Вынужденный брак - Татьяна Герцик

Павел с досадой посмотрел ему вслед, но провоцировать больше не решился. Решив покориться судьбе, поплелся к себе, с силой постукивая кулаком по перилам, стараясь выплеснуть накопившуюся злость.

В обед Юрий присмотрел в соседнем детском магазине симпатичную коляску для малыша и сказал о ней Саше.

Она немного поколебалась, но призналась с кислой гримасой:

– А я вовсе не беременна. Это была шутка.

Он мрачно воззрился на нее.

– Шутка?

– Ну или проверка, называй, как хочешь. Хотя я понимаю, что две мнимые беременности подряд – это перебор, но так уж получилось.

Юрий не знал, что ему сделать – то ли запеть во всё горло, то ли как следует ее отшлепать.

Она буднично добавила:

– Я и не могла быть беременной – мы с Павлом спали в разных комнатах. Хотя ему хотелось, естественно, чтобы вместе.

Юрий онемел. Он-то думал, что великодушно ее простил и всё понял, а оказалось, что и прощать-то было нечего.

– Так у тебя что, никого за время развода не было?

Она поколебалась, боясь, что ее признание заведет его не туда, куда надо, но ответила честно:

– Да. Слишком было больно. Мужчины казались такими… – она с трудом подобрала нейтральное слово, чтобы не обидеть его, – несимпатичными.

Он горько вздохнул. Это только он мог быть несимпатичным. Но он всё исправит. Это нетрудно. Нужно только беречь то, что имеешь.

Через неделю в пятницу они проезжали мимо памятника воинам Великой Отечественной. Юрий поймал печальный и немного завистливый взгляд Саши, устремленный на фотографирующихся на его фоне молодоженов. Счастливый муж важно держал под руку свою молодую жену, беззаботно смеющуюся в нацеленные на них объективы. Юрий вспомнил их убогую свадьбу, родителей в качестве свидетелей, свой отказ пить шампанское, потому что «не видит повода», и в душе вдруг возникло горячее желание возместить утраченное.

– Давай подадим заявления в ЗАГС? – он постарался, чтобы голос не выдавал сомнения в ее согласии.

Она странно посмотрела на него и спросила:

– Зачем?

Скрывая смятение, он постарался разумно объяснить:

– Ну, в законном браке гораздо спокойнее.

Саша отвергла его слова:

– В законном я уже была. Больше не хочется.

Облизнув пересохшие губы, Юрий показал рукой на веселую свадьбу:

– А разве так тебе не хочется?

Она грустно призналась:

– Когда-то хотелось. Но теперь – нет.

Он угрюмо замолчал, и она подумала, что вопрос исчерпан. Она и сама не понимала, хочется ей красивого обряда или нет. Когда он уговаривал, она твердо решила, что нет, но стоило ему замолчать, как в голове тут же заманчиво замелькали сцены пышной свадьбы. Не обращая внимания на ее задумчивый вид, Юрий решительно подогнал машину к дверям их районного ЗАГСа.

– Выходи! – подал ей руку и помог выйти из машины, твердо поддерживая под локоть.

Она нехотя последовала внутрь. Ее снова охватили сомнения.

Рассеянно посмотревшей на них дежурной у входа он сказал:

– Мы решили подать заявления о заключении брака! – взял поданные ему бланки, усадил Сашу за длинный полированный стол, и сам стал быстро заполнять листок.

Закончив свое заявление, он забрал пустой Сашин бланк и заполнил его за нее. Потом положил неподписанный лист перед ней и тихо попросил:

– Подпиши!

Она медлительно, преодолевая сомнение, поставила внизу свою подпись.

Юрий пошел к дежурной узнать о дне бракосочетания. И тут выяснилось, что зарегистрироваться в городском дворце бракосочетания можно будет только через три месяца. Регистрироваться в заурядном помещении ЗАГСа, как это уже было, он не захотел, и призадумался. Решил прибегнуть к родственным связям. Чтобы не тревожить Сашу, ничего ей о своих грандиозных планах не сказал, но вечером позвонил отцу.

– Батя! Мы с Сашей решили сыграть свадьбу!

Отец королевскому «мы» ни на гран не поверил, но лишь негромко пробухтел:

– Ошибки молодости исправляешь? Ну-ну!

– Ты помочь не можешь? Во дворце бракосочетания ждать три месяца, да и не хочется регистрироваться поточно-конвейерным способом. Посодействуй, может, в заводском дворце можно будет свадьбу провести?

Припомнив, что каждую субботу кто-нибудь из заводского начальства ангажирует дворец для своих нужд, Евгений Георгиевич согласился:

– Говори число, и без проблем!

В последнюю субботу октября у заводского дворца культуры негде яблоку было упасть: вся огромная площадь была забита разномастными автомашинами. Играли свадьбу сына генерального директора с падчерицей его первого зама. Приглашенных после тщательного отсева набралось больше трехсот человек.

Руководившая торжеством Лариса Львовна была наверху блаженства. Мужу, подшучивающему над ее страстью всё устраивать по-своему, внушительно пообещала:

– Между прочим, через пару лет у нас с тобой тридцатипятилетие со дня свадьбы. Если будешь продолжать иронизировать, я и его отмечу по полной программе! Будешь снова жениха изображать!

Побледневший от такой нешуточной угрозы Евгений Георгиевич немедля превратился в само послушание, а в зале зазвучали слова почтенной дамы, арендованной у областного ЗАГСа:

– Муж может поцеловать жену!

Юрий с таким чувством облегчения прижался к губам Саши, что по рядам гостей пронесся изумленный шепот.

По команде распорядителя гости потянулись с поздравлениями. Нарушая этикет, новоиспеченный муж встал с правой стороны от жены, левой рукой крепко обхватил ее за талию, правую подавал гостям. Когда Павел, на правах старого друга протянул руку Юрию и попробовал приложиться к щечке Саши, то вместо рукопожатия наткнулся на твердый кулак:

– Не трогать! Мое!

Павел посмотрел на угрожающее лицо новобрачного, скорчил невинную физиономию, которой обладают, по его мнению, лишь ангелы на небесах и монахи-схимники, и церемонно заменил щечку на ручку.

Усмехавшийся Евгений Георгиевич тихонько спросил у взволнованного и гордого сына:

– Ну что, здорово тебя намучили?

Тот пожал плечами.

– Изрядно.

– Не жалеешь?

Юрий с недоумением покосился на провокатора.

– О чем жалеть? Полученный приз гораздо ценнее! – и по-хозяйски прижался губами к оголенным плечам жены.

Отец коротко хохотнул, но был вынужден прекратить допрос, поскольку расторопный ведущий уже начал вечер.

После поздравлений объявили вальс. Юрий, умело кружа жену по залу, услышал неожиданный вопрос:

– Ты не боишься, что это опять вынужденный брак?

Глядя ей в глаза, честно признался:

– Конечно, вынужденный, и даже очень! Ты же знаешь, что я не могу без тебя!

Саша взглянула в его влажновато поблескивающие счастливые глаза, и вдруг с ее души скатилось бремя былых обид, и она улыбнулась ему так же открыто, как в самые первые дни их знакомства.