, ни через три часа мы не догнали идущего впереди нас. Пришлось немного ускорить свое передвижение по ущелью. Как бы он не покинул ущелье до того, как мы его настигнем. В долине отшельника будет не такой удобной возможности с ним расправиться, как здесь — тихо и аккуратно ударить в спину. Да и отшельнику это может не понравиться, когда в его долине сражение начнется. Опять же, тотемы. Вся долина ими уставлена, а это что‑то, да значит.

Бррр! Я бы не хотел начинать бой, окруженный со всех сторон тотемами. Глупый и ненужный риск.

На третьем часу нам стали попадаться некоторые вещи, лежавшие на земле. Сначала редко, потом все чаще и чаще. Дроп, оставшийся от убитых монстров. Видать, свободное место в рюкзаке закончилось у идущего впереди.

Еще через час я начал хмуриться. Впереди — неизвестно кто и что. Тот, кто так быстро чешет по переполненному опасными монстрами инстансу, априори не может быть слабаком. Как бы это не я, а он не поговорил со мною о делах моих скорбных.

А ведь со мною — Елена. А назад пути нет. Ловушка! Западня! И мы сами себя в нее загнали! Больше двух третей инстанса пройдена. Обратный путь давно уже перекрыли возродившиеся гноллы. Да если бы и не перекрыли, все равно возвращаться назад нельзя. Даже одного шага назад делать нельзя.

— Ускоряемся, — бросил я, опять увеличивая темп ходьбы. — Этот кадр, что впереди, движется по забитому опасными монстрами ущелью слишком быстро.

Во, попали! Сзади монстры, и их все больше и больше, и они все ближе и ближе, а впереди… Впереди тоже монстр, с которым, возможно, лучше не связываться. Как‑то пропало у меня желание устраивать разборки с тем, кто идет впереди нас и расчищает нам дорожку. Надеюсь, что он и с кадавром справится так же легко, как и с гноллами. Если же его бой с боссом инстанса затянется, то мы с Еленой окажемся между молотом и наковальней. Я‑то ладно, я бессмертный. Если что — воскресну.

Я стиснул зубы так, что послышался хруст, и посмотрел вверх, на Гаргу. И дал ей команду сменить свое обсидиановое тело на обычную плоть. У гноллов удар наносит физический урон, и Гарга в этом случае гораздо предпочтительнее в каменном состоянии, игнорирующим три четверти физического урона, но я не собираюсь подпускать гноллов на расстояние удара. Встречу их магией. А мои заклинания могут задеть Елену. Я, конечно, попытаюсь не допустить этого, буду максимально аккуратным, но кто знает, что может произойти в горячке боя? В случае, если задену Елену, Гарга заберет полученный ею урон на себя. Во плоти она сможет удержать больше магического урона.

Я опять стиснул зубы. Один раз уже мои заклинания задели Елену. И Гарга не помогла.

— Лена, когда я буду атаковать монстров, будь рядом. До тех пор, пока я не скажу бежать от меня. Если я активирую "Ауру Огня", держись от меня подальше. Я не знаю, какой урон она наносит — физический или магический. Наверное, физический. Это все‑таки умение, а не заклинание. Думаю, что твои раны именно от моей "Огненной ауры".

— Нет, — покачала головой Елена. — Целительницы сказали, что это от яда кадавра.

— Как? — переспросил я. — От кадавра? Каким образом?

Елена пожала плечами.

— Я не знаю, — ответила она. — Жрицы сказали, что такая особенность есть у яда некоторых пауков и некоторых змей. И только у боссов. Да и у них очень редко. Отложенный урон. Как‑то так. Что‑то такое они говорили. Реакция яда с кожей. Даже если урон не наносится или залечивается, плоть продолжает разлагаться. И вещи тоже, если кожаные или из ткани. Какие на мне и были тогда.

Честно сказать, я только в этот момент понял, каким грузом на моих плечах было осознание того, что это я виноват в уродстве Елены. В этот момент я словно гору с плеч сбросил, такое испытал облегчение.

— Жрицы сказали, что такое не исцеляется. С этим ничего нельзя сделать. Этого не исправить.

Мое облегчение как рукой сняло. На плечи опять надавила тяжесть размером с гору, с Эверест, не меньше.

Я остановился и повернулся к Елене, крепко взяв ее за руку немного выше локтя и развернув к себе.

— Чушь! — резко сказал я. — Все можно исправить! Поверь мне, Елена, мы найдем способ вернуть тебе прежнюю внешность!

Елена вяло махнула рукой.

— Бесполезно.

— Нет, не бесполезно!

— Пойдем же! Гноллы! — Елена попыталась вытащить свою руку из моей.

— Плевать на гноллов! — я оставался стоять на месте. Справлюсь я с гноллами. Никуда не денусь.

— Да не нужна мне та красота! — закричала мне в лицо Елена. — Ничего хорошего мне от этой красоты никогда не было! Одни проблемы только! А ты на мою красоту вообще не обращал внимания!

Ну, с этим заявлением она погорячилась. Если я делал вид, что меня не волновала ее внешность, то это еще ни о чем не говорит. Да и с заявлением насчет того, что ей от ее красоты только одни проблемы, она тоже поспешила. Не думаю, что будь она дурнушкой, Мастер Вестри выковал бы ей Уникальный посох. За красивые как раз глаза он ей его выковал.

— Дурак! Не стой на одном месте!

Елена вырвала свою руку из моей, ухватила меня за мантию и потащила за собой. Сильная! Мне пришлось сделать пару шагов прежде, чем она отпустила меня.

— Может быть, — спокойно ответил я. И двинулся вдоль ущелья. — Зато ты очень умная, заявляя, что тебе не нужна красота. Если о себе не думаешь, подумай об окружающих.

— Причем здесь окружающие? — не поняла Елена. — Или ты о себе? Тебе тоже приятнее находится рядом с красивой девушкой, чем с чудовищем? Ну, надо же! Вот это новость! Что‑то раньше этого заметно не было. У меня вообще сложилось мнение, что тебе все равно с кем быть, с красавицей или с чудовищем! С кем жить, и с кем спать! Маньяк! Извращенец! Спишь с чудовищем!

— Ты не права, — бросил я ей в ответ. — Это, во — первых. А во — вторых, ты тогда тоже извращенка, раз тоже спишь с чудовищем.

— Что? Да как ты смеешь! — чуть не задохнулась от возмущения Елена. — Когда это я спала с чудовищем?

— У Ллеты спроси. Она знает.

— Дурак!

Спорить с ней я не собирался. Все мои девушки, пусть их было и не много, были если и не красивыми, то, как минимум, симпатичными. В отсутствие вкуса пока что еще никто меня упрекнуть не мог. И Елена тоже красивая, я это прекрасно помню, и именно такой она предстает передо мной, когда я вспоминаю ее. Была красивая. И будет! Точка! Я сказал!