Скрытый Тибет. История независимости и оккупации - Сергей Кузьмин

С другой стороны, борьба народа против властей на местах могла облекаться в форму, принятую в Культурную революцию. Чтобы нападать на китайцев, тибетцы использовали призыв Мао бороться с бюрократией.{1290} К 1968 г. восстания распространились по 20 из 51 уезда ТАР, частично по Амдо и Каму. Национально-освободительная борьба часто велась под лозунгами поддержки Гьенлога против Нямдрела. Например, кочевники Пала (западный Тибет) в 1969 г. узнали о предстоящем создании коммуны. Объявив себя членами Гьенлога, они взбунтовались, частью убили, частью арестовали чиновников, поддерживавших Нямдрел, и объявили религиозную и хозяйственную свободу.{1291} Они надеялись вернуться к тому положению, что было до 1959 г. Однако ошиблись. Вскоре пришли войска во главе с членом Нямдрела и запустили Культурную революцию по полной программе. Коммуны сохранялись там до 1981 г. Некоторых кочевников власти разорили. Они конфисковали имущество, сделав людей бедняками, а в коммуны вступать не разрешили.

Армия устраняла хунвэйбинов и цзаофаней не только в Тибете, но и во всей КНР — до самой смерти Мао. Некоторые китайские города пришлось брать штурмом. Например, г. Гуйлинь штурмовали 30 тыс. солдат и бомбили напалмом, после чего были вырезаны все хунвэйбины.{1292} Председатель истреблял тех, кого создал сам. Если вновь вспомнить аналогию между разными «штурмовыми отрядами» (см. выше), то можно сделать вывод, что «ночь длинных ножей», развязанная А. Гитлером против руководства СА, обернулась куда меньшей кровью…

Одержав верх над «бунтарями» с помощью армии, коммунисты вернулись к своей извечной мечте — коллективизации сельского хозяйства. Собственно, коммуны в ТАР создавали перед самой Культурной революцией — в 1965 г. Но массовая кампания развернулась лишь в 1968–1969 гг.{1293} Создав коммуны, китайцы объявили, что Тибет совершил скачок от крепостного феодализма к социализму, минуя развитый феодализм и капитализм.{1294} Примерно, как МНР.

Китайская пропаганда утверждала, что коммуны созданы по просьбе трудящихся: их к этому подвигли маоцзэдунъидеи. Но тибетские крестьяне, получившие землю во время реформы, говорили: «Лучше я останусь тут, чем пройду весь путь социализма». В коммунах коллективизировали все вплоть до чайников, люди обязаны были даже питаться в общей столовой.{1295}Деньги получали по начисляемым баллам. У людей были налоговые карточки, где указывалось, сколько и какой продукции сдать. Соответственно была нормирована выдача продовольствия и промтоваров, как и везде в КНР. Если кто-то заболевал и не мог работать, его рацион уменьшался.

Чтобы оставаться дома и не идти на работу, надо было получить разрешение властей.{1296} Но лучше было этого не делать. Семьи, где были иждивенцы — старики и дети, вынуждены были делить на всех скудные рационы работающих. Чтобы уменьшить голод, родители посылали работать детей с восьми лет. В коммунах главными были китайские кадры. Крестьяне жаловались, что эти кадры получают деньги по баллам, начисляемым членам коммуны, плюс зарплату от правительства. В 1968 г. в коммуны стали прибывать тибетские кадры. По призыву партии в отдаленные районы отправилось много молодых тибетцев. Они рассматривали это как наказание.

Коллективизация стала одной из причин нового голода в сельских районах. Он длился с 1968 по 1973 г.{1297} Очевидец из Кама рассказывал мне, что этот голод был из-за того, что почти всю крестьянскую продукцию забирало государство. Люди получали так мало, что не могли содержать семьи, в которых были нетрудоспособные. В итоге делали муку из дикорастущих растений. Люди умирали с голоду. Одна бывшая «крепостная», возглавлявшая образцово-показательную коммуну «Красный флаг» в Лхоке, вспоминала, что продукция увеличивалась, но половину получаемого зерна надо было продавать Китайскому государству.{1298} В результате рационы многих людей были настолько малы, что они влезали в долги коммуне. Энтузиазма не было, эффективность труда снижалась.

Еще в 1959 г. иностранным корреспондентам на опытной агротехнической станции в Центральном Тибете рассказывали, что многие культуры (пшеница, кукуруза, соя, лен, свекла и др.) на высоте 4 км растут лучше, чем на равнине.{1299} Якобы на Тибетском нагорье собирают урожаи пшеницы сорта «Украинка» в 55 центнеров с гектара — как на ее родине Украине. Теперь земледельцев заставили сеять пшеницу вместо привычного ячменя. Она не давала урожаев в высокогорье. Скотоводов с привычного мяса перевели на зерно.

В 1968 г. в округе Шигацзе 45% крестьянских хозяйств были объединены в народные коммуны, а в некоторых уездах эта величина достигала 86%.{1300} К середине 1970-х гг. в ТАР было 666 коммун, их организовали во всех уездах и в 34% волостей. К концу 1974 г. коммуны создали уже в 93% волостей ТАР. Это сопровождалось недовольством населения и присылкой отрядов «народного ополчения».{1301} По рассказам беженцев, многие тибетцы уже давно не видели таких товаров, как сахар, масло, чай, рис; чтобы выжить, многие вынуждены были сдавать свою кровь за деньги.{1302}

На коммуны переложили содержание почти всех школ, пунктов здравоохранения, предприятий местной промышленности, капитальное строительство и т.д. При необходимости объединяли несколько коммун. В них создавали парткомы и ревкомы. Члены коммун были обязаны участвовать в гражданском и военном строительстве, обеспечивать условия для приема ханьских колонистов, проходить военную подготовку для создания «народного ополчения», в которое были включены почти все мужчины и женщины. Одной из функций «ополчения» была помощь НОАК и выявление людей, которые хотят уйти за границу или пришли оттуда{1303}.

Но главной функцией коммун стало обслуживание и прокорм расквартированных китайских войск. Печать сообщала о любви и поддержке НОАК тибетским народом.{1304} Эта «любовь» выражалась в том, что крестьяне обрабатывали принадлежащие армии поля, убирали урожай, снабжали солдат цампой, готовили дрова, таскали воду, «уступали» солдатам свое жилье, поставляли рабочий скот и т.д. При необходимости «освобожденный от феодальных крепостников» труд мог длиться день и ночь.

«Помощь» военных в сборе урожая часто сводилась к его конфискации, и крестьяне вынуждены были питаться тем, что давала скудная природа высокогорья, — например, дикими кореньями. Изъятие продукции вызывало стихийные бунты.{1305} Например, в 1969 г. в одной небольшой деревне в уезде Динри был собран плохой урожай. Приехавшие китайские кадровые работники забрали его полностью. Тибетцы их избили и ушли в горы. Власти пообещали не преследовать жителей, те вернулись. Тогда 60 чел. арестовали.

Для сравнения приведу современное обличение феодально-теократического строя: «Для пахоты земель крепостным следовало безвозмездно отдавать человеческие и скотные силы для перевозки чиновников, монахов, торговых отрядов, солдат из тибетцев и материальные ресурсы с табличками на лошадях от местного правительства, безвозмездно их кормить и расселять, а также бесплатно выполнять принудительные работы для местного правительства и строительства монастырей и храмов, сдавать необходимые местному правительству предметы, такие как ячмень голозерный, масло топленое, куриные яйца, серебряный юань, тибетское серебро и др. Более того, чиновники разных уровней при местном правительстве имели право назначить крепостным барщинные повинности».{1306}

Но тогда голода не было. А теперь он был вследствие замены традиционных зерновых озимой пшеницей (непригодной в данных условиях), реквизиций продовольствия для НОАК, перевода кочевников в оседлость и коллективизации.{1307}

Войска присылали также для пропаганды идей Мао — например, что надо готовиться к войне, голоду и стихийным бедствиям. «Клика советских ревизионистов-ренегатов всегда враждебно относилась и относится к китайскому народу. <…> Сколько бы вас ни пришло и с кем бы вы ни пришли, мы решительно, окончательно, начисто и полностью уничтожим вас. <…> Долой новых царей! Долой социал-империализм советских ревизионистов!»{1308}

В 1960-х гг. маоисты устроили несколько тысяч провокаций на китайско-советской границе. Шире всего известен инцидент на о. Даманский в 1969 г., когда погибли 60 и были ранены более 100 советских солдат и офицеров.{1309} По Соглашению 1991 г. этот остров официально отошел Китаю. Теперь там Музей боевой славы НОАК.

Китайское руководство искренне полагало, что скоро будет третья мировая война. Оно решило обороняться против «царей-ревизионистов». В Тибете нарушился подвоз товаров широкого потребления: транспорт использовали для перевозки грузов, нужных при подготовке к войне.{1310} Власти заверяли, что скоро эта подготовка завершится, и товаров станет много. В 1970-х гг. сотни людей в Лхасе рыли туннели и бомбоубежища в склонах гор.{1311} На случай войны коммуны были обязаны создавать запасы продовольствия.{1312}