Фельдмаршал Румянцев - Виктор Петелин

И вот, наконец, Мазепа, любимец и советник всесильного Голицына, стал гетманом, преемником Самойловича. Умный, хорошо образованный, владевший бесценным природным даром убеждать, Мазепа превосходил своих предшественников во всем… Да разве лучше Феофана Прокоповича можно описать характер изменника этого…

И Румянцев стал листать книгу Феофана Прокоповича о времени Петра Великого… А вот и о Мазепе: «Мазепа сколько был предан в глубине души своей полякам, столько ненавидел россиян…» Петр Александрович читал книгу, все более и более проникаясь глубинным смыслом описания.

«Вот мои учителя», – с любовью посмотрел Румянцев на собранные в кабинете книги об Украине, России, последние книги европейских знаменитостей, с которыми редко когда расставался.

«Так и ушел Мазепа к шведскому королю, совершив еще одно предательство на украинской земле, – вернулся Румянцев к своим размышлениям. – Иудой назвал Мазепу Петр Великий. Двадцать один год был он верен российскому государю, а перед старостью и кончиной стал изменником и предателем своего народа… Но действительно правосуден Бог: таким злым никогда не допускает исполнить своего намерения… Презренную славу оставил он о себе, и не смыть ее во веки веков…»

Бунчук, знамя, булава и печать гетмана малороссийского перешли к Ивану Скоропадскому, человеку, преданному российским интересам, но и Петр Великий издал манифест, в котором обещал прощение всем, кто по ошибке ушел вместе с Мазепой. «Ни один народ в Подсолнечной, – читал Румянцев манифест, – не может, по милости Нашего Царского Величества, хвалиться такими преимуществами и неотяготительным постановлением, как малороссийский; ибо Мы во всей Малой России не повелеваем собирать ни одной полушки в Нашу казну, но милостиво взираем на сей край и собственными Нашими войсками и иждивением защищаем православные тамошние церкви, монастыри, города и жилища против магометанских и еретических нападений…»

«Великий государь Петр, ничего тут не скажешь», – перебирая книги, размышлял Румянцев.

С тех пор гетманы малороссийские имеют свое пребывание в Глухове. Тут был и отец Румянцева как главный правитель малороссийский, тут поселился и последний гетман Кирилл Разумовский. Еще при Петре власть гетманская была ограничена присутствием полномочного представителя царя… Да и сколько же можно было доверять гетманам-изменникам, которые своими безрассудными поступками привели к полному разорению некогда богатейший край…

Но вот гетман Иван Скоропадский предложил Петру Великому взять на себя снабжение провиантом и фуражом российских войск на время постоя без всякого денежного удовлетворения за сии пожертвования. Так возникла тяжелейшая обязанность жителей Малой России. И тут что-то нужно делать, ввести какие-то ограничения. А может, и совсем отменить этот натуральный налог? Взятки, разные налоги берут полковники, сотники, за этот счет и живут. А тут еще и российские войска. Было отчего взвыть малороссийскому казаку…

В то же время Петр Петрович Толстой, сын любимца Петра, Петра Андреевича, женившись на дочери Скоропадского, получил Нежинский полк «во уважение верной и усердно-раде-тельной службы своего тестя». Одновременно с этим малороссийские земли стали получать и первые россияне. Так шел Петр Великий к своей цели воссоединения русских земель… Но сколько корыстолюбцев нагрели руки на этом благородном стремлении Петра! А затем и вовсе был обнародован манифест об учреждении Малороссийской коллегии. Так, в сущности, закончилось преобразование Малороссии… Да и что можно было сделать после тяжких измен Виговского, Юрия Хмельницкого, Брюховецкого, Мазепы и постоянных бунтов запорожских казаков, которые своими стихийными действиями расшатывали гетманское правление и оказывали большое влияние на внутреннее неустройство Украины? А этим частенько пользовались крымские татары и турки…

Румянцев выглянул в окно… Увидел большую площадь, вдали Николаевскую церковь. Вот где все это совсем недавно происходило – венчали гетманов, свергали оных… После падения князя Меншикова, при Петре II, снова стало полегче на Украине, отменены были многие тягости, возвращены были древние права казачества, уменьшены налоги и воинские постои, прощены были виновные в смутах запорожцы. Добившийся возвращения немалых прежних прав украинского народа, гетман Даниил Павлович Апостол вскоре умер, оставив после себя благодарную память потомков…

А после него снова вернулось коллегиальное правление, состоявшее из великорусских и малорусских чиновных людей; в грамоте императрицы Анны Иоанновны было даже указано, что члены правления должны соблюдать между собой равенство, великороссийским сидеть на правой стороне, малороссийским – на левой. Генералы Алексей Иванович Шаховский, Иван Федорович Барятинский содействовали «благодетельному и кроткому управлению Малой Россией», по признанию летописцев, и это особенно важно, потому что в то время «край сей, по продолжавшейся турецкой войне, чрезмерным был подвержен тягостям»…

Так, незаметно для себя, Румянцев в своих воспоминаниях дошел до того времени, когда в управлении Украиной принимал участие его отец, Александр Иванович Румянцев. И на этот счет сохранились свидетельства летописцев. «…И поведением своим приобрел от всех полную к себе доверенность и доброхотство» – так говорят не только летописцы, но и те, кто до сих пор помнит отца на Украине. А потому с восторгом приветствовали его сына в надежде, что и он последует в своем благонравии по стопам отца. Потом короткое пребывание на Украине Кейта, Неплюева, Бутурлина, Бибикова. И наконец, граф Кирилл Григорьевич Разумовский, ставший гетманом в феврале 1750 года…

Петр Александрович представил себе, как в этот день, с утра, начали собираться казачьи полки и народные представители. Вот здесь, между церквами Николаевской и Троицкой, соорудили возвышение в три ступени, огородили его перилами, обитыми красным сукном, и торжественно провозгласили новым гетманом Кирилла Разумовского, брата всесильного и любимого еще тогда фаворита Алексея Разумовского. А генеральные и войсковые старшины, бунчуковые товарищи и все малороссийское шляхетство радостными криками лишь поддержали ранее принятое решение императрицы Елизаветы Петровны. Пальба из ста одной пушки и беглый огонь во всех полках, торжественная литургия в церкви Святителя Николая, многая лета императрице и всему царскому дому – вот как происходили выборы нового гетмана в его отсутствие; царская грамота и гетманские клейноды внесены были в церковь, а после торжественного богослужения унесены в дом графа Гендрикова, который всю эту церемонию проводил.