Спасти Фейт - Дэвид Балдаччи

Ли взглянул на часы: близилась полночь. В большинстве домов и коттеджей окна давно погасли. Он уже подумывал, что и ему пора ехать домой спать. Материала за последние несколько дней набралось достаточно. В том числе несколько совершенно шокирующих снимков бурных ночных утех в бассейне возле дома. Одни они могли способствовать тому, чтобы неверный муженёк расстался с тремя четвертями своего состояния. Две голенькие девочки, совсем молоденькие, наверное, ещё школьницы, плескались и кувыркались в воде с мужчиной, годившимся им в отцы, если не в деды. Как-то не вязалось его поведение в этот момент с образом добропорядочного мужа, отца, да к тому же ещё крупного держателя ценных бумаг интернетовской компании.

Сам Ли вёл вполне рутинный, даже монотонный образ жизни, и это его вполне устраивало. Вставал он рано, работал много, колотил по боксёрской груше, упражнял мышцы живота, поднимал штанги до полного изнеможения, до тех пор, пока тело, казалось, вот-вот запросит о пощаде. После этого Ли отправлялся на работу и порой настолько увлекался ею, что едва вспоминал об обеде. В «Макдоналдс» он обычно забегал по дороге домой, благо заведение располагалось рядом. Приходя домой, Ли пытался уснуть, но это удавалось ему плохо — полное забвение не наступало. Он поднимался с постели, ходил по квартире, смотрел в окно, думал о каких-то дурацких, ничего не значащих вещах. Этап жизни под названием «а что, если...» был закончен для него раз и навсегда.

Случались в жизни Ли и позитивные события. Брук Рейнольдс время от времени подкидывала работёнку, интересную и, как правило, прекрасно оплачиваемую. Дружа с несколькими отставными агентами ФБР, она предлагала Ли организовать частную компанию, нечто вроде охранного агентства, где большая часть акций принадлежала бы Ли. Но он отверг все кандидатуры и, поблагодарив Рейнольдс, объяснил, что привык работать один. Некомпанейский он человек, вот в чем проблема. И кабинетным начальником быть ему никогда не нравилось, и не ходит он на ленчи, где подают на стол серебряные приборы. Все эти аксессуары успешной жизни претили ему.

С Рене он виделся теперь часто, и отношения между отцом и дочерью становились все теплее и доверительнее. В первый месяц после тех памятных событий Ли почти не отходил от неё, желая убедиться, что с девочкой все в порядке и ни Торнхил, ни его люди не причинят ей вреда. После самоубийства Торнхила страхи понемногу отпустили Ли, но он всегда просил дочь проявлять осторожность. Рене собиралась приехать и пожить у него перед началом занятий. Может, следует написать Триш и Эдди, какую замечательную девочку они воспитали? Нет, наверное, не стоит.

Все прекрасно, напоминал себе Ли. Бизнес идёт хорошо, со здоровьем, слава Богу, полный порядок, дочь вернулась в его жизнь. И он верой и правдой служит своей стране. Дерьмо все это! Отчего же тогда он так несчастен? Ли знал ответ на этот вопрос, но изменить ничего не мог. Ну не подлость ли, эта история его жизни?.. И главное — уже ничего не поделаешь.

В боковом зеркальце блеснули огоньки фар. Ли начал разглядывать машину, подъехавшую сзади. Нет, это не коп, решивший полюбопытствовать, с какой стати он торчит здесь вот уже несколько часов. Ли нахмурился и осмотрел дом клиента. Может, похотливый интернетовский магнат заметил его и вызвал подкрепление, намереваясь преподать чрезмерно любопытному частному сыщику хороший урок? Ли надеялся, что это именно так. На сиденье рядом с ним лежал маленький ломик. У Ли руки чесались как следует подраться, врезать кому надо по полной программе — именно этого ему сейчас не хватало. Выпустит пар — забудет о депрессии. Хорошая драка взбодрит и поможет продержаться остаток ночи.

Ли удивился, увидев, что из машины вышел только один человек и направился к нему. Небольшого росточка, худенький, с головы до пят укутанный в накидку с капюшоном. Такой наряд не слишком соответствовал девяностоградусной жаре и почти стопроцентной влажности. Пальцы Ли сомкнулись на ломике. Фигура приблизилась к машине со стороны пассажирской дверцы, и он тут же запер её изнутри. В следующую секунду Ли задохнулся от изумления и безмолвно, как рыба, хватал ртом воздух.

Лицо, смотревшее на него сквозь стекло, было очень худым, бледным и страшно походило на Фейт Локхарт. Он отпер дверь, и она скользнула на сиденье.

Ли молча смотрел на неё, пока не обрёл дар речи.

— Господи!.. Неужели это ты?

