Тибо, или потерянный крест - Жюльетта Бенцони

За ужином Тибо без всякого насилия над собой оставил бедным почти всю свою еду. Он не чувствовал голода, и в тишине, которой почти не нарушал слегка охрипший голос брата, читавшего религиозный текст со специально устроенной для этого кафедры, мысль его улетела далеко за городские стены.

Он думал об Ариане — такой красивой, такой нежной, и злился на себя за то, что согласился воспользоваться предложенным Адамом Пелликорном убежищем, не удостоверившись прежде, что она в безопасности... Кроме того, он был настолько разгневан на Жослена де Куртене, что у него руки дрожали и горло перехватывало, так что есть он не мог, лишь глотком вина утолил жажду. Тибо никак не мог понять, почему сенешаль — о, как бы ему хотелось забыть о том, что в их жилах течет одна кровь! — продолжает столько лет так упорно и мстительно преследовать несчастную девушку.

Часом позже он вытянулся на своей узкой лежанке, уже смирившись с тем, что проведет здесь бессонную ночь, и тут дверь его кельи бесшумно отворилась. При свете масляной лампы — тамплиеры оставляли на ночь горящие светильники на случай, если их поднимут по тревоге: тогда им не придется шарить в поисках одежды и оружия — он увидел Адама. Тот внезапно, словно призрак, появился в дверном проеме и приложил палец к губам, прося хранить молчание. Затем протянул юноше черную тунику сержанта, такую же, в какую был облачен и сам. Ни о чем не спрашивая, Тибо в мгновение ока накинул ее поверх рубашки и подвязанных шнурком штанов, в которых по уставу всем тамплиерам полагалось оставаться на ночь, и, держа башмаки в руке, последовал за другом. В этот поздний час коридоры бывшего дворца были пусты. К тому же магистр сейчас отсутствовал, и монастырь остался на попечении сенешаля, Эрно де Сен-При, а всякому было известно, как крепко он спал.

Бесшумно, словно тени, друзья пробрались в зал капитула, который представлял собой один из семи нефов, соответствовавших семи дверям бывшей мечети, той, михраб66 которой был скрыт за каменной стеной. Пройдя в глубину зала, они свернули направо, в старую часовню, которую теперь заменила новая церковь. Ее романский свод поддерживали четыре толстые колонны со строгими капителями, украшенными грубой резьбой в виде листьев оливы. Здесь Адам открыл заслонку фонаря, который был у него с собой, поднял его повыше, при свете открывшегося в окошке огонька выбрал один листок и повернул его, описав половину окружности. И тут, к изумлению Тибо, в колонне открылась дверца, за которой он увидел лестницу, уходящую в подвал. Адам начал спускаться, приказав спутнику прикрыть за собой каменную створку.

Лестница уходила глубоко в подземелье, высокие, едва обтесанные ступеньки были бы опасны, если бы были влажными, но камень, в котором их вырезали, к счастью, был совершенно сухим. Поскольку их вряд ли кто-нибудь мог здесь услышать, Тибо осмелился спросить:

— Как вы обнаружили эту лестницу? И куда она ведет?

— Брат Гондемар показал мне ее, когда я впервые побывал здесь. Она ведет в коридор, прорытый римлянами, он тянется вдоль западной стороны паперти. Раньше можно было через него из задней части Храма попасть в крепость Антония. Во времена Христа это позволяло захватчикам присматривать за священниками и подслушивать, о чем они говорят. Этот коридор соединял несколько подземелий; впрочем, самый большой подвал евреи заложили еще в начале римской эпохи. Но на самом деле римляне только лишь продолжили ход, прорытый левитами храма, заново выстроенного Иродом. Этот коридор вел под арку большой лестницы, начинающейся у входа в это удивительное сооружение. Именно этот выход я и хочу вам показать... на случай настоятельной необходимости и для того, чтобы вы точно знали, что из монастыря можно выйти и вернуться в него так, чтобы никто этого не заметил.

— Что мы и сделаем?

— Ничего подобного! Сегодня ночью я только покажу вам дорогу на случай, если вам понадобится отсюда уйти... а меня здесь не будет — или уже не будет.

— Как это? Разве мы не пойдем вызволять Ариану?

— Конечно, нет! Я привел вас сюда, потому что чувствовал: вы готовы на любое безрассудство, того и гляди натворите глупостей, что может привести к непоправимым, а то и смертельным последствиям. В лепрозорий мы отправимся завтра днем. Дело в том, что я знаком с настоятелем монастыря Святого Лазаря. Это порядочный человек, которому явно не понравилось бы, если бы к нему силой привели здоровую женщину.

— Почему же вы раньше об этом не сказали?

— Потому что мы были не одни... и еще потому что пора было возвращаться в монастырь. Нужно стараться привлекать к себе как можно меньше внимания, особенно когда собираешься нарушить устав.

В это время они проходили мимо дыры, проделанной в стене, и Тибо поинтересовался:

— Это что — вход в другое подземелье?

— Да. И одно из самых главных. Во всяком случае, так было в прошлом: именно в его недрах рыцари Гуго де Пейна нашли Ковчег Завета, в замурованной выемке под тем местом, где находилась в те времена Святая Святых.

— И Скрижалей в то время там уже не было?

— Нет, именно поэтому я теперь нахожусь здесь и пытаюсь их разыскать.

— Но, в конце концов, зачем? Ведь любому христианину известно, какие слова начертала там невидимая рука Всемогущего огненными буквами.

— Нам известно не все. Господь дал людям закон, это несомненно, но есть еще и другое. В Книге Бытия Всевышний говорит: «Я сотворил мир мерою, числом и весом»67, и это означает, что существует другой закон, управляющий движением и составными частями мира, и этот закон спрятан, зашифрован под текстом нравственного закона. Брат Гондемар был в этом убежден, а он был одним из самых знающих людей на земле. Тот, кто сумел бы это прочесть, приобрел бы огромное знание, а значит — и огромную власть. Вот потому в те давние времена Первосвященник и его левиты, после того как с величайшим тщанием спрятали Ковчег, сочли, что этого тоже недостаточно, подменили Скрижали псалмом и спрятали их... одному Богу известно где!

— Может быть, вне стен Иерусалима? В другом священном месте, возможно, затерянном где-то в глубине пустыни?

— Я бы очень удивился, если бы оказалось, что им хватило на это времени. Брат Гондемар также считал, что Скрижали должны находиться где-то в недрах горы Мориа, на которой стоял храм Соломона, великого и мудрого царя. Остается узнать — где, и именно этим я и занимаюсь с тех пор, как вынужден был покинуть дворец. Я уже столько ночей провел в этих подземельях! И ничуть не сомневаюсь в том, что провести их здесь придется еще немало... А теперь я покажу вам, как выбраться отсюда, а потом мы поднимемся наверх, чтобы колокол, звонящий к заутрене, не застал нас врасплох. Волей-неволей Тибо пришлось этим удовольствоваться. В любом случае выбора у него все равно не было, да и Адам обещал, что днем они пойдут к прокаженным. Оставалось подождать всего каких-то несколько часов, и два друга вернулись в свои кельи так же тихо и незаметно, как и покинули их...