Янтарная Цитадель - Фреда Уоррингтон

Танфия взяла с тарелки кусочек – вроде бы черносливина, начиненная козьим сыром. Но вкус и аромат – сильные, аппетитные, отдающие пряностями и незнакомыми травами – застали ее врасплох. Было очень вкусно.

Танфия потянулась за вторым куском. Вдохновленные ее примером Руфрид с Линденом пристроились к блюду, вскоре опустевшему. Замфераи наполнили бокалы, и принесли новое блюдо – с нежнейшей ореховой пастой, завернутой в тонкие листья. Элир ели немного, и Танфия очень смущалась, что ее спутники успешно изображают оголодавших волков.

– Вы поправляетесь после тягот пути, – заметил Эльрилл.

– Вполне, – промычала Танфия с набитым ртом. – Спасибо.

– Итак… вы обещали поведать, кто вы.

– Но как мы можем довериться вам?

– Можете не доверять – я ничем не могу успокоить вас. Между людьми и элир была дружба, но бывала и вражда, а чаще всего – непонимание. Мы не питаем к вам великой любви, но не держим и зла. Ваше присутствие не радует нас. У вас нет ничего, что мы желали бы присвоить, если это вас волнует – даже ваших прекрасных коней. Мы помогли вам, потому что вы были в большой опасности, и несмотря на вашу неблагодарность.

– Я уже сказала – простите. Мы благодарны вам.

– Можно было повежливей с нами обойтись, – бросил Руфрид.

– Мы схватили вас, не зная, кто вы и откуда, а горы в буран – не лучшее место для расспросов.

– Что бы не изображал Линден, – вмешалась Танфия, – мы не опасны вам. Мы не питаем зла к элир… скорее наоборот.

– Что ж, вы прощены, – ответил Эльрилл. – Это был, пожалуй, худший пример фехтования, какой мне довелось видеть.

– Мы – крестьяне, – процедила Танфия. Ей очень хотелось объяснить, что она-то на просто крестьянка, но…

– Для земледельцев это было неплохо, но вам многому надо научиться. – Эльрилл примолк, и паузу заполнил мелодичный распев на чужом языке, от которого у девушки волоски на шее встали дыбом. – Но вначале – поведайте мне свою повесть.

Танфия покосилась на своих товарищей, но те только плечами пожали. Втроем путешественники поведали Эльриллу свою историю. Вождь элир по времена переглядывался с Лийет, и когда речь дошла до бхадрадомен в Ардакрии, на лицах обоих элиров отразились изумление и ужас.

Когда рассказ окончился, Эльрилл покачал головой.

– Все еще хуже, чем мы боялись.

– Вы слышали об этом? Когда? – спросил Руфрид.

– Уже более года до нас доходят из долин слухи, что ваш царь отдает странные указы…

– И что вы сделали? – поинтересовался Руфрид. Танфии послышались в его голосе обвиняющие нотки.

– Элир не вмешиваются в людские дела, – ответил Эльрилл. – Едва ли вы сами этого захотите. Собственно, договор запрещает нам это. Разве люди осмелятся вмешиваться в наши дела?

Руфрид мрачно уткнулся в бокал.

– Мне кажется, что происходит что-то ужасное, и никто не поможет нам.

– Но будь положение столь безнадежно, – откликнулся Эльрилл, – я бы ожидал, что наш друг Элдарет явится предупредить нас. Но его нет.

– Кто такой этот Элдарет? – спросил Руфрид. – В Луин Сефере о нем тоже упоминали.

– Он много кто – лицедей, писатель, путешественник. Элдарет – один из немногих, кто осмелится не словом, но делом выступить против несправедливости.

– Похоже, что он пытался предупредить сеферетцев, – сказала Танфия.

– Да, это на него похоже. Но к нам он не приходил. Боюсь, что он рискнул своей жизнью… в последний раз.

В голосе элира прозвучала неподдельная грусть, и сердце Танфии смягчилось. Слова вождя одновременно пугали и возбуждали ее.

– Мы всего-то собрались выручать мою сестру, – пожаловалась она. – Это все так сложно.

Эльрилл расхохотался.

– Но разве вы не видите, что даже найдя ее, вы не сможете просто забрать ее? Как вы не храбры, друзья мои, но слишком уж наивны!

Путешественники примолкли. Невыносимо было думать о том, что элир прав.

– Еще вина, – тихонько попросила Лийет. – Сердце мое полно вашей боли.

– Так кто стоит за этим? – спросила Танфия. – Бхадрадомен?

Слово жгло ей язык… но здесь-то они в безопасности?

– Бхадрадомен могут бунтовать, но они слишком слабы, чтобы открыто напасть на людей, не говоря уж об элир, – возразил Эльрилл.

– Они набросились на нас, – напомнил Руфрид.

– Только когда вы распознали их.

– Когда Линден их распознал, – тихо поправила Танфия. – В чем-то это правда. Но в первый раз они напали, когда мы пытались отбить сестру – то есть я не могу сказать точно, что это было… но их спустил на нас Бейн, а он не знал, что они такое! Он правда не знал. Он думал, что имеет дело с посредниками.

Наступило долгое молчание.

– Танфия, – промолвила Лийет, – мнится мне, что ты ждешь от нас ответов. Я не думаю, что мы в силах их дать.

– Пожиратели изначально владеют даром оборотничества, – сказал Эльрилл. – Мы должны быть настороже… но я убежден, что истинной силы у них нет. Они могут скользить под ногами, как змеи, могут укусить, но если удача не улыбнется им, не они наш главный противник. Нет, проблема таится в вашем, людском правительстве. Разумна ли затея вашего царя, или он потерял всякую связь с реальностью?

Танфия неловко поерзала. Ей вспомнилось письмо, предупреждавшее народ Сеферета о безумии Гарнелиса, но услышать те же слова из уст нелюдя, чуждого и недружелюбного… все равно, как если бы пришлец оскорбил ее родных.

– Могут ли элир судить о здравости людского рассудка? – мягко поинтересовалась она.

– Это не тонкое оскорбление: – Эльрилл бросил на девушку холодно-лукавый взор. – Я лишь размышляю, основываясь на ваших же словах. Друзья мои… – Элир наклонился в ним. – Элир следовало бы держаться подальше от людских бед. Но шаэлаир… мы втянуты в них больше, чем того требует здравый смысл.

– Почему? – спросила Танфия.

– У нас есть свой край – Верданхольм, – но нам дорога и земля. Веками шел спор между разными коленами элир; многие считали, что нам следует вовсе покинуть сей мир, ибо люди не терпят нас. Но мы говорим, что остаться здесь – не право, но долг нашего народа. Иные элиры обитают и в Верданхольме, и на земле, свободно проходя между ними. Но мы, шаэлаир… мы изгнаны из Верданхольма навек, за то… – Он запнулся; другие шаэлаир взирали на него, подняв брови. – Скажем так – за то, что слишком любили этот мир. – Губы его поджались; похоже было, что всех тайн он решила не открывать чужакам. – Или вы не знаете собственной истории?

Танфия ощетинилась, и с благодарностью вспомнила свою беседу с госпожой Амитрией.

– Хочется думать, что знакома.

– И?

– И… в древние дни ярилась земля; силы камней и кристаллов буйствовали, и тек реками расплавленный камень, и горы вздымались на равнинах, и бездны изрыгали огонь…