Она улыбнулась и сразу перестала казаться такой бледной, измученной и истощённой. Скинула с плеч плащ с капюшоном. На Фейт была блузка с короткими рукавами и шорты цвета хаки. На ногах сандалии. Ноги тоже показались Ли слишком длинными и бледными. «Видно, виной всему долгие месяцы, проведённые ею в больнице», — подумал Ли. Волосы у Фейт отрасли и были теперь длиннее, чем в ту пору, когда он впервые увидел её. Естественный цвет шёл ей больше. Но все это было не важно. Ли принял бы её и лысой, как бильярдный шар.

— Это я, — тихо сказала Фейт. — По крайней мере то, что от меня осталось.

— Рейнольдс тоже где-то здесь?

— Да. Нервничает. Жалеет о том, что я втянула её в эту авантюру.

— Ты такая красивая, Фейт!

Она нерешительно улыбнулась:

— Лжец. Выгляжу ужасно. На грудь смотреть тошно! — Фейт говорила шутливым тоном, но Ли уловил в нем боль.

Он нежно коснулся её лица.

— Ничего я не лгу, и ты это знаешь.

Фейт схватила его руку и неожиданно сильно сжала её.

— Спасибо тебе.

— Как ты, расскажи. Мне нужны только факты, ничего более.

Она вытянула руку, и даже от такого простого движения лицо её исказилось от боли.

— Из кружка аэробики выставили, но упражнения все равно делаю. И с каждым днём мне становится лучше. Врачи обещают полное выздоровление. Но если не полное, то на девяносто процентов точно.

— Думал, уже никогда тебя не увижу...

— Я бы этого не допустила.

Ли наклонился к Фейт и обнял её, заметив при этом, что она чуть поморщилась. Он тут же разжал объятия.

— Прости, Фейт, ради Бога.

Она улыбнулась и вернула его руку на прежнее место.

— Ничего, не фарфоровая. Но те дни, когда ты не можешь обнять меня, даже не хочется называть настоящей жизнью.

— Я бы спросил, где ты живёшь, но не хочу подвергать тебя опасности.

— Как, по-твоему, можно это назвать жизнью? — печально спросила Фейт.

— Да.

Она приникла к нему, прижалась щекой к груди.

— Видела Дэнни, как только выписалась из больницы. Нам сообщили, что Торнхил покончил с собой. И Дэнни с тех пор постоянно улыбается.

— Я чувствую то же самое.

Фейт посмотрела на него:

— Как поживаешь, Ли?

— Я? Да что со мной может случиться. Никто в меня не стреляет. Никто не говорит, где я должен жить. Дела идут прекрасно. Живу лучше всех.

— Это ложь или правда?

— Ложь, — тихо признался он.

Они обменялись быстрым и лёгким поцелуем, затем губы их надолго слились. «Как легки и точны все наши движения, — подумал Ли. — И головы повёрнуты под тем углом, что надо, и каждый выступ и выемка тела сразу находит правильное место — как фрагменты головоломки, которая складывается в единую картину». Они могли бы сейчас брести по пляжу к воде. Словно никогда и не было того кошмара. Как же получается, что они знали друг друга всего несколько дней, а теперь ему казалось, что всю жизнь? Бог редко наделяет людей такими дарами. Вот и его, Ли, наделил и тут же отобрал. Это несправедливо! Ли погрузил лицо в волосы Фейт, которые источали дивный аромат.

— Тебя надолго отпустили? — спросил Ли.

— Что это у тебя на уме, а?

— Да ничего особенного. Пообедаем у меня, поболтаем. Очень хочется, чтобы ты осталась на всю ночь.

— Весьма заманчиво, но я не уверена, что вполне готова к последней части программы.

Ли слегка отстранился, заглянул ей в глаза:

— Ты неправильно поняла, Фейт. Мне хотелось бы просто держать тебя, вот так. И все. Только об этом я и мечтал эти долгие месяцы. Просто обнять тебя и держать.

И тут ему показалось, что Фейт вот-вот разрыдается. По щеке сползла одинокая слезинка, и она сердито смахнула её. Ли покосился в зеркало заднего вида.

— Надеюсь, в повестку дня Рейнольдс это не входило?

— Нет.

Ли снова заглянул Фейт в глаза:

— Скажи, Фейт, почему ты встала под пулю? Знаю, тебе небезразличен Бьюканан, ты очень к нему привязана, но рисковать жизнью... Ради чего?

Она тихо вздохнула:

— Ну, я же говорила. Он человек уникальный. А я — самый обычный. Поэтому не могла допустить, чтобы он погиб.

— Я бы не сделал этого.

— А для меня сделал бы? — спросила Фейт.

— Да.

— Видишь, ты готов пожертвовать жизнью ради человека, который небезразличен тебе. А Дэнни был для меня всем.

— Наверное, мне следовало догадаться. Ведь у тебя было под рукой все, чтобы скрыться раз и навсегда. Документы на вымышленное имя, счёт в швейцарском банке, дом в тихом надёжном месте. А вместо этого ты пошла в ФБР спасать Дэнни.