Власовщина. РОА: белые пятна. - Виктор Филатов

Все по порядку.

26 августа 1946 года в центральных газетах было опубликовано сообщение Военной коллегии Верховного суда СССР:

"На днях ВКВС СССР рассмотрела дело по обвинению Власова А.А…" – всего 12 человек, и "приговорила обвиняемых… к смертной казни через повешение.

Приговор приведен в исполнение".

До 26 августа 1946 года никто не проронил ни слова, что Власов находится у нас и над ним и одиннадцатью его соратниками идет суд. Вдруг сообщение, но и тут невразумительность:

"На днях ВКВС СССР рассмотрела дело…" "На днях" – это когда? Зачем так? Чтобы потом никто не мог, ссылаясь на точную дату, проследить прохождение "дела Власова" в тех или иных инстанциях? Почему? Какая здесь тайна? И как бы ставится окончательная точка:

"Приговор приведен в исполнение" – повешены. Когда? Где? Где погребены? Молчок. Почему? Чтобы потом, лет этак через 50, сегодня, кто-то не взялся удостовериться – Власов ли и одиннадцать его соратников похоронены в указанном месте?

В сообщении говорится, что Власов и его товарищи осуждены "в соответствии с пунктом 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года". Что это за указ? И почему их судили именно по этому указу? Почему? Ведь есть совсем другой документ. Вот его полное название:

"Совершенно секретно

ПОСТАНОВЛЕНИЕМ 22/МИб/У/сс ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА СССР

25 ноября 1943г.

О квалификации действий советских граждан по оказанию помощи врагу в районах, временно оккупированных немецкими захватчиками…

Председатель Верховного суда СССР Голяков.

Секретарь Пленума Верховного суда СССР – Смолицкий.

Верно: Зав. Секретариатом Пленума Верховного суда СССР – Миронова.

отп. 1 экз. тх. Na 8193".

Это совершенно секретное постановление издано 7 месяцев спустя после совершенного секретного Указа от 19 апреля, значит – руководствоваться в деле Власова должно последним, а не ранее изданным: выполняется приказ последний. Указ последний, потому как последний отменяет собой предыдущий. Однако к этому мы еще вернемся…

В 1947 году судили Красновых – генерала Петра Краснова и генерала Семена Краснова, генерала Андрея Шкуро (Шкура), генерала Султан-Гирей Клыча, генерала Доманова, генерала Головко, генерала Гельмута фон Паннвица – всего… ровно 12 человек, как и в случае с судом над Власовым и его одиннадцатью товарищами.

"СООБЩЕНИЕ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ ВЕРХОВНОГО СУДА СОЮЗА ССР

Военная коллегия Верховного суда СССР рассмотрела дело по обвинению арестованных агентов германской разведки, главарей вооруженных белогвардейских частей в период гражданской войны атамана КРАСНОВА П.Н., генерал-лейтенанта Белой армии ШКУРО А. Г., командира "Дикой дивизии" – генерал-майора Белой армии КРАСНОВА С.Н. и генерал-майора Белой армии ДОМА-НОВА Т. И., а также генерала германской армии, эсэсовца фон ПАННВИЦА ГЕЛЬМУТА, в том, что, по заданию германской разведки, они в период Отечественной войны вели посредством сформированных ими белогвардейских отрядов вооруженную борьбу против Советского Союза и проводили активную шпионско-диверсионную и террористическую деятельность против СССР.

Все обвиняемые признали себя виновными в предъявленных им обвинениях.

В соответствии с п. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила обвиняемых… к смертной казни через повешение.

Приговор приведен в исполнение". [228]

Немецкий генерал фон Паннвиц тут не случаен, хотя по логике вещей его надо было судить отдельно – немец все-таки, гражданин враждебной страны, генерал вражеской армии. Но его приплюсовали к компании братьев Красновых, Шкуро (Шкура), Гиреев и пр., чтобы подчеркнуть – судят ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ фашистский сброд. Разбирательство длилось более 2-х лет, много дольше, чем "дело Власова". Открыто. Подробно. С массой документов. С привлечением множества свидетелей. Почему? Потому что "суд над Власовым" и суд над "изменниками великой Советской Родины и немецким фашистом", как говорят в Одессе, – две большие разницы. О Власове Сталин знал все – это был его человек, человек Сталина № 1. Тут требовалось только соблюсти формальность разбирательства и суда. Нужен был лишь сам факт "суда" и "приговора".

Красновых и Паннвица со Шкуро и Гиреем трясли по всем швам. Нужны были их связи и агентура.

Их, конечно, повесили.

