Научи меня дышать (СИ) - Вэйл Кейт

Из динамика доносится хриплое покашливание.

— Ты же знаешь, что я бы не бросил работу не будь у меня на это весомых причин, — нервно покручиваю ключи от байка на пальце.

— Тогда может ты расскажешь мне, что происходит на самом деле? Богдан, мы не можем сорвать эту выставку. От нас многое зависит.

— Я прекрасно это понимаю и поверь, будет лучше, если меня там не будет.

В данный момент я не могу сконцентрироваться ни на чем, кроме того, как не развалить свою жизнь до основания.

— Я работал с этим парнем, и он знает свое дело. Просто доверься мне, а когда придет время я все тебе расскажу.

Не то чтобы мне не хотелось поделиться происходящим со своим другом, но это не телефонный разговор, к тому же за последние дни я устал говорить об одном и том же. Вика постоянно твердит, что я буду полным идиотом, если позволю ей манипулировать собой. На удивление мама на моей стороне и полностью поддерживает в борьбе за совместную опеку, отец просто сохраняет молчание и наблюдает за происходящим. Не то чтобы я рассчитывал на его поддержку. Я уже привык справляться со всеми жизненными трудностями сам. И все же когда твоя жизнь идет под откос, хотелось бы, чтобы рядом находился тот, кто может подставить плечо.

— Ладно, скинь мне все его данные и мы разберемся, — произносит Майк и я слышу в его голосе плохо скрываемое недовольство.

Дружба дружбой, а работа для него всегда на первом месте.

Я сбрасываю вызов и кладу телефон во внутренний карман куртки. Оставляю байк на набережной и спускаюсь к морю. Звук скрежета камней смешивается с морским прибоем. Волны разбиваясь о валуны, долетают до меня и оседают на лице приятной прохладой. Дохожу до старого пирса, присаживаюсь и облокачиваюсь о ржавую опору спиной. Каждый удар волны заставляет старую конструкцию вздрагивать.

Глупо, но я надеялся увидеть здесь Миру. Я знаю, что это ее любимое место и она всегда приходит сюда, когда хочет побыть одна. Я бы согласился просто посидеть с ней рядом, молча наблюдать за разбушевавшимся штормом, без слов слушать ее мысли и чувствовать ее рядом с собой.

Я скучаю по ней. Скучаю по нам. По перепалкам и спорам. По ощущению чего-то настоящего в моей жизни. По тому, что заставляет меня не чувствовать себя одиноким. Но пока я не разберусь со всем бедламом в своей жизни я не могу втягивать Миру в это.

В одном я с Таней согласен. Нам как можно скорее надо вернуться в НьюЙорк, разобраться со всем дерьмом, которое оно заварила и попытаться найти выход. Я все еще надеюсь, что в ней осталась хоть капля благоразумия и она не станет портить жизнь совершенно невинному человеку лишь потому, что когда-то я ее обидел.

***

Застегиваю сумку и еще раз оглядываю комнату на наличие забытых вещей. На тумбочке лежит билет и паспорт. Телефон, лежащий на кровати, противно пищит и на экране высвечивается сообщение от Тани:

“Ты же заедешь за мной? Сам знаешь как на меня действует серпантин. Не хочу быть одна, если мне станет плохо”.

Сцепив зубы, закрываю глаза и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Наш вылет через пару часов, а она уже вывела меня из себя. Я проклинаю тот день, когда решил в угоду отцу и завязать с ней отношения. Я проклинаю себя, что настолько желал его одобрения, что был согласен на все. Господи, как одна ночь может так испортить жизнь? Я рад, что у меня будет ребенок, но не могу в полной мере ощутить это чувство, так как вместе с ним во мне клокочет обжигающая ярость.

Тихий стук в дверь, заставляет повернуть голову. Искренне надеюсь, что это не Вика ч очередной лекцией о предохранении.

Открываю дверь и на мгновение замираю.

— Отец? — ошарашенно спрашиваю я.

— Могу я войти? — он засовывает руки в карманы пальто и я приоткрываю дверь, чтобы пропустить внутрь.

Мы проходим в гостиную и меня окутывает ворох мыслей. Если мне не изменяет память, то он никогда тут не был и вдруг решил изменить свое решение. Пришел снова говорить, как я обязан поступить? Указать на ошибки? Сказать, что я в очередной раз облажался?

