Коррекция - Геннадий Ищенко

— Не ответите мне на один вопрос? — спросил гость. — Почему он выбрал вас?

— Не понял вопроса, — сказал Алексей. — Что вы имели в виду?

— Я хотел узнать, почему Бог, очищая Землю от нас, отдает ее вам. Чем мы хуже?

— Он не объясняет мне своих мотивов, — ответил Алексей старику, который с жадным любопытством смотрел ему в лицо. — Выбрал и заставил жить. Я могу только догадываться, но вы моим догадкам не поверите: мы с вами слишком по-разному смотрим на мир.

Только Алексея покинул европейский гость, как позвонил секретарь и сообщил, что должен подъехать адмирал Васильев.

— Он передал, что хочет поговорить лично.

— Как только приедет, пусть сразу заходит, — распорядился Алексей. — Я его жду.

Через десять минут главком ВМФ уже сидел в его кабинете.

— Много новостей, — пояснил он Самохину. — Можно было бы поговорить и по закрытому каналу, но я решил доложить лично.

— Правильно решили, Николай Павлович, — одобрил Алексей. — Выкладывайте, с чем пришли.

— Основная флотская группировка сейчас занимается портом Нью-Йорк. Взяты на заметку сотни судов с самыми разными грузами. Это и продовольствие, и ширпотреб, и промышленное оборудование. Очень много бытовой электроники. На Кубу перегнали пять круизных лайнеров и сейчас отправляют корабли с продовольствием. Разгрузят и своими командами отправят в наши порты. Позже начнем переправлять к ним суда с самыми ценными грузами. Эти уже разгружаться не будут, просто меняем команды и сажаем столько кубинцев, сколько смогут увезти.

— Самим-то кубинцам что-нибудь оставите или очистите все побережье?

— Шутите, Алексей Николаевич? — улыбнулся адмирал. — Там одних кораблей останется столько… А мы еще не брались за Ньюпорт- Ньюс. Да и в Нью-Лондоне, помимо боевых кораблей, есть грузовые. И это не единственные порты на побережье, просто самые для нас интересные. Погода начала портиться. Скоро, наверное, будет штормить, да и морозы… Плавать однозначно будет трудней, да и суда в портах могут пострадать. Из-за погоды кубинцы, наверное, и до берега сейчас не доберутся, удовлетворятся кораблями. Само побережье, кстати, пострадало мало, пепла почти нет. Но в Нью-Йорке много сгоревших домов, а улицы завалены телами. Наши ребята туда не совались, просто наблюдали инфракрасной оптикой и облетели на вертолетах. Живых не видели. Если кто-то и уцелел, наверное, успели сбежать. Там и яхт, и катеров навалом, и накопители у многих заряжены под завязку. До Мексики вполне можно доплыть.

— Вы из-за мародерства не забыли о подлодках? — пошутил Алексей.

— Как можно! Сейчас перейду к ним. Что касается тех, которые были на боевом дежурстве, все дружно двинулись в Англию. Видимо, получили приказ командующего американскими войсками в Европе. Мы их перехватить не успели, да и не ставилось перед нами такой задачи. В Канаду или Австралию пока не отправилась ни одна, поэтому их и топить не пришлось.

— Как наблюдали за лодками, "Паутиной"?

— Да, три дня назад развернули систему. Связные и навигационные спутники работают нормально, а вся оптика сдохла. Поэтому "Паутина" – это единственное средство. Только вряд ли она продержится больше нескольких месяцев. И накопители сядут, и мусора на орбите много, а антенная система разбросана на сотню километров.

— Больше вам и не понадобится. Через месяц-два англичане начнут эвакуацию.

— Теперь по Нью-Лондону, — продолжил доклад адмирал. — Выход судов из Темзы мы блокировали и провели воздушную разведку. В порту несколько боевых кораблей и пять подводных лодок. Видели несколько человек, которые при виде вертолета махали руками, пытаясь привлечь внимание. Мы подсветку не убирали, поэтому нашу символику они наверняка рассмотрели, но не испугались. Я думаю, что их там выжило немного и на полноценные экипажи не набирается, поэтому больших проблем договориться не будет. Город тоже мертвый. Теперь по вашим людям. Забрали все пять групп, хоть и не без приключений.

— Что еще там стряслось? — спросил Алексей.

— Одна из групп работала в штате Колорадо и, вместо того чтобы дернуть оттуда после выполнения задания, направилась в соседний Вайоминг поближе к вулкану.

— Повредились головой?

— Понадеялись на возможности тех машин, которыми их снабдили, и решили заснять извержение.

— Кто же это у меня такой безбашенный? — спросил Алексей.

