Чужие воспоминания - Ольга Романовская

Оторвался от нее, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы унять животное начало. Мне нужен был разум, а не бесконтрольная животная страсть. Безусловно, если я махну на все рукой, у нас будет бурная ночь, но ведь я позвал сюда девушку не за этим.

Да, большей гадости и не придумаешь: ласкать женщину, но не обладать ею. Постоянно держать себя в узде, следить за тем, чтобы партнерше было хорошо, и рыться в ее голове. Тяжело плести заклинания, не отвлекаясь на обнаженное тело под собой.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Одана, наклонилась, подняла платье, сорочку и корсаж, аккуратно сложила стопочкой на стуле. Потом подошла и вопросительно посмотрела на меня. Задумалась, робко положила руку мне на плечо и чмокнула в подбородок. Серьезный шаг для нее, проявила инициативу, а инициативу нужно поощрять, тем более к этому моменту я уже справился с инстинктами.

Снял рубашку, бросил ее на стул поверх одежды Оданы, сел на кровать и за руку притянул девушку к себе.

К общему согласию мы пришли, когда я скользнул по внутренней поверхности ее бедер, плавно перейдя к главной цели череды прикосновений. Какой бы скромницей она не была, Одана не имела ничего против моих ласк, что вселяло надежду на быстрый успех дела. Она немного ожила, включилась в игру, ограничиваясь, правда, только нерешительными поглаживаниями моей спины. Ритм дыхания изменился, было самое время перейти к главному. И я перешел, благо моему вторжению сопротивлялись всего мгновение, и то скорее под влиянием беспричинного подсознательного страха.

Одана

Проснувшись, я сразу поняла, что что-то не так. Вернее, не так, как обычно. Стоило прислушаться к своим ощущениям и повернуть голову, как я поняла, что именно.

Лэрзен спал, подложив руку под голову. Он выглядел таким умиротворенным, что не верилось, что передо мной темный маг, но вязь на предплечье была хорошо видна. И не только она — Лэрзен лежал на боку, лицом ко мне, и я детально могла рассмотреть его тело до пояса. После того, как он заворочался, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд, и перевернулся на спину, не только до — одеяло немного сползло.

На теле у Лэрзена оказалось много шрамов. Большая часть полностью зажила, превратившись в едва различимы полосы. Были среди них и свежие, наверное, оставленные солдатами во время нашей травли. Самый крупный рубец, шириной в палец, оказался под лопаткой. Короткий, он, скорее всего, свидетельствовал о полученной когда-то колотой ране.

Я поспешно отвела взгляд и покраснела, вспомнив, что сама неодета, и поспешила натянуть одеяло до подбородка, заодно и мага прикрыла. Да и холодно, тело покрылось гусиной кожей. Моя, во всяком случае.

Полежала немного, вспоминая события прошлой ночи. Особенно те, что произошли после обряда. Лэрзен сказал, что не позволит воспоминаниям проявиться сразу, и с усмешкой добавил, что сейчас у меня есть шанс отработать часть своего долга. Взял он его мной.

Убедившись, что маг еще спит, выскользнула из-под одеяла, схватила в охапку одежду и шмыгнула в ванную. Потрогала резервуар для горячей воды, нагревавшийся по вечерам трубами от домовых печей — еще теплый, да и воды еще половина есть. Смыла с себя последствия бурной ночи. Не сказала бы, чтобы мне было неприятно, а Лэрзену — тем более. Уж кто-то, а он в конце получил, что хотел! Бедняга так намучился в первый раз! Я ведь вчера не понимала, что он имел в виду, говоря, что удовольствие получу только я, теперь знала, особенно когда сравнила с тем, что было потом.

Оделась, шагнула к двери и вдруг покачнулась, глотая воздух, сползла по стене на пол.

Меня трясло: я все вспомнила, абсолютно все.

Первая вспышка, первое воспоминание.

Я сижу в комнате матери — тот самый эпизод, на котором раньше обрывалась моя память. Говорим о разных мелочах, а потом мама берет мои ладони в свои; взгляд ее становится серьезным.

— Одана, ты знаешь, от богини мне достались некоторые способности.

— Да, знаю, — беспечно отвечаю я. Я молода, в моей жизни пока было всего одно горе — отъезд Садерера. Все еще живы, я недавно начала работать, полна планов на будущее. — Ты главная жрица, ты разговариваешь с Олонис и ее именем помогаешь людям.

— Не только, — улыбнулась Орсана. — Во мне есть небольшой магический дар. Он не окрашен ни в один из цветов и не накладывает никакого отпечатка на человека, как знаки на руках магов. Его подарила мне Олонис, предупредив, что пользоваться им я должна крайне осторожно и исключительно во благо людей.

— С помощью него ты помогла женщине, которая приходила к тебе вчера?

Кажется, у вчерашней просительницы были какие-то проблемы с течением беременности, а мама, просидев с ней около часа в святилище, сделала так, чтобы ни ребенку, ни женщине ничего не угрожало. Она выглядела такой усталой, но счастливой.

Орсана кивнула и, наклонившись к самому моему уху, прошептала:

— Одана, ты уже взрослая, думаю, пришло время рассказать тебе о другой тайне нашей семьи. Твоей тайне. Я сама узнала о ней случайно, когда впервые привела тебя в храм: к тебе потянулось жертвенное пламя. Я обратилась к знающим людям, проверила по книгам и поняла, что не ошиблась.

Я замерла, вся обратившись в слух. Неужели я особенная, я, такая неприметная, одна из многих?

— Ты была зачата в особую ночь. На небе собралась уникальная комбинация звезд, такая, которая бывает лишь раз в сто лет. И она стояла как раз над Медиром. Центральная звезда принадлежала моей богине. Ребенок, зачатый жрицей или жрецом, чье светило главенствует на небосклоне, между полуночью и часом ночи, наделяется особыми качествами. Таким ребенком стала ты.

— И какие же способности мне достались, пока я не наблюдала в себе никакого дара, — я сгорала от любопытства.

— В тебе течет латентная магическая кровь. Нейтральная кровь, способная усилить способности других магов. Для этого существует два способа: деторождение и специальный ритуал. Правда, — она вздохнула, — В конце него ты умрешь. Если в первом случае ты поделишься лишь частью силы, и она перейдет к детям, то во втором ее выжмут из тебя без остатка.

— То есть эта сила полезна для других и абсолютно бесполезна для меня?

Жаль, а я уже размечталась! Хотела, как мама, помогать людям, лечить их от болезней, искать пропавших…

— Не знаю, — честно призналась мама. — Такое встречается крайне редко: слишком много разных факторов должно совпасть. Но, боюсь, магия никак не поможет тебе в жизни: ты просто не в состоянии ею воспользоваться. Вот если бы в нашем роду были волшебники, но, увы! А магия жриц не передается по наследству, она как поцелуй богини и действует только с ее соизволения.