Дороги судеб - Андрей Васильев

– Правильно, – поддержал меня Голд. – В любом случае, это меньшее из зол. Куда хуже будет, если они обнаружат наших людей, слишком велик будет соблазн послать сюда воинов, пока мы будем у них в гостях. Перережут наших – и концы в воду. Они вроде ни при чем, и мы останемся с носом. А если это дело не выгорит и наши сами перебьют этих ребят, то, скорее всего, люди кагана сразу прикончат нас, просто в силу того, что война, по сути, уже объявлена и лидеров врага куда выгоднее убить сразу, чем отпустить. В общем, нет соблазна – нет проблемы.

– В веселый мир я попала, – пробормотала Милена.

– Ты даже не представляешь насколько, – подмигнула ей Настя, проверяя, легко ли нож выходит из ножен. – Азиз, мы идем?

– Сват? – Джебе глянул на меня вопросительно.

– Валяй, – разрешил я. – И чтобы тихо, если что. Ни звука. Джебе, Перстня на старую позицию отправь. Лакки, иди с ним, если что, ты связной.

Однако началась движуха. Теперь еще бы Жека не напортачил, не нашумел, и все будет совсем замечательно.

Никто не нашумел. И Настя с Азизом сработали качественно, подрезав степняков тихо и быстро (увы, но те подобрались к нам слишком близко, так что выбора у нас не было), и Жека, который привел людей так, что со стороны степи их было совершенно невозможно разглядеть. Птицы, правда, подвели – разгалделись, но тут уж ничего не поделаешь.

Насчет тех, кто остался у колодца, мы тоже все рассчитали верно: в лес никто не пошел. Один из кочевников, когда уже почти стемнело, постоял на границе с ним минут пять, свистнул несколько раз, ответа не дождался и вернулся к своим. То ли понял что-то, то ли нет, не знаю. Да и не слишком меня это волновало, не пойман – не вор. И потом, тут судов нет и законов – тоже, у кого крепче кулак и больше нахальства, тот и прав окажется, если спор начнется.

– Ну вроде все пока идет так, как намечали, – подытожил я день, не без удовольствия глядя на своих соратников. – Все здесь, никто не опоздал, эти черти тоже здесь, нас ждут.

– Жаль, горячего поесть нельзя. – Ювелир цыкнул зубом. – Привык как-то уже.

– Ничего, потерпишь. – Настя швыркала камушком по лезвию ножа. – Дым заметят, спалимся. А заметят точно, непременно какая-нибудь поганка сырую ветку в костер подбросит. Я это наверняка знаю, сама такая.

– Жек, Наемник вернулся? – спросил я у старого друга, безмятежно жующего травинку.

– Вернулся, – ответил мне он. – Довольный, как сто китайцев после спаривания. Вроде как он захоронку засек и позиции для огня разметил. Нет повода не гордиться собой.

– Очень хорошо, – потер руки я. – Как вернемся, денек передохнем – и передавим эту погань.

– Не говори «гоп», – посоветовал Голд. – Давай сначала вернемся.

Жека доставил и то, что я был готов отдать степнякам в качестве разменной монеты. В оружейном ящике лежало пять пистолетов и семь автоматов, причем разносортных. Четыре автомата – из тех, которые мы взяли в генеральском бункере, и три – со склада в лесу. Незачем светить то, что у нас есть некий стратегический запас, это может навести наших потенциальных компаньонов на неправильные мысли. А так вроде как с бору по сосенке. Ну и боезапас Жека прихватил, из расчета «один автомат – один магазин». К пистолетам обойм он захватил побольше, на всякий случай.

Отдавать оружие было жалко до невозможности, но выбора нет, ничего другого они от нас в качестве оплаты не примут, они так сказали. Да и нечего нам им пока предложить, у самих ничего нету. Впрочем, еще поглядим на товар, а то, может, и вовсе без торговли обойдемся. Абы что покупать я не собираюсь, да и основная цель у нас не товарообмен, а рекогносцировка. В идеале хотелось бы глянуть на великого кагана и осмотреть внутреннее устройство их лагеря. Так сказать, заполнить стрелковую карточку и зафиксировать момент.

Ювелиру явно было завидно. Вроде бы у самого задача будь здоров какая, но он все равно цокал языком и приговаривал:

– Эх, мне бы с вами…

– У тебя других дел мало? – попенял ему Голд. – Тебе орудие и снаряды тащить еще.

– И людей там прихвати, если будут, – поддержал консильери я. – Гипотетически на этой поляне снова могла, так сказать, зародиться жизнь, родник поблизости только там есть. По крайней мере, больше я в этих местах воды нигде не видел. Только Ромула не бери, он явно на голову больной. Помнишь, как он выглядит? Мы тебе его вроде детально описали.

– Слушай, пока вы не вернетесь, я все равно тут буду сидеть, – вздохнул Ювелир. – Когда пойду, тогда это все и присоветуешь.

