Жизнь русского обывателя. На шумных улицах градских - Леонид Беловинский

В состав придворного театра, кроме упомянутых русской, французской, итальянской и немецкой трупп, вошли балет, камерная и бальная музыка. Следует иметь в виду, что хотя театры эти были придворными, с конца XVIII в. они приобрели публичный характер и практически до конца XIX в. занимали ведущие позиции в театральном деле. Управление ими принадлежало до 1766 г. Придворной конторе, а затем была учреждена дирекция всех придворных театров; в 1783–1786 и 1812–1829 гг. существовал даже Комитет над зрелищами и музыкой. С конца XVIII в., исключая упомянутый краткий перерыв, петербургские и московские Императорские театры состояли в Министерстве Императорского Двора под общим ведением директора Императорских театров (в Москве была контора Императорских театров) и содержались на счет Двора; с 1882 г. они стали получать из государственного казначейства ежегодную субсидию в 2 млн руб.; однако этих сумм не хватало, и Министерство Двора продолжало оказывать помощь театрам, являвшуюся как бы платой за царские ложи, которыми бесплатно пользовалась вся Императорская Фамилия.

В Москве после длительного перерыва театр появился в 1757 г. с приездом итальянской труппы Локателли. В 1776 г. князь Урусов получил 10-летнюю монополию на содержание театра, переданную им Медоксу, который и построил огромное театральное здание на Петровке, так называемый «Петровский» театр; в 1805 г. здание сгорело. В конце XVIII в. появляются театры и в провинции; прежде упоминались театры в Тамбове, Воронеже, Твери, Харькове, Нижнем Новгороде, Омске, Тобольске, Барнауле.

Немало было и домашних театров русских вельмож, имевших в той или иной степени публичный характер. Во второй половине XVIII в. славились театры графа Румянцева, князя Волконского, князя Юсупова в с. Архангельском под Москвой, графа Апраксина в Москве, а у графа Шереметева было даже четыре театра: в Петербурге, Москве и в подмосковных Останкино и Кусково. В 1790-х гг. в Москве было около 15 частных театров с 160 актерами и 226 музыкантами и певчими, с оперными и балетными труппами. В Кусково в последнем десятилетии XVIII в. по четвергам и воскресеньям был открыт даже бесплатный вход для публики. Стали появляться помещичьи театры и в провинции: графов Волкенштейн близ Суджи Курской губернии, Сумарокова в Тарусском уезде Калужской губернии, князя Щербатова в с. Утешение Тульской губернии, графа Каменского в Орле. Вот описание знаменитого орловского крепостного театра графа М. С. Каменского: «Театр с домом, где жил граф, и все службы занимали огромный четырехугольник, чуть ли не целый квартал на Соборной площади. Строения все были деревянные с колоннами, с отваливавшейся на них штукатуркой, и уже… здания все начинали гнить. Внутренняя отделка была еще нарядная, с бенуарами, с двумя ярусами лож и с райком, кресла под номерками, передние ряды дороже остальных. В этом театре могла помещаться столь же многочисленная публика, как в Московском Апраксинском театре.

…Театр графа Сергея Михайловича Каменского (сына фельдмаршала) состоял из его крепостных людей с платою за вход, с печатными афишами, и с полным оркестром также из крепостных. Таковыми же были живописцы декораций, машинисты» (151; 64).

Иногда богатые помещики в полном смысле слова занимались театральным предпринимательством, заставляя свои крепостные труппы играть на ярмарках. Качество таких театров было различно. В начале XIX в. в Макарьеве на ярмарке для театра князя Н. Г. Шаховского ежегодно строился большой дощатый сарай на тысячу человек, однако с ложами и креслами. Крепостная труппа играла ежедневно с 8 часов вечера. Журналист, историк и писатель Н. А. Полевой весьма одобрил игру труппы. Похвально отозвался он и о другом таком театре: «И в Курске был также театр, заведенный тамошним помещиком, богачом Анненковым… Из его труппы вышел Щепкин, а другие остатки ее видел я еще на ярмарочном театре в Коренной» (Цит. по: 93; 160). Переселившийся в Нижний Новгород из имения, Шаховской перевез сюда свою крепостную труппу; в дни больших приемов гостей он устраивал спектакли в своем доме, затем периодически для этого отдавался зал дворянского собрания, а в 1811 г. для театра было построено специальное здание. Практически это был огромный бревенчатый, выбеленный известкой сарай. Внутри же он был оклеен голубыми с золотом бумажными обоями, ложи, барьеры между ними и столбы, поддерживавшие потолок, были покрыты резьбой. В театре было два яруса лож, из которых верхние были полуприкрыты деревянными решетками для желавших посещать театр инкогнито, над ложами располагался раек, партер состоял из 50 мягких кресел и нескольких рядов стульев (128; 404).

