Сердце мое - Элизабет Лоуэлл

«Оказывается, боль, обида и унижение и вправду очень сильные и могущественные учителя», — с болью н тоской подумала Шелли. Горькие уроки прошлого сейчас оказывались сильнее голоса рассудка и чувств, они почти подчиняли себе все ее эмоции и каждое движение тела.

Снова вдруг ставшие такими неловкими, ее пальцы коснулись застежки посередине груди. В конце концов ей удалось расстегнуть ее. Однако кружевные чашечки лифчика, оставаясь наполовину в воде, прилипли к ее грудям и держались на них так, как если бы она и вовсе не расстегивала лифчик.

Кейн все еще неотрывно смотрел в ее глаза — и взгляд его был полон ожидания…

И тогда Шелли поняла, что сейчас ей предстоит снять это тонкое намокшее кружево, тем самым отдавая себя Кейну полностью, не оставляя больше никакой возможности для себя хоть за чем-нибудь укрыться.

Глядя на нее с пониманием, Кейн почувствовал вдруг, как напряглось все ее тело.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей чуть слышно. И добавил: — Не бойся…

Быстрыми движениями пальцев Шелли в одно мгновение скинула с себя эту намокшую полоску кружевной ткани. И уже в следующее мгновение поняла, что дарит Кейну гораздо больше, чем просто свое обнаженное тело.

Его сильные руки приподняли Шелли еще больше — до тех пор, пока не показались из воды ее нежные груди. Струйки воды побежали по всему ее телу, стекая обратно в бассейн. Но несколько капель так и остались на поверхности ее грудей — точно крохотные алмазы, переливающиеся удивительным мерцающим светом в ночном сиянии луны.

Кейн хотел заговорить с Шелли, рассказать ей, как много значит для него это ее доверие и как она сейчас невыразимо прекрасна, однако не мог подобрать слов, которые выразили бы всю глубину его чувств. Медленно, нежно он приподнял ее чуть выше.

Почувствовав, что теплая вода больше не поддерживает ее, Шелли крепко обняла Кейна за плечи. Затаив дыхание она смотрела, как он приближает свое лицо к ее груди. И она чуть приоткрыла рот, изумленная, обрадованная этой страстностью. Кончиком языка Кейн осторожно слизнул крохотные капельки, блестевшие на ее светлой тонкой коже.

Шелли не могла выразить, насколько ей было хорошо, когда ее ласкал Кейн. Мягким, бархатистым языком он дотрагивался до ее сосков, осторожно пробуя их зубами — все более смело, даже дерзко… И вот он уже, словно ребенок, осторожно берет всю ее грудь в рот — и волны удовольствия прокатываются по напряженному от сладости и восхищения телу Шелли.

Вот наконец он поднял голову, но, вместо того чтобы, как думала Шелли, снова войти в воду, еще раз прикоснулся губами к ее груди. Он словно хотел испробовать ее всю на вкус — медленными движениями языка и губ, — и снова и снова Шелли изгибалась всем телом, прижимаясь к Кейну, требуя больше, еще больше нежности и ласки.

Кейн наблюдал за ней полузакрытыми глазами. В этом таинственном, мерцающем лунном свете вся она казалось, сияет изнутри каким-то особым светом, струящимся из самых глубин ее существа, дикого, никому не подвластного…

Шелли обняла его голову, снова притягивая его лицо к своей груди.

— Люби же меня, пожалуйста, прошу тебя, люби меня, — прошептала она.

И он снова и снова ласкал чувствительную ее кожу кончиком языка — до тех пор, пока оба они не поняли, что пришло время остановиться. Ни Шелли, ни Кейн не могли больше сдерживаться. Тогда он приподнял ее и положил на одну из мягких подушек, разбросанных по краям бассейна.

Совершенно намокшая блузка Шелли прилипла к спине и бокам. Ноги ее до колен были опущены в теплую воду. Шелли удивленно посмотрела на Кейна, не понимая, что он собирается с ней делать. Она нежно провела пальцами по его плечам и рукам — ей безумно нравилось прикасаться к его упругой коже, чувствуя напряжение и силу мускулов.

— Тебе мягко? — заботливо спросил ее Кейн. — Я хочу, чтобы ты чувствовала себя удобно…

Шелли кивнула, чувствуя, что совершенно не в силах заговорить.

— Ну вот и замечательно, — отозвался он. — Я так долго ждал своего десерта…

И он, повернув голову, поцеловал ее нежные бедра изнутри. Она затаила дыхание и почувствовала, как напряглось в сладостном ожидании все ее тело. Сам же Кейн, постанывая в предвкушении незабываемых моментов, легонько укусил ее за бедро. Она почувствовала щекочущее прикосновение густых усов к своей коже в то самое время, как руки его, лаская ее ноги, раздвигали их все шире и шире.

— Кейн, — прошептала она. — Кейн, Кейн, Кейн! Конечно, ты был прав — мы слишком долго ждали этой минуты. Иди же ко мне, иди! Я так хочу тебя, Кейн. — И она притянула к себе его голову, желая снова почувствовать вкус его поцелуев на губах, не в силах дольше ждать, когда же он вылезет наконец из бассейна и устроится рядом с ней на подушках…

Но вместо этого он поставил ее ноги себе на плечи. Шелли, издав легкий возглас непонимания, уже открыла было рот, чтобы спросить его, что же он собирается с ней делать, как вдруг почувствовала нежное прикосновение его губ к своей плоти. У Шелли перехватило дыхание, все ее мысли улетучились, уступая место потоку не выразимых никакими словами эмоций.

По всему ее телу пронеслась буря ощущений, словно превращая кровь в жидкое, расплавленное золото. Шелли уже ничего не могла произнести, не будучи в силах даже пошевелиться или глубоко вздохнуть. Теперь над всем ее телом имел власть только он один. Кейн — и больше никто.

Спрятавшийся где-то в глубинах ее существа шелковистый цветок в одно мгновение раскрыл нежные лепестки. Шелли чуть изгибалась под страстными прикосновениями Кейна, не чувствуя больше ничего — только жадные поцелуи и движения его языка. И каждое его движение говорило ей снова и снова, насколько она прекрасна, насколько совершенна — благословенный подарок Кейну, человеку, который понимает, что же может искать в женщине настоящий мужчина.

Содрогаясь от наслаждения, крича и извиваясь в его руках, Шелли жаждала его как никогда и знала, что так же сильно и страстно хочет сейчас ее он сам. Она даже не запомнила того момента, когда Кейн вылез наконец из воды и вошел в нее — всей своей силой и страстью. Она лишь почувствовала, как раскалывается на бесчисленные осколки эта сумасшедшая ночь, как Кейн льнет к ней, срывая стоны страсти с ее губ, как наполняет ее самим собой, своим телом и теплом, страстью и нежностью…

И вот уже он с силой прижимает ее тело к себе, словно разрываясь на части от последнего, волшебного мгновения их близости, той секунды, когда мужчина и женщина становятся близкими настолько, что теряет смысл все остальное на этой земле. И сама она почувствовала несказанное удовольствие — настолько сильное, что его можно было бы принять за боль…