Песнь мечты - Сандра Смит

Он согласился. Ему тоже будет полезно побыть одному. Ему необходимо, наконец, разобраться в своих чувствах к Осени. Он еще не интересовался ее дальнейшими планами. Он просто боялся услышать ее ответ.

Дорога выпрямилась, и он увеличил скорость. Ему было приятно находиться с ней вдвоем. Ему еще не выпадал случай побыть с ней наедине. Последние два дня они провели словно в лихорадке. Может, ему удастся уговорить ее переночевать на ранчо.

– Я думал, эта пресс-конференция никогда не кончится. – Он улыбнулся ей, преодолевая очередной поворот и выводя машину на ровный участок дороги.

– Тебе повезло, что ты сумел от нее отделаться. – Голос ее прозвучал чуть хрипловато и ласково.

– Едва ли бы мое начальство обрадовалось, если бы увидело меня на телеэкране, – пояснил он.

– Хотела бы и я иметь такой повод.

Он знал, что она завидует ему. Когда она сидела рядом с шерифом, Сэмом и Фрэнком в ярких лучах прожекторов, он находился в дальнем углу комнаты.

– Ты отлично вела себя – дипломатично и достойно.

– Вспомни, что я многие годы ездила по разным странам, наблюдая за своими родителями. Дипломатия приходит вместе с чужой территорией.

– А разве тебе не нравилось находиться в центре внимания? – поддел он ее, прекрасно зная, как не хотелось ей участвовать в этой шумихе. Еще менее уютно чувствовал себя во время передачи Сэм.

– Зато уж Вейн насладился вниманием, – заметила она. – Он упивался славой, красуясь перед камерой и стараясь выглядеть как можно многозначительней. Теперь он национальный герой.

Он едва заметил рыжие скалы впереди, как машина уже промчалась мимо них. Он снова стал слушать, что говорила Осень о пресс-конференции:

– Конни была просто на седьмом небе, вызнав все скандальные подробности для своего репортажа.

Джесс застонал:

– Не напоминай мне о ней. Я как вспомню об этой хищной женщине, так меня просто в дрожь бросает.

– Она делает свое дело, – сказала Осень. – Публика ее любит.

– По крайней мере, она сдержала свое слово и сделала его имя известным всей стране.

– Он теперь будет отвечать за вывоз реликвий, и присматривать за ними, пока их не распределят по музеям. Он приобретет полезные связи.

– Так что каждый, в конце концов, получает то, чего хотел сам.

– Каждый, но не профессор Дэвидсон. – Осень вздохнула. – Мне по-прежнему трудно поверить, что он преступник.

– А ты сама? – Джесс коснулся ее руки. – Чего хочешь ты? – Он старался говорить с оттенком небрежности. Осень высвободила руку и стала смотреть прямо перед собой. Джесс чувствовал, с каким напряжением она следит за дорогой, как напряглось ее тело. Нет, она явно не собиралась облегчать ему жизнь.

– Пока сама не знаю. Мне нужно выяснить в университете, на какую должность я могу рассчитывать со своей степенью.

– А если тебе там откажут?

– Попробую обратиться в другое место.

Он похлопал ее по плечу:

– Я рад, что ты будешь поблизости. Напряжение ее спало, она постепенно расслабилась. Напряжение передалось ему. Он хотел ее. Он даже начинал подумывать о женитьбе. Не было никаких сомнений в том, что и ее влекло к нему. Проблемой станут ее отношения с кланом. Откажется ли она от своей принадлежности к племени? Смогут ли они просто жить в своем мирке, который он создал на ранчо? Но его сердце сжималось при мысли о том, что Осень не довольствуется этим. Она всей душой стремилась установить родственные отношения со своей настоящей семьей.

Джесс поехал медленно, переключив скорость – шоссе кончилось, и они выехали на глинистую дорогу, ведущую на ранчо.

Чувство покоя охватило его по мере того, как он все дальше ехал по своей земле. Он был привязан к ней, ощущая себя, с ней единым целым. Этому его научила Дайя. Может, он смог бы помочь Осени пустить здесь новые корни.

Оставшуюся часть пути они проехали молча. Джесс боролся с желанием поделиться с Осенью своими сомнениями. Он думал, что Осень тоже испытывает смятение чувств.

Доехав до небольших строений, окружавших главное здание, он заметил скопление машин. Его рука нажала на тормоз. Перед ним были Большой Хозяин и его клан.

– Что происходит? – Осень наклонилась вперед, волосы ее скользнули вниз, образуя словно занавес.

Он припарковал машину и протянул руку, чтобы убрать прядку ее волос за ухо Он ничего не хотел, кроме одного – чтобы между ними ничего не встало. Если бы все преграды можно было так же просто убрать, как эту прядку.

– Это приехал Большой Хозяин, – ответила она сама на свой же вопрос.

Джесс посмотрел на лужайку перед домом. Несколько человек в пестрых одеждах сидели в тени деревьев. Большой Хозяин возглавлял другую группу. Они собрались вместе, явно поджидая их. Должно быть, управляющий Джесса сказал им, что они выехали из Винслоу домой.

Джесс протянул руку, коснувшись ее коленей, чтобы открыть ей дверцу. Она медленно ступила на землю, словно находясь в трансе, и направилась к группе.

Джесс вышел из машины и остался стоять на месте, глядя вокруг и ожидая, что же произойдет.

– Осень, внучка моя. – Большой Хозяин раскинул руки, словно боясь, что вид всего клана – вместе – лицом к лицу с ней – может показаться ей угрожающим. – Иди сюда. Мы хотим тебе что-то сказать.

Осень подошла к ним, и он заметил, что она начинает понимать, зачем они здесь. Она остановилась, чтобы проверить, идет ли он следом, но он не шел. Он остался стоять у дверцы машины. Пойдем со мной, молил ее взгляд, но он не двигался, не желая становиться участником события, которое может отнять ее у него.

Большой Хозяин, должно быть, понял, что ей нужна поддержка Джесса, и позвал его.

Он подошел к ней, казалось, совсем спокойный. На самом деле он испытывал желание схватить ее и увести в дом и закрыть дверь, чтобы отгородиться от мира, зовущего ее к себе.

Большой Хозяин выступил вперед и положил свои руки ей на плечи.

– Девочка моя, ты пришла к нам из прошлого. Мы не ждали тебя, поэтому нам пришлось потратить там много времени, чтобы понять.

Большой Хозяин замолчал, переводя дыхание. Осень оставалась неподвижна. Джесс видел, что она старается сдержать слезы.

– Все мы скорбим о смерти моего сына. – При этих словах несколько голов склонились вниз. Они оставались склоненными, когда Большой Хозяин продолжил: – Но в наших сердцах больше нет печали, потому что они полны любви. Мой сын умер, пытаясь защитить наш клан и тебя. Должно быть, он знал о твоих отваге и честности. Мы пришли за своей дочерью.

Осень не проронила ни слова, словно окаменев. Она онемела от удивления. Джесс тоже испытал потрясение, но по-своему, и это чувство не лишило его способности реагировать на происходящее.