3-я книга. Полет со смертью на хвосте - Алекс Карр

При этом он ел так сосредоточенно, словно занимался настройкой тонкого и особо точного прибора, от работы которого, зависела его жизнь. Веридор Мерк, утолив первый голод, стал есть немного спокойнее и даже начал реагировать на язвительные шуточки Нейзера, который сравнивал его то с тенризерским волосатым дьяволом, дорвавшимся до охотников, то оголодавшим гверлом и всё норовил найти для него в Корне подходящую по размерам кость. Парню, явно, хотелось немного покуражиться.

Узнав же о том, что он тоже заполучил, благодаря Руните, варкенский желудок, Нейзер впал в притворное отчаяние и принялся жаловаться папаше Рендлю на свою злую судьбу и несправедливость жизни. Однако, поколебать упорное молчание этого здоровяка было не так-то просто. Нейзер, который никак не мог оставить это без внимания, немедленно принялся комментировать манеру Рендлю Калвиша есть тосты, но вскоре убедился в том, что это бесполезно. Сам же он ел, не смотря на свою непрекращающуюся болтовню, не спеша и подчеркнуто элегантно, словно находился на званом обеде. Как только папаша Рендлю покончил с завтраком, Веридор Мерк разлил по чашкам горячий, ароматный кофе и спросил своего боевого друга и наставника:

– Рен, если не секрет, чем ты теперь намерен заняться?

Папаша Рендлю с удовольствием вдохнул в себя аромат темно коричневого напитка и, немного помедлив, ответил весьма неопределенно и туманно:

– Не знаю, сынок, возможно вернусь домой.

– Прекрасно, он собирается вернуться домой! – Тут же возмутился его словами Веридор – Интересно, а что ты называешь домом? Какую-нибудь конуру в жалкой, грязной гостинице где-нибудь в глухой, забытой Великой Матерью Льдов дыре, где ты оставил под складной солдатской койкой вещмешок с парой лучевиков, замотанных в промасленную тряпку? Или ты называешь домом груду камней в какой-нибудь лесной чащобе, вообще неизвестно где, которая когда-то была фундаментом избушки, сооруженной тобой за несколько часов? Рен, я тебя разыскивал много лет прежде, чем попал в Корпорацию и вот, наконец, нашел. Послушай, может быть ты согласишься назвать домом те восемь комнат на борту "Молнии Варкена", которые Рунита обставила с самой искренней любовью к тебе? Если ты захочешь, то я выброшу всё из трюмов корабля и лично посажу для тебя кусочек твоего родного леса, где ты сам сложишь себе берлогу по своему собственному вкусу и даже сможешь топить очаг дровами. Всё равно это будет лишь временное пристанище. Не думаю, что Рунита будет слишком долго терпеть неудобства, я ведь теперь по-настоящему богат и у меня карманы просто рвутся от денег. Дружище, ведь у меня скоро родится дочь и большего удовольствия, чем видеть свою малютку у тебя на руках, я себе не представляю. Да, к тому же, Рен, тебе не придется слоняться из угла в угол и не знать чем занять себя, ведь я теперь Звёздный Князь и мне нужен опытный министр обороны. Правда, армия у меня невелика, но зато есть отличный начальник штаба.

Нейзер воспринял слова Веридора Мерка в несколько ином контексте и, кивая головой, добавил:

– Послушай Веридора, Железный Рен, по-моему он сделал тебе классное предложение. Вся твоя армия будет состоять, пока что, всего из одного солдата, но знаешь, единственный человек, у которого я хотел бы чему-то научиться, это Железный Рен Калвиш. Жаль, конечно, что у меня не будет достойного спарринг-партнера, а то ведь колотить этого коротышку у меня просто рука не поднимется, ну, да, ничего это пустяки. Так ты согласен, старина?

Грустное до этого лицо папаши Рендлю потеплело, а в глазах появилось задумчиво-мечтательное выражение. Робко улыбнувшись он тихо сказал:

– Ребята, а может и, правда, мне стоит, наконец, осесть на одном месте и обзавестись комодом? Хотя я нутром чую, что спокойной жизни нам не видать во веки веков потому, что если не ты Верди, так твой дружок Нейзер обязательно найдет какую-либо заботу, а если этого не сделаете вы, то засвербит в заднице у меня самого. Хорошо парни, я заступаю на вахту. Верди, сынок, ты мои порядки знаешь, так что ты уж постарайся не подкачать. Хоть ты и князь, но холку я тебе наломаю, если ты будешь плохо относиться к вопросам обороноспособности своего кораблика. Нэкс самый великолепный инженер-вооруженец в галактике, но ты уж извини, меня совершенно не устраивает мощность атакующих систем на "Молнии ", на ней всё нужно переделать.

Бросив взгляд в раскрытое настежь окно, Веридор, вдруг, увидел, что на другом конце поля, выехал из небольшой рощицы, за которой виднелись островерхие крыши домов, человек, оседлавший странный двухколесный экипаж и неуклюже крутя его педали, направился по неширокой дороге к дому, в котором они безмятежно провели ночь. Приглядевшись, он узнал Ракбета Доула и поразился тому, как неумело и нелепо, тот ехал на старинном велосипеде. Движения этого рослого, ладно сложенного, парня были на редкость дёрганными и расхлябанными, словно он был деревянной куклой и кто-то выкрутил из него несколько шурупов, скрепляющих части тела и теперь казалось, что Ракбет Доул вот-вот развалится на куски.

Встав из-за стола, Веридор Мерк вышел из столовой и предупредил своих друзей о назначенной на это утро встрече с неизвестным визитером. Выходя из дому, он сменил купальный халат на клановые одежды и прошел в яблоневый сад. Под большой старой яблоней, усыпанной созревающими плодами, стоял круглый деревянный, столик и несколько легких стульев вокруг. Смахнув со стола и стульев листья, он сел, прислонившись спиной к теплому стволу дерева и принялся ждать Ракбета Доула, пытаясь сообразить, почему это на встречу явился именно он. Осмотрев яблоню, Веридор телепортом сорвал десятка два самых спелых плодов. Половину он отправил в дом, своим друзьям, а остальные выложил на вазочку, которую, так же телепортом, умыкнул с кухни. Яблоки были крупные, желтые, с красным бочком и на редкость сладкие. Он с удовольствием захрумтел самым большим и красивым.

Из под раскидистой яблони ему была хорошо видно большое нераспаханное поле, поросшее яркой, сочной травой, сплошь усеянное полевыми цветами, синими, желтыми, белыми, фиолетовыми и красными. Через поле от Корна к этому небольшому, красивому и уютному дому пролегла светло-бежевая гаревая дорожка, по которой ехал Ракбет Доул. Его движения стали немного увереннее, но всё равно в них чувствовалась некоторая странность.

Веридор никак не мог понять, что это, вдруг, случилось с этим парнем и удивился ещё больше, когда мысленно слегка прикоснулся к его сознанию. Оно было подавлено, словно тот получил по мозгам удар варкенской заморозкой. Тем не менее, этот парень как-то умудрялся ехать на велосипеде, хотя это и выглядело на редкость комично. Ракбет, наконец, преодолел последние метры пути, прислонил велосипед к покрашенному белой краской деревянному заборчику и, увидев Веридора Мерка, направился к нему прямо через клумбы с цветами. Подойдя к столику под яблоней, Ракбет Доул улыбнулся развязной и идиотской улыбкой и сказал громким, странно визгливым и срывающимся голосом: