Маска - Сабина Мартин

Вскочив, она метнулась к двери. Вендель хотел задержать ее: ему всего-то нужен был глоток воды. Но девушка уже выбежала из комнаты.

Вскоре и мать, и отец подошли к его кровати. Мать плакала, отец молча взял Венделя за руку.

— Воды, — прошептал Вендель.

— Ну конечно, мальчик мой. — Катерина налила ему воды из кувшина и поднесла кружку к губам сына.

Вендель жадно припал к воде.

— Мастер-медикус не стал с нами говорить, и я так боялась, что ты… — Катерина осеклась и всхлипнула. — Но теперь опасность миновала. Господь смилостивился над нами и пощадил нашего единственного сына. — Она перекрестилась.

Вендель вопросительно посмотрел на отца, и тот молча кивнул. Неужели ему было так плохо? Катерина вытерла лицо широким рукавом платья.

— Скажем ему, Эрхард? Вдруг он начнет волноваться?

Отец улыбнулся.

— Думаю, мы можем ему сказать.

Он достал из кошеля на поясе что-то белое.

— Сынок, вчера поздно вечером приехал гонец из Эсслингена. Привез письмо.

Вендель испугался, но мать ободряюще сжала его руку.

— Послушай отца, мальчик мой, — сказала она.

Эрхард протянул Венделю сложенный лист, на котором было написано его имя. Писавший, казалось, старался подражать книжному шрифту — его почерк напоминал текстуру[32].

Но и без того письмо выглядело странно и на ощупь было мягче обычного пергамента. Печать на письме сломали.

— Мы долго думали, а потом решили прочесть письмо, ничего не сказав тебе. Ты крепко спал. — Эрхард выжидательно посмотрел на сына. — Ну же, читай. Новости хорошие.

Дрожащими руками Вендель развернул лист бумаги. Вначале буквы плясали у него перед глазами, но потом сложились в слова, и облегчение жаркой волной прошло по телу юноши. Он вдруг почувствовал себя таким свободным и сильным, что ему захотелось вскочить с постели.

— Твоя невиновность доказана, Вендель, — твердо произнесла Катерина. — Имя Фюгеров очищено. Теперь все будет хорошо.

Вендель украдкой взглянул на отца. Ничего не будет хорошо. По крайней мере до тех пор, пока граф Оттмар де Брюс будет оставаться его врагом. Судя по выражению лица Эрхарда, он думал о том же. Вендель поспешно повернулся к матери. Сейчас все так радовались, что не хотелось портить веселье заботами о будущем. С точки зрения закона Вендель вновь стал свободным человеком и мог идти куда хотел.

Катерина погладила сына по щеке.

— Я знаю еще кое-кого, кто обрадуется хорошей новости. Твоя невеста Ангелина. Она так волновалась. Ее отец приходил сюда почти каждый день после того, как до нас дошли новости о твоей беде. Хотел знать, что происходит. Отец Ангелины всегда верил, что ты порядочный человек. Он ни на мгновение не усомнился в твоей невиновности. Сегодня утром мы рассказали ему о письме, и он сразу же пошел к дочери, чтобы поделиться с ней хорошей вестью.

Вендель застонал. Об Ангелине он вообще позабыл, ведь после его отъезда из Ройтлингена так много произошло, да и разговор с отцом будто стерся из памяти.

— Ты не должен волноваться, — добавила Катерина, неверно истолковав стон сына. — Ангелина — смелая девушка, она держалась очень хорошо. — Она посмотрела на мужа. — Может, нам уже назначить дату свадьбы? Праздник наверняка поможет забыть о пережитом горе, как думаешь, дорогой?

Эрхард посмотрел на Венделя, потом перевел взгляд на жену.

— Дай мальчику выздороветь. Мы ведь хотим, чтобы он поплясал на свадьбе, верно? Пройдет еще несколько недель, прежде чем его ноги заживут.

— Ты прав. Как глупо с моей стороны! — Мать опять погладила Венделя по щеке. — Что вы думаете о Дне святого Михаила? До этого праздника Вендель точно поправится и будет здоров как бык.

— Посмотрим, дорогая. — Эрхард обошел кровать и обнял жену за плечи. — А теперь давай дадим мальчику отдохнуть. Он все еще очень слаб. Пойди на кухню и прикажи подать ему горячего бульона.

Катерина вскочила.

— Ну конечно. Бедный Вендель, ты со вчерашнего утра ничего не ел. Ты наверняка умираешь от голода. Я обо всем позабочусь. Бульон и подогретое пряное вино приведут тебя в чувство. — Она пошла к двери. — А пока меня тут нет, вы можете обсудить свои мужские дела, которые нас, женщин, не касаются. — Подмигнув, она вышла из комнаты.

Едва за ней закрылась дверь, как Эрхард сурово уставился на сына.

— Мы же договорились, что ты женишься на Ангелине Урбан, разве не так?

— Ну конечно, отец. — Хотя Вендель старался говорить громко, его голос все еще оставался хриплым. — Но мне не кажется удачным заключать брак в такой момент.

Эрхард удивленно поднял брови.

— Если Оттмар де Брюс действительно охотится за мной, то и моя невеста будет в опасности.

— Ты же не думаешь, что этот дьявол может навредить тебе, пока ты в Ройтлингене? Он на это не решится. Убить уважаемого гражданина свободного города… Неужто он настолько безумен?

— Откуда нам знать, отец, на что способен де Брюс?

Эрхард поджал губы.

— Твоя мать так радуется предстоящей свадьбе. Что мы ей скажем? А главное, сколько нам ждать?

— Давай подождем, пока все уляжется. Для начала я хочу полностью выздороветь. А потом я женюсь на Ангелине и буду ей хорошим супругом.

Вендель едва сдержал вздох. Нужно выиграть время. Он еще не знал, как это сделать, но был полон решимости узнать правду и вывести де Брюса на чистую воду. Только когда граф больше не будет представлять для него опасности, Вендель обретет покой. Хорошо, что отец не знает, что он задумал. Эрхард заковал бы сына в цепи и выставил двадцать наемников для его охраны.

Эрхард Фюгер подошел к кровати и сжал руки сына.

— Хорошо, мальчик мой. Это разумное решение. Но ты должен оставаться в городе. Пусть Антоний повсюду сопровождает тебя. Не отпускай его от себя ни на мгновение. — Он опустил руки Венделя на покрывало. — А я придумаю, как объяснить твоей матери промедление со свадьбой. И старику Урбану тоже что-нибудь скажу. Он поймет, что жениху его дочери необходимо выздороветь, а уж потом идти к алтарю.

Вендель изо всех сил сжал руки отца.

— Я так рад, что снова с вами. — Он откинулся на подушку.

«Но уснуть спокойно я смогу, только когда выясню, за что же меня так ненавидит де Брюс», — подумал он.

Вот уже неделю Земпах мучился от боли в животе. Его страдания не прекращались. Одежда, раньше сидевшая на нем как влитая, болталась, и приходилось подпоясываться ремнем, но и после этого она смотрелась мешком. Очень жаль — все его наряды были дорогими, ведь только ткань стоила целое состояние. Осталось всего два дня до Иоанна Предтечи. Земпах расправил плечи и вышел на улицу. Сегодня был важный день — в городе должны были казнить убийцу Бенедикта Ренгерта.