Жаклин - Китти Келли

«О, это было ужасно, — стонала Маленькая Эдди. — Бувье ненавидели нас, потому что нас считали бунтарями. Мы художники, мы происходим от французской королевской династии XIV века. Я умею читать и писать по-французски, так как училась в заведении мисс Портер, однако плохо говорю на этом языке. Соседи считают нас сумасшедшими… Они ненавидят наших кошек… Мы бы погибли, если б не мистер Онассис».

Путаясь в словах и перепрыгивая с одной темы на другую, Маленькая Эдди рассказывала о муже своей знаменитой кузины. «Он замечательный человек. Он позвонил матери, у нее, вы знаете, превосходный голос, и мистер Онассис попросил ее спеть ему что-нибудь по телефону, а потом он пел ей песни любви. Они беседовали по телефону минут 40. О, это было чудесно… Джекки представила нас по телефону и сказала, что очень любит его.

Я хотела бы лично встретиться с мистером Онассисом, но в то время я находилась не в очень хорошей форме… я прожила всю жизнь в этой дыре… Джекки всегда в хорошей форме… Она говорила мне, что в нее безумно влюбился Неру… но ей не нравилась политика… Мы знали, что она была не слишком счастлива в браке с Кеннеди».

Онассис спас женщин от выселения, истратив 50 000 долларов на ремонт дома. Он купил им новую печь, так что им больше не нужно было ночью заворачиваться в газеты. Он оплатил все их счета.

«Джекки спрашивала мать о том, как она собирается жить дальше, и та отвечала, что хочет жить в своем старом доме. После этого мистер Онассис дал Джекки деньги, чтобы та положила их в банк на счет мамы, и мы могли бы платить за отопление, воду и свет, — говорит Маленькая Эдди. — Она однажды навестила нас, и я познакомилась с Каролиной и Джоном… Вы знаете, Ли — настоящая красавица… Она красивей Джекки… Это просто принцесса… Я держала ее на руках, когда она была совсем маленькой… Ли тоже навещала нас… Мне пришлось продать столовое серебро, чтобы нам не умереть с голоду».

Позднее Джон Дэвис приехал в Ист Хэмптон навестить тетю, которой тогда уже было 76 лет и которая большей частью лежала в постели и пела арии из оперетт в окружении своих кошек. «На ней было надето прекрасное шелковое платье, — вспоминает он. — Я сказал ей, что оно великолепно, и она объяснила мне, что оно от Живанши, добавив, что Джекки присылает ей дорогую одежду». Вид тети, разгуливающей по всему дому в роскошной одежде, раздражал Джона Дэвиса. «Я думаю, Джекки поступала очень гуманно, присылая тете эти платья. Наверное, она очень сочувствовала этим женщинам и хотела им как-то помочь».

Джекки то и дело совершала полеты из Европы в Америку и опять в Европу. По праздникам она привозила в Грецию детей, затем возвращалась с ними в Нью-Йорк, в то время как Онассис занимался укреплением своей империи. Так они жили на протяжении всего брака, что было приемлемо для Джекки, которая не могла постоянно находится рядом с одним и тем же человеком. Онассис не предъявлял ей никаких требований, предоставляя полную свободу действий.

«Джекки — это птичка, нуждающаяся как в свободе, так и в безопасности, — говорил он, — и я обеспечиваю ей то и другое. Она делает то, что хочет — путешествует, посещает театры, встречается с друзьями, ну и я, разумеется, делаю, что хочу. Я не задаю ей никаких вопросов, и она ни о чем меня не спрашивает».

В Нью-Йорке Джекки стала звонить своим старым друзьям и просить их сопровождать ее в отсутствие Онассиса. Ее часто видели вместе с Андре Мейером, Биллом Уолтоном, Франклином Д. Рузвельтом-младшим и Полем Матиасом.

Журнал «Уименс веар дейли» назвал их «папа О» и «Джекки О». Люди поклонялись им, как кинозвездам или членам королевских семейств. Они стали самой знаменитой парой в мире, затмив Элизабет Тейлор и Ричарда Бертона.

Репортеры и фотографы преследовали Джекки и сообщали мельчайшие детали об ее экстравагантной жизни, описывая ее восхитительные драгоценности и безумные покупки. Платья от Валентино, меха от Максимилиана и драгоценности от Золотаса сделали ее самой хорошо одетой дамой мира. Открытки, изображающие Джекки, загорающей на острове Скорпио, продавались за тысячи долларов.

Более не ограниченная семьей Кеннеди, Джекки впервые в жизни начала по-настоящему веселиться. Она носила дорогостоящие украшения и облегающие джинсы, футболки без лифчика, экстравагантные юбки и легкомысленные шляпки.

Онассис ни в чем не препятствовал ей. Напротив, чтобы удивить ее, он заказал Хальстону сексуальное нижнее белье для жены.

«Он заплатил мне столько за это нижнее белье, что мне хватило бы этих денег до конца моих дней», — вспоминает Хальстон. Когда коллекция была готова, он послал ее Джекки, которая действительно очень удивилась и так рассердилась, что отослала ее назад.

Джекки наслаждалась своей славой, но ее раздражали неожиданные вспышки фотоаппаратов и назойливые журналисты. Однажды какой-то фотограф снял ее в тот миг, когда она покидала кинотеатр после просмотра порнофильма. Она сбила его с ног, использовав прием борьбы дзюдо. Особенно ее раздражал один фотограф по имени Рон Галелла. Она пожаловалась на него Онассису, и тот попробовал убедить этого человека оставить ее в покое. Однажды вечером он обнял Галеллу за плечи и спросил, зачем ему все это надо.

«У вас своя работа, у меня своя», — отвечал фотограф.

«Она пережила много горя».

«Да, но жизнь продолжается. Я ведь не садист. Если бы не я, люди убивали бы друг друга, страдая от любопытства: им же необходимо все знать о ней и детях».

«Не делайте больше этого».

«Тогда устройте меня на работу в «Олимпик Эйруэйз».

«Хорошо, и я заплачу вам один доллар».

Джекки рассердилась на Аристотеля за то, что тот снизошел до разговора с фотографом. В конце концов, она добилась того, что Галеллу арестовали. Она предъявила ему иск в 6 000 000 долларов за вмешательство в личную жизнь и моральный ущерб, утверждая, что не могла покинуть своей нью-йоркской квартиры из-за страха перед ним и его фотоаппаратом.

На всех 4000 фотографиях Галеллы она выглядит превосходно. Он никогда не фотографировал ее выпивающей или курящей сигарету. Фактически он старался приукрасить ее. За год он продал 15 000 ее фотографий различным изданиям. Ему приходилось прыгать через заборы, прятаться у обочины дороги, следовать за ней на Капри, в Неаполь, на Скорпио, Пипак, в Нью-Джерси и Бруклин Хейтс. Каждая фотография демонстрирует любовь фотографа к своему объекту.

Судебное разбирательство длилось несколько дней, в конце концов, федеральный судья, назначенный еще президентом Кеннеди, вынес приговор в пользу Джекки. Он приказал фотографу не приближаться к самой желанной для журналистов женщине в мире на расстояние 50 ярдов и не подходить к ее дому на расстояние 100 ярдов. Позднее этот приговор был пересмотрен, и расстояние сократилось до 25 футов. И все же у Джекки появился новый повод праздновать победу. Первое поражение в суде она нанесла Уильяму Манчестеру.