Можно восторгаться изобилием таких театров и говорить о быстром развитии культуры в России, а можно… Известный своим злым языком Ф. Ф. Вигель писал: «Кто бы мог поверить? В это время (в начале XIX в. – Л. Б.) было в Пензе три театра и три труппы актеров. Такое чудо нужно объяснить. У нас все так шло со времен Петра Великого: кроется крыша, когда нет еще фундамента; были уже университеты, академии, гимназии, когда еще не было ни учителей, ни учеников; везде были театры, когда не было ни пиес, ни сколько-нибудь порядочных актеров… Итак, в Пензе три театра, оттого что полубарские затеи, забытые в Петербурге, кое-где еще встречались в Москве, а в провинциях еще были во всей силе обычая…

Труппа г. Горихвостова посвящена была игранию опер и исключительно итальянской музыке; особенно славилась в ней какая-то Аринушка. Сия труппа играла даром для увеселения почтенной публики, собиравшейся у почтенного г. Горихвостова…» (23; 148). Вигель также называет крепостные театры Гладкова и Кожина; выше была приведена его характеристика этих театров.

Наиболее крупными и во всех отношениях ведущими до конца XIX в. оставались Императорские театры, лишь постепенно начавшие уступать позиции, исключительно в художественном отношении, частным театрам. К концу столетия в ведении театральной дирекции были следующие театры в Петербурге: Мариинский – для оперы и балета, Александринский – для русской драмы, Михайловский – для французской и русской драмы, Эрмитажный – для придворных оперных, драматических и балетных спектаклей, Китайский театр в Царском Селе – для особых представлений, назначавшихся по разным случаям, Петергофский – для летних спектаклей, Гатчинский, в котором только раз, в 1901 г. был назначен спектакль по случаю свадьбы Великой княжны Ольги Александровны, но который не состоялся по причине траура, и, наконец, Каменноостровский деревянный театр. В Москве были три Императорских театра: Большой – для оперы и балета, Малый – для русской драмы, и Новый, арендованный в 1898 г. для представлений русской молодой драматической труппы, а также оперы и балета; в 1907 г. представления в нем были прекращены и он был сдан в аренду купцу Зимину, который давал там оперные спектакли вплоть до 1917 г. С отменой театральной монополии Императорских театров возникло множество бродячих театральных антреприз. Предпринимателями для них строились специальные здания, сдававшиеся в аренду (например, помещение нынешнего московского Театра им. Вл. Маяковского). Каковы были эти труппы, трудно сказать, но не забудем, что Ф. И. Шаляпин начинал именно как такой бродячий актер, иной раз пешком пробиравшийся «из Керчи в Вологду». Конечно, настоящим артистом он стал в руках Саввы Великолепного, в частной опере С. И. Мамонтова, предварительно провалившись в Мариинке. Но все же…

Помимо казенных и многочисленных частных театров и театриков и концертных залов разного типа, в начале ХХ в. появились кабаре, где ставились небольшие спектакли и устраивались концерты. Многим читателям, наверное, пришлось слышать о таких петербургских артистических кабаре, как «Привал комедиантов» и «Бродячая собака», где выступали поэты, актеры, музыканты. В Петербурге в это время успешно работали театры-кабаре «Дом интермедий», «Лукоморье», «Кривое зеркало». В провинции, где художественная интеллигенция была малочисленна, такой вид эстрадного искусства почти не привился.

Если библиотеки, располагавшиеся в случайных помещениях, не принимали участия в формировании облика русского города, то пышные театральные здания, поначалу исключительно, а к началу ХХ в. преимущественно Императорских театров, во многом определяли физиономию городского центра. Достаточно вспомнить Театральную площадь в Москве с ее Большим и Малым театрами и перестроенным театральным зданием по другую сторону площади, напротив Малого театра: здесь в 70-х гг. располагалась антреприза знаменитого Лентовского. Даже и в провинции, даже и в начале столетия, такие помещения привлекали взор, хотя бы своей необычностью. Выше уже упоминался пензенский театр Горихвостова, выполнявший и иные функции: «…это назывался воксал или бал в регулярном саду г. Горихвостова, куда в этот день платили за вход. Сад был не велик; но галдарея, как еще говорили тогда, была преогромная, правда, однако, также дощатая. Она была обита выбеленною холстиной и украшена пребольшущею жестяною люстрой; в окнах же стояли деревянные треугольники, к коим прибивались железные шандалы. Тут довершались победы красоты: статуи, кои как вкопанные сидели на ярмарке, тут приходили в сильное движение, при блеске сальных свеч и звуках громкой музыки» (23;147–148). А что? Для одноэтажной деревянной, застроенной затерявшимися среди пустырей лачужками Пензы это был почти дворец!