Одиссея рейдера «Атлантис» - Джозеф П. Слэйвик

чтобы напасть на след судов противника, и Рогге знал, что британцы используют подобные же методы. Однако Рогге хранил свое беспокойство при себе, пока Эккерманн не отправил очередное сообщение о своих координатах вкупе с запросом к U-124 относительно ее позиции! К счастью, Йохан Моор с U-124 ответил только на первоначальный запрос Деница, да и то очень коротко: «Marinequadrat F Т 83.113 cbm. Moor». Очевидно, что он тоже прекрасно представлял себе опасность излишней радиоболтовни. В итоге Рогге выразил свое беспокойство командирам обоих субмарин, находившихся в его подчинении, и приказал им в будущем ограничить радиопередачи.

 После полудня 2 декабря 1941 года корветен-капитан Мертен, исследуя горизонт вокруг своей лодки, увидел вдалеке вражеское торговое судно. Первым его желанием было сыграть боевую тревогу и броситься в погоню, но Мертен напомнил себе, что сейчас его первейшая обязанность — спасти моряков, потерпевших крушение. Не без внутреннего сопротивления Мертен позволил вражескому кораблю исчезнуть из вида целым и невредимым.

 Корветен-капитан Эккерманн исполнял свои обязанности менее внимательно. На следующее утро он продемонстрировал еще один пример своего честолюбия и неуважения к авторитетам — когда, несмотря на протесты Рогге, бросил спасательные шлюпки и плоты для того, чтобы атаковать еще одно торговое судно. Когда UA вернулась после безуспешной атаки, Рогге отчитал Эккерманна за то, что тот подверг опасности такое количество людей. Однако командир UA яростно защищал свои действия. Поскольку он все еще командовал действующим военным кораблем, объяснял Эккерман, то просто обязан был атаковать замеченные вражеские суда. Рогге не был с ним согласен, особенно в свете последнего распоряжения SKL, однако не смог оспорить логику Эккерманна.

 3 декабря принесло очень приятные новости. Все матросы повернулись на крик наблюдателя, когда он взволнованно объявил, что видит подводную лодку, приближающуюся с носовых углов! Это была U-129 под командованием капитан-лейтенанта Николаса Клаузена. Без всякой задержки U-129 легла в дрейф рядом со спасательной флотилией и начала принимать к себе на борт людей. Лодка Клаузена смогла разместить в отсеках капитана Людерса и почти всю команду «Питона», кроме троих человек. Она располагала небольшим количеством топлива, так что Рогге приказал субмарине оставаться с другими лодками и сопровождать их в порт.

 Присоединение к спасательной операции еще одной субмарины помогло несколько разгрузить переполненные лодки, но людям все еще было тесно и неудобно. Но третий день сидевшие на корточках моряки пребывали в состоянии, которое Рогге назвал «бессонная кома». Адъютант, сам испытавший подобные страдания, описывал их так: «Все были измучены жарой, у всех в глазах стояла мука, которая исчезала только с появлением ясных звезд, возвещавших о наступлении прохлады».

 Три подводные лодки продолжали двигаться на север, буксируя флотилию спасательных средств. Они не получали никаких известий от U-124, что заставило Рогге подозревать о гибели субмарины Моора. Приходилось думать о возвращении в Германию всего на трех подводных лодках. Однако капитан Рогге понимал, что команда не может и дальше находиться в незащищенных спасательных шлюпках Его люди благословляли спокойную воду и попутные течения во время первой половины их путешествия, но теперь, когда они продвинулись дальше на север, погода все больше и больше портилась. В более северных водах люди уже не могли быть в безопасности, находясь в открытых шлюпках — особенно если караван неожиданно будет обнаружен вражескими кораблями или самолетами.

 После долгого совещания и тщательного перераспределения спасенных, Рогге удалось отыскать на трех подводных лодках место для всех людей, находившихся в большинстве буксируемых шлюпок. Теперь на поверхности океана остались только три спасательные шлюпки, моторный катер Феллера и два больших стальных катера — один шел на буксире UA, другой на буксире U-68. Новое размещение заметно улучшило положение большинства людей, но Рогге не мог быть спокоен, пока он не устроит всех людей внутри субмарин.

 5 декабря лодки находились в 240 милях к северо-востоку от Сан-Пауло на восточном побережье Бразилии и все еще ожидали прибытия четвертой субмарины Это место было близко к точке, в которой U-124 несколькими днями ранее потопила британский крейсер «Дьюнедин». (Еще раньше Рогге и командиры подводных лодок перехватили отправленное для BdU донесение U-124, сообщавшее подробности нападения. Оно включало точные координаты места атаки, дату и известие о том, что U-124 использовала только три торпеды; «Дьюнедин», также как «Дорсетшир» и «Девоншир», охотился на суда снабжения подводных лодок.) Капитан Рогге сделал вывод, что U-124 вряд ли могла находиться дальше к северу. Возможно, она была потоплена противником, но все хотели надеяться, что субмарина всего лишь ошиблась при определении координат, либо задержалась по какой-то другой причине.

 Хотя Рогге сомневался в том, что подводная лодка появится, он решил остаться в этом районе до полудня следующего дня. (На самом деле командир U-124 отклонился от курса, потому что встретил и остановил американское торговое судно, построенное 23 года назад. Выяснив, что судно перевозит военную контрабанду, Моор затопил его. Подробности об этом случае и его последствиях см. в книге: Клэй Блэйр. Подводная война Гитлера Охотники. Часть I. М: ACT, 2001. Стр. 598.) Пока караван пребывал в ожидании, Рогге постарался перепланировать распределение людей по субмаринам так, чтобы в отсеки лодок поместились все. Но это оказалось ненужным. Как раз перед рассветом появилась четвертая лодка — U-124, под командованием капитан-лейтенант Йохана Моора. По пути к месту встречи она заметила одинокое торговое судно, остановила и захватила его, что и послужило причиной опоздания ко времени встречи подводных лодок. (3 декабря 1941 года подводная лодка U-124 заметила и остановила неизвестное судно, которое оказалось американским пароходом «Сэгедахок». При досмотре судна немцы обнаружили на нем груз, который можно было квалифицировать как военную контрабанду, что дало им право потопить американца.)

 После того как U-124 легла в дрейф, Моор с удовольствием отрапортовал, что U-124 прибыла для выполнения своего долга согласно приказу, и объявил, что его корабль готов оказать помощь в спасении людей. Сразу же люди, оставшиеся в спасательных шлюпках, покинули свои лодки и катера и перешли на новоприбывшую субмарину. Рогге сделал Моору суровый выговор за задержку, причинившую его людям столько страданий — две дополнительные ночи в открытых лодках. Когда Рогге делал этот выговор, Моор стоял по стойке смирно и отвечал простым «Aye, aye, Sir» — «Да, да, сэр». Но на самом деле он не признал своих ошибок и не выказывал никакого сожаления о задержке.

 Моор и понятия не имел, что его опоздание станет поводом для столь серьезного беспокойства. Он объяснил, что он не слышал никаких сообщений о спасательной операции и лишь исполнял приказы