Он присаживается на край дивана и его взгляд скользит по гостиной. Когда он замечает мой фотоаппарат, на его губах появляется грустная улыбка и медленно кивает головой.

— Во сколько собираешься выезжать? — интересуется он, все еще изучая стену с фотографиями, которые мы вместе с Мирой развесили.

— У меня есть час, но я хотел заехать к Мире, — произнеся вслух ее имя, сердце начинает болеть от нехватки ее смеха и тепла.

Я бы ни за что не уехал не попрощавшись с ней. Господи, я бы все отдал лишь бы она оказалась рядом.

— Она не поедет с тобой?

— Ты же знаешь, что нет. Мне надо решить все самому и не втягивать ее в это.

Отец снова молчит, а моя нервозность доходит до критического уровня. Последний наш разговор состоялся в тот вечер в кабинете и мне казалось, что мы потеплели друг к другу и я боюсь, что его визит послужит штормом разрушающим хрупкий мост.

— Я хочу чтобы ты знал, если тебе понадобится помощь в Нью-Йорке, то всегда можешь рассчитывать на меня, — вдруг говорит он. — Я многое испортил в твоей жизни. Меня не было рядом и я постоянно разочаровывал тебя, но я хочу исправить это. Если еще не поздно.

Впервые за многие годы я слышу нервозность в его голосе. Отец всегда уверен в каждом своем слове и действии. Ничто не может заставить его пойти на попятную. Сейчас же я слышу и чувствую страх исходящий от него. Не поздно ли? Смогу ли я доверять ему? Рассчитывать? И сможем ли мы быть отцом и сыном, давшим себе второй шанс? Все это время мне казалось, что я один нуждаюсь в нем, но как оказывается Вика была права. гордость не давала нам ни единой возможности начать этот разговор.

— Я знаю, что ты будешь хорошим отцом, но не ломай свою жизнь.

Присаживаюсь рядом, но соблюдая дистанцию, и уперевшись локтями в колени, обхватываю голову руками.

— Сложно сломать то, что уже давно работает с перебоями.

— И все же можно постараться, — рука отца ложится на мое плечо. — В детстве ты всегда чинил сломанные вещи, склеивал деревянные макеты, если Вика их ломала и создавал свои собственные проекты. Если нужно уничтожить прошлое, сделай это не оглядываясь. Я поддержу тебя в любом случае.

Повернув голову, натыкаюсь на его взгляд, полный сожалений, боли и одиночества. Странно, но сейчас я замечаю как отец постарел. На его лице стало больше морщин, а в волосах седины. Он в хорошей физической форме, но напряженные плечи выдают многолетнюю усталость.

И сейчас я чувствую, что пропасть между нами сокращается. Она все еще и нам предстоит много работы, но она не такая бесконечная как мне казалось раньше.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 53

Мира

— Давай крошка, просыпайся! — слышу я сквозь затуманенный разум мужской голос.

Один шлепок, второй. В нос ударяет резкий запах химии и я морщусь. Голова разрывается от дикой боли. Я не могу открыть глаза. Веки словно свинцом налились. Пытаюсь поднять руки, но они туго привязаны за спиной.

— Давай-давай, приходи в себя, — говорит ехидный голос. — Я слишком долго ждал нашей встречи и больше не хочу откладывать.

Тело не подчиняется мне. Как бы я не пыталась открыть глаза, ничего не получается.

Последнее, что я помню — это дикий страх, сковавший меня, а потом провал. Делаю очередное усилие над собой. Мысли по-прежнему путаются. Голову пронзает туманная дымка. Что происходит?

В миг меня пронзает холод. Поток ледяной воды заставляет прийти в себя, и я начинаю задыхаться от ужаса.

— Подумал так ты быстрее очухаешься.

Подняв голову, судорожно оглядываюсь по сторонам. Взгляд тяжело фокусируется, но я вижу его.

Он стоит в паре шагов от меня. Образ размыт, однако его звериный оскал отчетливо виден.

— Артем, что тебе нужно? — хрипло спрашиваю я.

Горло дерет и я закашливаюсь, то ли от ужаса, то ли от нехватки кислорода.