Выбор (ЛП) - Блэк Шайла

— Нам нужно тебя увидеть, — тихо добавил Бек.

Она прикусила губу. Задрожала. Комфорт, исходящий от них, был прекрасен и ужасен. Это скрутило ее изнутри. Но эти голоса заставили ее подчиниться. Она не могла откладывать неизбежное.

Хэвенли моргнула, ресницы затрепетали, и ей удалось пересечь комнату на дрожащих ногах. Когда они последовали за ней, она подняла руки, чтобы отогнать их:

— Мне нужно знать… Значит ли то, что у нас есть, для вас больше, чем просто хорошо провести время? Кто-нибудь из вас планирует будущее со мной?

— Черт возьми, да, — Бек не колебался. — Я никогда не хотел заставлять тебя сомневаться в этом. Осел не имел к тебе никакого отношения.

Сет нахмурился:

— Я хочу, чтобы ты навсегда вошла в мою жизнь, ангел. Я думал, что ясно дал это понять.

Значит, Хаммер и Лиам были правы. И она была слишком чертовски наивна, чтобы увидеть это.

Хэвенли обхватила себя руками и опустила голову. Какая дура. Это еще глубже вонзило нож в грудь. Как она могла сказать им, что наконец осознала, как много они для нее значат, и в то же время сказать им, что не может дать им то, в чем они нуждаются?

— Какое будущее видишь ты? — осторожно спросил Бек, пристально наблюдая за ней и задерживаясь в ее личном пространстве, как будто боялся отпустить ее слишком далеко.

Это скоро изменится, и это разбивало ей сердце.

— Сегодня все окончательно прояснилось. Я… — она покачала головой. — Мне нравилась каждая минута, проведенная с вами обоими. Вы открыли мне глаза, показали мне многое, заставили меня чувствовать. Благодаря вам я смеялась, и мне было чего ждать с нетерпением. И я хотела бы дать вам больше. Но я… — Еще больше слез полились из её глаз. — Я не могу. У нас нет будущего. — Ее грудь болела, и Хэвенли задалась вопросом, будет ли она когда-нибудь прежней. Когда Рейн недавно спросила ее, любит ли она их, она не была уверена. Теперь Хэвенли знала ответ. — Мне нужно идти.

Она развернулась к двери, но Бек обхватил ее за локоть и повернул к себе. Шок и боль, вспыхнувшие в его темных глазах и на нахмуренном лбу, пронзили ее сожалением. Боже, мысль о том, что не будет видеть его лицо каждый день, не будет сидеть напротив него за обедом, никогда не услышит его смеха или не почувствует его губы на своих…

— Подожди. Я не знаю, чего, по-твоему, мы от тебя ожидаем, но давай сядем и поговорим.

— Почему ты думаешь, что у нас нет будущего? — потребовал ответа Сет. — Поговори с нами.

У нее не осталось объяснений, которые могла дать им. Рассказав им о своих отце, о ее тяжелых обстоятельствах, проблемах, она только запутала бы их. Они могли бы даже попытаться помочь. Они были такими добрыми. Но ей не нужно вмешательство или добрые намерения. Все эти обязанности были ее обязанностями.

— Мне больше нечего сказать, — Хэвенли ахнула, когда Сет запустил кулак в ее волосы и заставил ее посмотреть ему в глаза. Его образ расплывался сквозь ее слезы, но она не могла не видеть его замешательства и боли. И это выпотрошило ее. — Мне жаль.

— Не говори, что тебе жаль. Скажи нам, что случилось. Если ты не расстроена из-за шалостей, то что тогда? — продолжал он. Когда она не ответила, решимость отразилась на его лице. — Я не позволю тебе просто уйти, когда ты — причина всего хорошего в моей жизни. Вот почему я переехал сюда, начал все сначала.

— Т-ты переехал? — Она не осознавала этого, и чувство вины терзало ее еще сильнее. — Я думала, ты просто вернулся, чтобы помочь своим друзьям и…

Но он снова вернулся после окончания неприятностей Хаммера. И у него была квартира. Почему она не собрала это воедино?

— На этот раз я вернулся за тобой, — повторил Сет. — Что бы ты ни думала, я не жду от тебя полной отдачи, только чтобы доставить мне удовольствие, кроме разве что — быть самой собой.

— Ты не можешь уйти, — Бек схватил ее за плечи и притянул к себе. Она не могла не встретиться с ним взглядом. — Ты мне нужна.