А вот Андрей Андреевич Власов не исключено, что жив и по сей день…

Внучатый племянник Петра Краснова будет взят нашими в Австрии вместе с 12 генералами, но повешен рядом с ними не будет, а оттарабанит свои 10 лет в лагерях, вернется "домой", на Запад, и напишет там толстую книгу "Незабываемые 1945-1956", издаст ее в Сан-Франциско. Что любопытно: нет, кажется, ни одной книги власовца, который был в лагере, потом бы вышел и написал об этом нечто похожее на творение Н.Н. Краснова. Почему так? Кстати, Красновы и остальные, из группы повешенных, с первого дня появления Андрея Власова в Берлине были злейшими врагами его, он их остерегался даже больше, чем СС и гестапо, абвер и нацистскую контрразведку. Такие же отношения у Власова сложились и с украинцами. Те прямо отвечали на предложение Власова объединить силы:

"Лучший москаль – мертвый москаль".

Была ситуация, когда Кальтенбруннер в присутствии Власова спросил Кедия:

"- Господин Кедия, согласны ли вы под руководством генерала Власова работать над созданием освободительного правительства для вашей общей родины – России?

Кедия, который отличался сдержанностью и умом, – так считает Юрген Торвальд, – внезапно потерял самообладание и, как под ударом кнута, вздрогнул от слова "родина – Россия".

– Нет! – выдавил он из себя. – Никогда!

– А почему?

– Потому что мы, кавказцы, боролись до сегодняшнего дня на вашей стороне не для того, чтобы подставить свою голову под меч нового русского империализма!

И затем, придя в нескрываемое бешенство, он буквально заорал:

– Лицо Сталина мне милее, чем зад Власова!…"

"Президент Белоруссии Островский" отвечал Власову в том же духе:

"Господин генерал Власов, мы идем разными дорогами. Вы боретесь за свободную Россию, а я – за независимую Белоруссию".

На "допросе" в Москве генерала Власова спросили:

"- За что был арестован Малышкин?

– Выступая на собрании белоэмигрантов в Париже, Малышкин, стремясь доказать необходимость объединения всех русских формирований под руководством нашего комитета, высказал отрицательное отношение к деятельности созданного немцами казачьего управления. Сразу же после выступления Малышкина арестовали и в сопровождении немецкого офицера доставили в Берлин.

ВОПРОС. Почему выступление Малышкина вызвало такую реакцию со стороны немцев?

ОТВЕТ. В июле 1943 года генерал Белой армии Краснов заключил договор с генерал-фельдмаршалом Кейтелем и Розенбергом о том, что казаки обязуются бороться на стороне немецкой армии против советских войск, за что германское правительство предоставит им казачьи земли на Востоке и места для поселения в других странах Европы.

К концу 1943 года немцы, выселив из ряда районов Северной Италии местных жителей, организовали там казачьи поселения.

Выступление же Малышкина шло вразрез с политикой германского правительства, что и привело к его аресту. По моему ходатайству Малышкин вскоре немцами из-под стражи был освобожден".

Автор "Незабываемых 1945-1956" так, поди, до сих пор не понял, почему его, как змееныша, не придушили вместе с дедушкой и папочкой: не сделано это было только по одной причине: в ГРУ отлично знали: "внучек Колюнок" бредит славой деда Краснова-писателя, который, кстати, завещал, если, мол, останешься жив – опиши все, как было. В ГРУ точно рассчитали, когда его выпустят на волю, он обязательно смотается домой, на Запад, на дарованную еще тогда фашистами землю и напишет эту самую книгу, и она прямо будет работать на имидж власовцев, которые на Западе: если у кого-то из нового "начальства" власовцев в США, Англии, ФРГ, Израиле, в НАТО вообще и могли бы возникнуть какие-то сомнения и подозрения насчет какого-либо из сотрудников – власовцев, то теперь, после душераздирающих живописаний Краснова-младшего о его "кругах ада" по советским лагерям, всякие подозрения и предположения относительно преданности власовцев превращались в абсурд, бред и сумасшествие. Молодец Колюнок! – так в детстве звали домашние Николая Николаевича Краснова-младшего. Свою роль – хотя и против собственной воли – исполнил талантливо!

Кстати, в наших официальных законодательных документах слово "власовец" впервые и единственный раз появилось только 18.8.1945 г. в секретном Постановлении ГОКО, "№ ГОКО-9871с":

"Все выявленные при регистрации и последующей проверке органами НКВД, НКГБ и "СМЕРШ" НКО среди бывших военнопленных и репатриантов военнообязанных лица, служившие в немецкой армии, в специальных немецких формированиях, "власовцы" и полицейские передавались НКВД для расселения и использования на работах в районах Нарымкого и Ухтинского комбинатов, Печорском угольном бассейне, а также на лесозаготовках в верховьях реки Камы.