Чужие воспоминания - Ольга Романовская

Сейчас возьмет и убьет, обязательно нужно было дергать дракона за хвост! Он ведь даже не стал разбираться, вцепился в слово, как клещ. Мне ведь был неприятен не сам процесс, мне претит совсем другое, что я еще должна подтвердить. То, что я спала с тем, кто бездушно убивает, сознательно причиняя боль, и совершает над агонизирующими людьми противные природе ритуалы.

Однако сильно его проняло! Даже не думала, что смогу так вывести его из себя. Задела за живое?

Взял себя в руки, глубоко медленно дышит, успокаиваясь. На меня не смотрит.

— Лэрзен, вы неправильно все поняли, ни одно из перечисленных вами чувств я не испытываю и ночью тем более об этом не думала. Противно мне совсем другое, это связано с моими воспоминаниями и косвенно касается вас. Я могу надеяться на то, что вы честно ответите на два моих вопроса?

Он кивнул, видимо, снова попытавшись прочитать мои мысли, но я опять начала считать.

— Вы занимались некромантией?

— Как любой другой темный маг. Да, занимался, хотя не питаю к ней особой любви.

— А живых людей…?

— Жертвоприношения Тьхери? — Лэрзен скривился в улыбке. — Приходилось. Полный вопрос звучал: резали ли вы и потрошили живых людей? Да, вот таким ножом, — он продемонстрировал мне искривленный нож. — Не бойся, на этом кровь только ныне живых, я все-таки не убил собаку-начальника городской стражи. Старым, да, отправлял на тот свет. Судя по выражению твоего лица, именно это тебе и противно. Вспомнила, что делал одотьер Дер'Коне?

— Вы…вы приносили в жертву детей? — голос мой дрожал. Я в одной комнате с монстром, который так спокойно говорит о своих преступлениях! Но этот монстр не раз спасал меня, заботился… А что, если из корысти, что, если он изначально знал о том, что я необычная девушка, что во мне живет эта пресловутая латентная магия? Втерся мне в доверие, чтобы потом провести ритуал. У него ведь гораздо больше шансов получить желаемое, чем у Наместника, ему я доверяла.

— Нет. Я никогда не трогаю детей, ни детей, ни беременных женщин и глубоко презираю тех, кто желает им зла.

— А при ритуале вы… — глубокий вдох, — Вы вырезаете у человека сердце?

— Тебе во всех подробностях описать ритуал? Боюсь, ты не выдержишь. Сердце, Одана, главный ресурс некромантии, на нем очень много завязано. Между прочим, с его помощью и болезни лечить можно.

Я отчаянно замахала руками, призывая его замолчать. Дурнота подступала к горлу, дрожь гусиной кожей пробежала по телу.

— Я вам за все благодарна, но я не могу… Прощайте! — я бросилась прочь. Вещи остались в комнате — ничего, кто-нибудь из храмовых слуг потом заберет. После того, что я видела, я не могла общаться с некромантом, может быть, когда-нибудь потом.

— Одана! — полетел мне вслед его голос.

Я не останавливалась, бежала, куда глаза глядят.

Вопреки моим опасениям, Лэрзен не бросился меня ловить. Сбавив шаг, я огляделась и не заметила ни малейших признаков погони.

Ноги принесои меня к храму. Переступать его порог не хотелось, но это было единственное место, где меня приняли бы. Отдышалась и задумалась о том, что мне теперь делать. Решила рассказать обо всем Сейре и разузнать побольше о детях Каашера — мне казалось, что это ключ к разгадке. Наместник приносил жертвы Каашеру, Фейхара интересовалась его детьми, заинтересовалась после того, как побывала на месте убийства мамы. Значит, между ними существует связь, какая — мне предстояло узнать.

Сейра с пониманием отнеслась к моему сбивчивому рассказу и обещала помочь. Сама она по библиотекам ходить не могла, одной мне это было делать опасно, и жрица намеревалась переговорить с одним светлым магом, чтобы он составил мне компанию. Я, разумеется, ничего против не имела.

Вечером в мою комнату постучалась одна из учениц и внесла сумку с вещами — всем тем, что я оставила в гостинице. Но я ведь никого за ними не посылала.

— Это передал один мужчина, — развеяла мои сомнения девочка. — Назвал ваше имя, попросил отдать. Там еще пони.

Не ожидала от него такого благородного поступка.

На следующее утро я встретилась с тем самым светлым магом, о котором говорила Сейра: статный мужчина с небольшой бородкой, на вид — за тридцать. Представившись Дейманом, он попросил изложить суть вопроса. Излагать было особо нечего, мне нужно было просто узнать как можно больше о детях Каашера.

К первичной информации из сознания Фейхары добавились обширные знания мага, заодно я узнала кое-что о самом Каашере и поняла, почему для него так важны обильные кровавые жертвоприношения.

Как объяснил мне Дейман, любезно повышая мне настроение чаем с разными сластями в гостиной своего дома (он предложил начать поиски информации со своей личной библиотеки, достаточно обширной и занимавшей целую комнату), в отличие от богов, не бессмертен. Кто-то должен регулярно подпитывать его силу, обычно одного такого возлияния хватает на сотню лет. Нужная ему жизненная энергия заключена в крови, причем, чем моложе жертва, тем больше сил она способна передать демону.

Если кровь дарит жизнь, то сердца жертв усиливают его магическую силу, привнося в него помимо здоровья владельца, его эмоции и колдовской потенциал, если таковой имеется.

Каашер любит боль, говорят, крики агонизирующих на алтаре пробуждают его ото сна, в котором он обычно пребывает, и заставляют появиться среди людей, начав новую кровавую охоту.

Достигнув определенного предела, энергия внутри демона способна наделить его божественной силой, достаточной для того, чтобы изменить свою сущность, поэтому так важно не допускать распространения его культа.

— Каашер — это воплощение вселенского зла, некогда заключенного в сосуд и зарытое глубоко в земле. Но зло оказалось сильнее и хитрее, сумев не только выжить, не истлев без воздуха, но и отыскать себе тело. Каким-то непостижимым образом оно просочилось сквозь крышку сосуда и вселилось в первое попавшееся существо, убив его душу. Но длительное заключение, к счастью, отрицательным образом сказалось на нем, сделав всего лишь демоном. Но с каждым годом этот демон все сильнее, все больше жаждет реванша. У него уже достаточно знаний, да и его адепты делают все для того, чтобы временная оболочка сменилась постоянной. Старое истерзанное тело будет отброшено, как кожа линяющей змеи, и на смену ему явится новое, истинное, повредить которое людская магия, даже магия Белого магистра, будет неспособна. Проснувшийся зверь ненасытен, прольются реки крови, будут сметены государства, быть может, даже убиты боги.

— А дети Каашера, кто они? — я прилежно записала все, что мне рассказал маг. Какое страшное, оказывается, это существо, Каашер, намного страшнее, чем я его себе представляла. Демон, питающийся кровью и болью, божество некромантов. Под его адептами Дейман наверняка имел в виду именно их.