Ее сердце забилось сильнее, приближаясь к медленной, мучительной смерти.

— Не надо. Пожалуйста. Просто… — Еще больше слез полилось, прежде чем она смогла остановить их, когда высвободила плечи. — Отпусти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда она побежала к двери, чтобы уйти, пока не развалилась на части, Лиам преградил ей путь.

— Я вызвал тебе такси, малышка. Оно уже оплачено, и оно отвезет тебя, куда ты захочешь.

Она вгляделась в его доброе лицо. Он действительно мог читать ее мысли, и на этот раз она была благодарна.

— Спасибо.

Когда Хэвенли открыла дверь, она знала, что не должна… но она не могла удержаться, чтобы не оглянуться через плечо на двух мужчин, в которых сильно влюбилась, которые смотрели на нее в ответ, их лица были совершенно безрадостны.

— Мне очень жаль, — она подавилась своими словами, сожалением.

Затем она ушла.

Когда дверь за Хэвенли закрылась с последним щелчком, весь воздух покинул комнату. Бек опустился в ближайшее кресло и опустил голову на руки. Чувство вины, которое он испытывал, когда приехал, уступило место шоку и опустошению. Звук ее голоса, надтреснутый и наполненный болью… И ее чертовы слезы. Почему?

Рядом с ним на диван опустился Сет, выглядевший одинаково ошеломленным и расплющенным.

— Что, черт возьми, только что произошло?

— Я понятия не имею, — Бек покачал головой. — Если это не имело никакого отношения к розыгрышам, то что мы сделали?

Сет только покачал головой.

— Мне жаль. Даже я не ожидал, что это произойдет, — Лиам неторопливо вошел в комнату. — Мы разговаривали, и она казалась в порядке, хотя и немного встревоженной. Затем Рейн спросила Хэвенли о ее чувствах. Она любит вас больше, чем осознает. Она так и сказала… но что-то перевернулось у нее в голове. Я не знаю, что именно. Я знаю, что она совершает ошибку, и мое предупреждение остается в силе. Надвигающаяся тьма уже уносит ее прочь. Если вы хотите ее вернуть, вам придется добраться до нее прямо сейчас.

Бек резко повернулся к нему:

— Как насчет того, чтобы ты говорил по-английски? И как, черт возьми, ты думаешь, мы доберемся до нее после того, как ты посадил ее в чертово такси и позволил уехать?

Сет проигнорировал его и повернулся к Лиаму:

— Что она скрывает?

— Ты думаешь, это как-то связано с тем, почему она ушла от нас? — потребовал Бек.

— Каждый инстинкт, который у меня есть после восьми лет работы в полиции, говорит мне "да".

Лиам кивнул:

— Если это вообще поможет, то это решение разорвало ее на части. Я чувствовал ее агонию из-за того, что она не готова к будущему. Но я не могу сказать вам почему.

— Не можешь? — бросил вызов Сет. — Или не хочешь?

— Это все одно и то же, — Лиам с сожалением пожал плечами. — Я знаю, что вы не хотели работать вместе, но я думаю, что пришло время вам сверить часы. Мы будем наверху. Угощайтесь скотчем в кабинете Хаммера.

— В его кабинете тоже есть скотч, — крикнул Макен с верхней площадки лестницы. — Это хорошее ирландское бухло.

— Рейн в порядке? — пробормотал Лиам, подходя ближе.

— Расстроена. Она могла использовать тебя…

Парни исчезли, и дверь в дальнем углу дома закрылась.

Внезапно Бек остался наедине с Сетом, вопросами и горой сожалений. Скотч сейчас звучал неплохо. Ошеломленный, он прошел в кабинет Хаммера, налил пару бокалов, затем вернулся и обнаружил, что Сет уставился на свой телефон. Он поставил стакан перед детективом.

— Я не могу отпустить ее вот так, особенно если она любит нас.

Сет покачал головой:

— Я тоже не могу. Что-то определенно не так.

Бек нахмурился:

— Много чего не так. Как нам начать выяснять, что она может скрывать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сет поднял свой стакан и осушил его одним глотком:

— Ну, что мы знаем?

Бек знал ее улыбку. Он знал ее запах. Он знал, как сильно она любит приключения и новые впечатления. Он знал, что то, что заставило ее покинуть их сегодня, сокрушило ее.

— Не так уж много. Через пару недель ей исполнится двадцать три. Она студентка-медсестра. Она приехала из Висконсина. Она любит творожный сыр и мороженое с мятой.