Бойтесь своих желаний - Маргарита Полякова

— Для того и существует орден, чтобы помогать заблудшим душам, — ободрил его Отец. — Итак, поскольку твое общение с Татьяной стало явным, я должен вызвать нотариуса и двух свидетелей, чтобы ты признал ее ведьмой. После чего я отошлю их, и ты мне шепнешь, где она находится. Обещаю, что сделаю для нее все возможное.

— Хорошо.

Отец Вседержитель дернул за шнурок, и в комнату тут же вошла процессия, состоящая из нотариуса и двух свидетелей.

— Братья мои, я долго общался с Серженом Тэном. Он отрекся от своих заблуждений, осознал свою очарованность и готов порвать путы, связывающие его с ведьмой. Итак, сегодня в моем присутствии в присутствии нотариуса и нижеподписавшихся свидетелей предстал Сержен Тэн, верный рыцарь Владычицы и настоятель одного из ее монастырей. С его слов я составил документ, в коем он признает, что девица, именующая себя Татьяной, является ведьмой, нечистью и еретичкой. По праву суда Владычицы, я спрашиваю рыцаря ордена Владычицы Сержена Тэна. Утверждаешь ли ты, что доносишь на ведьму движимый рвением к вере, или желая избегнуть отлучения за сокрытие ереси или наказания, которым грозит светский судья?

— Движимый верой во Владычицу, и надеясь снискать ее прощение, я признаю Татьяну ведьмой, — вздернул голову Сержен.

— Приведите его к присяге на четырёх Евангелиях Владычицы, — обратился Отец к свидетелям. Те положили перед рыцарем книгу. Сержен Тэн поднял правую руку с тремя вытянутыми и двумя согнутыми пальцами и присягнул. — Не скрыл ли ты чего-нибудь из чувства расположения к подозреваемой? — сурово нахмурился Отец.

— Нет, я желаю избавится от околдования, чтобы стать просветленным и снискать прощение, — решительно отмел предположение Сержен.

— Предписываем тебе хранить обо всем, что здесь произошло, полное молчание, — закончил Отец стандартную процедуру и взмахом руки отпустил посторонних. — А теперь ты должен мне рассказать, как найти твою Татьяну.

Сержен кивнул и постарался как можно подробнее описать знакомую наизусть дорогу. Отец Вседержитель милостиво кивнул и улыбнулся.

— Ты сделал угодное Владычице дело. Теперь она поможет тебе. Готов ли ты забыть о своей ведьме, и дальше служить на благо ордена? — Сержен кивнул головой. — Тогда смотри на меня. — Отец Вседержитель достал золотой медальон и сделал несколько пассов руками.

«Это же магическое заклятье», — промелькнула в голове Сержена неожиданная догадка, и он погрузился во мрак.

Глава 15

Одно понятно — что-то не сбылось.Но что, когда и где —уже не вспомнить.

Лесс сидела на крыльце собственного дома и бездумно смотрела на звезды. Ей опять не спалось. Не помогали ни самовнушения, ни заваренный на травах чай. Не помогало даже теплое мужское плечо, действовавшее, обычно, безотказно. Может быть, потому, что это плечо принадлежало не Моррелю? Лесс помотала головой. Она же зареклась думать об этом сволочном файерне. Он получил все, о чем мечтал и даже более! Титул, власть и даже императорскую фамилию. Моррель просто взял и женился, даже не вспомнив о ней! Впрочем… разве когда-нибудь файерн ей что-нибудь обещал? Или хотя бы выказывал какие-то чувства? Между ними не было ничего, кроме общих дорог и потрясающих постельных отношений. Да, конечно, Лесс любила файерна. Уже много лет. Однако Моррель никогда не отвечал на ее чувства. Он принадлежал только самому себе. Лесс вздохнула. Может быть, стоило сказать Моррелю, что она его любит? А что это изменило бы? Он все равно не отказался бы от своей мечты, тем более от предложения стать правителем. Ну и ладно! Она тоже постарается его забыть! Благо, даже есть с кем. Кольдер, с которым лешачиха познакомилась когда-то в Тантре, нашел ее и снова пожелал разделить с ней свою жизнь. Лесс задумалась. Воррек был неплохим самцом. Он ухаживал за ней, питал к ней нежные чувства и периодически предлагал ей перебраться к нему жить. Жаль, что Лесс не могла ответить ему тем же. Слишком сильно прикипела она к Моррелю. Слишком больно и сложно было оторваться и забыть пришлое. Лесс печально улыбнулась. Сколько раз она говорила файерну слова, которых он никогда не слышал? Даже не упомнишь. Может, стоит сказать их еще раз?

…Я бессмысленно роняю в пустоту свою искреннюю нежность. Поднимаю бокал золотистой росы, делаю глоток и пристально вглядываюсь в ночную траву чужих улиц. Где-то там, во тьме пройденных дорог, затерялись твои следы. И я молюсь ушедшему золотому листопаду, который укрывал нас обоих. Кажется, это было 100 лет назад. Тогда, давным-давно, ты был разноцветным. Солнечное, почти летнее сомнение рвалось в окно, но нам обоим было не до него. Теперь я растеряла даже свои страхи.

Моя любовь. Бескрайняя, как холодное, осеннее небо. Бездонная, как Великий океан, которого я никогда не видела. Безнадежная, как неумолимая неизбежность, к которой приходится привыкать. Тоскливое, беспросветное одиночество от мысли, что тебя нет, становится невыносимым. Мою душу рвет на части невыразимая, отчаянная, сжимающая сердце тоска, у которой слишком много названий и всего только одно имя — твое…

Лесс помотала головой, встала и решительно вернулась в дом. Воррек спал. Она вздохнула, легла рядом и прикрыла глаза. Может быть, стоило последовать примеру Морреля и, плюнув на все, устраивать свою личную жизнь? Почему бы и нет? Кольдер, кажется, всерьез ей увлекся. Лешачиха скосилась на спящего рядом мужчину. Воррек хранил ее, оберегал, а Лесс даже не знала, нужно ли это ей. От него. Кольдер пытался согреть се своим теплом, а она… она даже не была от этого счастлива. Он предложил ей соединить их судьбы… и что ответила на это Лесс? Обещала подумать? Смешно… Лесс вздохнула и уткнулась в теплое мужское плечо. Оно пахло не пеплом, а снегом. Ну и что же? Зато оно всегда будет рядом. Да. Пожалуй, стоило забыть прошлое и, наконец, начать жить для себя. Наверняка, спустя какое-то время, она сумеет забыть Морреля. И когда это свершится, будет покончено с томительной агонией. Не надо будет больше притворяться веселой и беззаботной, не надо будет делать вид, что ее не трогает мрачная жестокость игры. Не надо будет прятаться от реальности в свою нору, и лежать в ней, зализывая раны. Слишком уж тяжело было жить и ждать, что время изменится. Или со временем изменится хоть что-нибудь.

Меня захватили врасплох. Подло, внезапно, исподтишка. Так, что я даже не сразу поняла что, собственно, происходит. На меня накинули мешок, стянули с кровати и протащили к выходу. Ощущение было не из приятных Я пересчитала ребрами ступеньки, потом совершила короткий полет в воздухе и, упав на что-то жесткое, невольно взвыла от боли. Стянув с себя тяжелую, пахнущую кислой капустой ткань, я приподнялась на локтях и обнаружила, что лежу в телеге, которую окружила целая толпа монахов. Суровые лица, воздетые вверх руки с распятиями, заунывная молитва… в общем, зачем они ко мне явились, было ясно без слов. Непонятно только было, как они меня нашли.