Сердце мое - Элизабет Лоуэлл

Они вместе ходили на аукционы, и сидели на берегу океана, и просмотрели множество каталогов, необходимых ей по работе. Они смеялись над странной, необычной манерой некоторых людей обустраивать свои дома.

И подбирали образцы предметов, которые подошли бы для квартиры Кейна.

И все же всякий раз, когда Шелли пыталась выяснить окончательно, каким хочет Кейн видеть свой дом, он либо искусно переводил разговор на другую тему, рассказывая ей очередной забавный случай из своего прошлого, описывая какое-нибудь удивительное место, либо отвлекал ее внимание прикосновением или поцелуем.

Нет, сама Шелли не решалась поторопить его дать ей окончательный ответ, каким он хочет видеть свой дом. Она ведь прекрасно помнила, что в тот день, когда она закончит работу над его квартирой, она должна будет сказать ему так же определенно, что решила по поводу его предложения руки и сердца.

И ей самой становилось немножко страшно.

«Ты „позолотишь“ мой дом — и тогда снова поговорим…»

Впервые в жизни Шелли не спешила окончить начатую работу!

Когда квартиру Ремингтона наводнили рабочие и в ней появился устойчивый запах краски, когда на полу осели старая штукатурка и гипсовая пыль, Кейн просто-напросто появился на пороге ее собственного дома с чемоданами в руках. Она встретила его улыбкой и нежным поцелуем, будучи несказанно обрадованной его решением поселиться пока у нее.

Не говоря ему ни слова, Шелли словно забыла о специальной комнате для гостей и сразу же отвела его в свою спальню. И они спали там вместе каждую ночь, когда Кейн был в городе. Там на огромной широкой кровати они вместе открывали для себя множество способов почувствовать себя в раю. И засыпали в объятиях друг друга, просыпаясь с нежными поцелуями, шепотом признаваясь друг другу в любви…

И вот наконец ремонт в квартире Кейна закончен. Уже несколько недель квартира только того и ждет, чтобы она, Шелли Уайлд, нанесла последние штрихи, довела все до изысканнейшего совершенства. Все остальное было готово — покраска и кафель, ковры и мебель, полировка и обои. Теперь эту «лилию» оставалось только позолотить. Дело было за Шелли.

В течение этого времени Шелли пускала в ход все средства, чтобы справиться с задачей как можно лучше, уделяла внимание самым мелким деталям, рискуя лишиться других своих важных заказов, платила рабочим и поставщикам дополнительные гонорары, давала огромные взятки. И на прошлой неделе в квартиру Кейна все-таки доставили соответствующую его вкусам мебель.

Каждый предмет, каждая составляющая часть этого гарнитура была совершенно неповторимой, сделанной исключительно по специальному заказу Шелли — тут были учтены и цвет, и размер, и форма, и материал, и сорт дерева… Темно-зеленый и рыжевато-коричневый, цвета песка и тикового дерева, местами вкрапления небесно-голубого — все это немного напоминало густой лее и затерянное в его глубине дикое прекрасное, чистое озеро. Цвета и оттенки обоев и мебели, местами повторяясь, создавали ощущение добротности, надежности и в то же время какой-то дикости, неприрученности, свободы.

«На самом-то деле мне следовало бы закончить работу в его доме еще несколько недель назад», — призналась себе Шелли.

Но дело в том, что всякий раз, когда она пыталась выяснить, что же этот совершенно особенный ее клиент хочет для своего дома, как конкретно может Шелли «позолотить» его «лилию», он вдруг вспоминал о каких-то срочных телефонных звонках или о том, что ему нужно прямо сейчас, немедленно ехать к Билли, или же заявлял, что устал смотреть эти бесконечные каталоги, или что он голоден, или хочет спать, или все сразу, одновременно…

И Шелли прекрасно понимала, почему он оттягивает принятие этих в общем-то не очень значительных вопросов.

Только потому, что она сама избегала принять решение по вопросу гораздо более важному и существен-ьному, чем отделка его квартиры.

Она ведь до сих пор — ни в моменты их страстной близости, ни в минуты непринужденного, почти детского веселья, ни в доверительной тишине — ни разу не сказала ему, что же думает о предложении стать его женой. О том, чтобы жить вместе. Жить вместе, любя друг друга… Все это время Шелли просто пыталась искренне получать наслаждение от каждой минуты близости с Кейном, стараясь при этом, чтобы вынужденная разлука с ним не слишком ранила ее душу.

Однако это последнее, по-видимому, было уже совершенно не в ее власти.

— Шелли? — услышала она вдруг голос Брайана. Она быстро обернулась:

— Да?

— Что происходит, Шелли?

— Ничего, — удивленно ответила она ему. — А в чем, собственно, дело?

— Я уже несколько минут зову тебя из соседней комнаты — ты как будто оглохла. Я уже подумал, что ты уехала домой…

Раздражение и удивление, послышавшиеся Шелли в его голосе, дали ей понять, что она уже слишком долго гладит блестящую поверхность своей любимой скульптуры и, погруженная в собственные мысли, не слышит его зова. Она быстро отдернула руки и отошла от слишком соблазняющей ее скульптуры.

— Прости, — ответила она. — Я просто думала над одной работой, которую мне предстоит закончить в ближайшее время.

— Это уж не квартира ли Ремингтона случайно?

Какое-то мгновение Шелли колебалась, зная, что Брайан не слишком-то любит Кейна, но потом кивнула:

— Да, именно она.

— И что, у тебя там какие-то проблемы? — продолжал допытываться Брайан.

— Да нет… А с чего ты взял?

Он прищурил свои умные, проницательные голубые глаза:

— Довольно необычно для тебя — так долго работать над одним заказом…

— Это так, — согласилась она. — Но ведь Кейн — совершенно необыкновенный человек…

— О Шелли Уайлд, Ваше Величество Сдержанность!.. — Брайан насмешливо улыбнулся, но в этой гримасе Шелли неожиданно уловила знаки дружеского понимания.

— Что это значит? — удивленно спросила она.

— Да это значит только то, — с тоскливой улыбкой произнес Брайан, — что мужчина, который сумел-таки хоть как-то привлечь к себе твое внимание, заслуживает гораздо большей похвалы, чем просто эпитет «необычный». По моему мнению, он по меньшей мере кандидат в Книгу рекордов Гиннесса. Так и знай: если твой обожаемый Ремингтон однажды организует семинар по теме «Как соблазнить женщину», клянусь, я запишусь туда первым…

— У тебя все равно ничего не получится, — довольно резко ответила она ему и добавила: — Не поможет это тебе, неужели непонятно?

— Ну что ж… — И он в шутку поднял руки вверх, признавая свое поражение. — Я-то, надо признаться, уже давно отказался от всяких попыток тебя совратить. С тех пор я и сам увлекаюсь только теми женщинами, которые в отличие от тебя, Шелли, вполне в состоянии оценить умного, интеллигентного красавца блондина, который очень даже ничего в постели… Да, кстати, те вазы из жадеита, которые заказывала миссис Каолин, — они пришли с последней партией товара?