– Могу и не вспомнить, – самокритично заметил я. – Впечатлений много новых будет. И потом, а с чего ты взял, что мы, возвращаясь, к тебе завернем? Наш отряд по опушке леса двинется, не заходя в него. Ты зафиксируешь, что мы целы и здоровы, выждешь еще пару часов – и вперед, к своей цели. У нас наверняка на хвосте какие-нибудь ухари повиснут, к чему нам вас палить?

– А я как-то об этом и не подумал, – почесал затылок Ювелир. – Я думал, что мы потом еще пересечемся.

– Гипотетически может быть что угодно. – Голд подтягивал ремень автомата. И охота ему всякий раз с этим заморачиваться? – Но по сути Сват прав, так что мотай на ус.

– И автобус, – к нам подошла Фира. – Рэнди сказал забрать из него все, что только можно. На стекла он не рассчитывает, но начинку из-под капота выньте да положьте.

– Да, он и ко мне подходил, – вздохнул Ювелир. – Не представляю даже, как я это все попру.

– Сват, может, я с ним пойду? – внезапно предложила Фира. – Я и дорогу помню хорошо.

– Нет, – подумав с полминуты, ответил ей я. – Ты радист, так что ты и с ним не пойдешь, и с нами не пойдешь. Будешь сидеть здесь, в лесу, на пару с Миленой. Когда мы обратно пойдем, по возможности незаметно присоединитесь к нам. Ювелир, обеспечишь девочкам прикрытие.

– Будет сделано, – отозвался тот.

– И псевдотайга. – Голд подпрыгнул, надо думать, по старой привычке, чтобы выяснить, не звенит ли где что. – Везде надо быть внимательным, но там – больше всего. В темноте туда не соваться, внимательно следи за людьми, чтобы никто в сторону ни шага. Если же такое случится, никаких: «Я за ним», – знай продолжай движение.

– Голд, может, с ним пойдешь? – высказал я мысль, которая вертелась у меня в голове давно. – Мне так спокойнее будет. Серьезно.

– Не доверяешь? – совершенно без обиды, нормальным голосом спросил Ювелир. – Думаешь, не справлюсь?

– С чего ты взял? – удивился я. – Просто когда туда ходили мы, состав был более матерый, сам вспомни. А у тебя «волчата» большей частью необстрелянные да куча гражданских. Глаза у тебя только два, и разорваться ты не можешь.

– Я бы пошел. – Голд заложил большие пальцы рук за ремень. – Но мне очень хочется пообщаться с призывателем Великого Речного Зверя.

– А мы тебя дождемся, – заверил я его. – Фиг с ним, пусть поживет чуть подольше. Неделей больше, неделей меньше…

– Ладно. – Голд вздохнул. – Я и сам об этом думал. Тогда на обратной дороге рокировку сделаем, я – туда, девочки – сюда. Может, Азиза мне отдашь?

– Ты же его знаешь, – развел руками я. – Как по мне, я не против, но в некоторых вопросах его не переупрямишь и приказами не проймешь, ему эти приказы, как об стену горох. И эффективных средств воздействия на него нет.

Ювелир повеселел. Что мне в нем нравилось – тщеславия он был лишен напрочь, и тот факт, что к нему присоединился Голд, его очень обрадовал.

– Ну все, время. – Я протянул Ювелиру руку. – Давай, хвост пистолетом держи, а ушки – на макушке. И если через три дня с этого момента мы не вернемся, то уходи в сторону крепости. За степью следи во все глаза, понятно?

– Сто раз говорено уже, – невесело буркнул Ювелир. – Что за погребальные мысли?

Отвечать на это я ему не стал. Жизнь есть жизнь, кто знает, как оно повернется?

Кочевники не спали, они срисовали нас, как только мы показались на опушке леса. Правда, перед этим мы отмахали несколько километров в обратном направлении – все должно было выглядеть естественно, в том числе и наше появление, но это не стало для нас большой проблемой. С чего бы? Тяжестей особых, кроме ящика с оружием, у нас не было, его пер на себе Азиз, по-моему, особо этот вес и не замечая. Да и отряд был невелик: я, Голд, Азиз, Настя, Джебе, Жека и Лакки. Если уж сложим там головы, то не стоит слишком большой удар по боеспособным кадрам крепости наносить. Я бы и Настю с Жекой не брал, но их не переспоришь.

– Рад видеть друзей Салеха в добром здравии, – медленно произнес кочевник, не сводя с меня глаз. Испытывал, что ли, на предмет, знаю я это имя или нет?

Выглядели степняки экзотично: на плече у каждого – лук, одеты в какую-то рванину, видимо символизирующую халат, головы выбриты до блеска. И еще – они не азиаты, все трое. Абсолютно европейские лица, и разрез глаз – без малейшего намека на раскосость.