— Я фамилий не запомнил. Самое интересное, что им удалось заснять начало извержения и уйти оттуда живыми. А ведь подобрались почти вплотную, километров на двести до вулкана. Мало того что удрали сами, так еще привезли с собой молодую девчонку. Она решила полюбоваться на гейзеры, а они ее завернули.

— Красивая девчонка? — улыбнулся Алексей.

— Я ее не видел, — вернул улыбку адмирал. — Говорят, симпатичная. Лет ей всего пятнадцать, но уже есть на что посмотреть. Но там дело было в другом. У старшего в группе есть сестра, которая отличается от этой девчонки только цветом волос. Вот он ее и пожалел.

— Повезло, — сказал Алексей.

— Повезло, — согласился адмирал. — И не только ей, но и им. Через Сан Антонио им проехать не удалось: дороги были перегорожены машинами и завалены телами, да и накопители сдохли.

— Что за новости? — удивился Алексей. — Как они могли разрядиться?

— Им пришлось немало поездить, а потом еще на полную мощность гоняли охлаждение, чтобы не изжариться. В общем пришлось этой троице идти пешком через полгорода. Где-то уже на выходе их обстреляли, и вашего сердобольного программиста тяжело ранили. Второй отбился и с помощью девчонки потащил друга дальше. Когда сил тащить уже не осталось, она взяла один метатель и ушла искать машину. Потом, когда добрались до побережья, им еще пришлось нести раненого до места встречи. Вот и получилось, что он спас ее, а она – его. Без помощи этой девушки его напарник не справился бы. Мой капитан поначалу не хотел ее брать на борт, но пришлось.

— И что же его вынудило изменить решение? — поинтересовался Алексей.

— Второй ваш специалист. Он сказал, что тоже останется. Так что ее забрали, и сейчас вся команда с ней носится, как с родной. Капитан сказал, что замечательная девушка.

— Были бы они все такие! — сказал Алексей, имея в виду американцев. — Как состояние раненого?

— Гораздо лучше, но полежать придется. Им еще плыть пару дней до Севастополя.

— Извините, Александр Николаевич, — вмешался в их беседу секретарь. — С вами хочет говорить премьер-министр Японии. — Соединять?

— У меня пока все новости, — поднялся Васильев. — Не буду вас задерживать.

С экрана коммуникатора Алексею поклонился пожилой японец, одетый в черный костюм.

— Приветствую, ваше превосходительство! — сказал он, шевеля губами не в такт произносимым словам. — Прошу вас уделить мне несколько минут для важного разговора.

— Приветствую вас, господин Сатоми Морисима, — поклонился в ответ Алексей. — Ваша программа переводит и мой разговор? Или мне включить свою?

— Вы говорите на хорошем японском, — слегка улыбнулся премьер-министр. — Если позволите, чтобы вас не задерживать, я бы хотел перейти к делу. Мы знаем, что к катастрофе вы подготовились лучше всех и даже хотите принять к себе часть беженцев. У нас к вам деловое предложение. Вы можете принять восемь миллионов наших детей? Прошу вас не спешить говорить "нет". Дети будут в возрасте от пяти до десяти лет. Едят они немного, не много доставят и беспокойства. На каждых пятьдесят малышей мы отдаем одну девушку, которая будет за ними ухаживать. В оплату мы можем отдать вам любые технологии и много уникального оборудования. И уцелевшие никогда не потребуют своих детей обратно. Мы предпринимаем большие усилия для спасения населения, но всех спасти не сможем, а детям придется труднее всего.

— Мы вам поможем, — ответил ему Алексей. — Только детей вам придется доставлять во Владивосток самим, а уж мы их оттуда эвакуируем. Тянуть с этим не стоит, так как мы ожидаем осложнений с Китаем. Да, с оборудованием можете не спешить, а информацию по технологиям передадите по каналу, который вам предоставят.

Глава 25

— Не ожидала я от них такого! — сказала Лида, когда Алексей вечером рассказал ей о договоре с японцами. — Ты европейцам сам предложил, и, наверное, откажутся, а эти…

— Потому что в Европе полно придурков! — охарактеризовал Европу муж. — Они еще не до конца осознали всю серьезность положения, а когда осознают, поезд уже уйдет. Да и не смогут они ни о чем договориться, перемрут вместе с детьми. А японцам сейчас не позавидуешь. Их острова и пятидесяти миллионов не прокормят, а населения почти в три раза больше. И море, которым тоже кормились, сейчас почти ничего не даст, а купить ничего не получится. И еще эта их Фудзи начала плеваться огнем. К соседям тоже не сунешься – не те у них соседи. И кислотой сверху поливает. Но в отличие от европейцев, это правильный народ. И организованный, и дети для них – это высшая ценность. А мы им даем жизнь. И не только им, они нам под шумок сто шестьдесят тысяч своих девчат сплавляют.