Себ - Сергей Панченко

Себу показалось странным, что медсестра сама вызвалась свозить его на улицу. Может быть, его покрытое рубцами шрамов, лицо, показалось ей симпатичным? Как бы то ни было, желание попасть на свежий воздух пересиливало все догадки, и Себ очень боялся, как бы у медсестры не сорвалось.

Дверь открылась и медсестра закатила кресло-коляску.

— Ну вот, все готово.

Девушка ловко развернула Себа и почти без усилий поддела его коляской.

— Поехали? — Спросила она.

— Поехали.

Госпиталь находился в кольце гор, и несмотря на то, что на дворе уже стоял ноябрь, чистый и безмолвный воздух был убаюкивающе теплым. Воздух пах чистотой, и какой-то целебной силой. Себ чувствовал, как каждый вдох приносит ему сил и здоровья.

Медсестра везла его по дорожке, присыпанной гравием. По обе стороны от дорожки росли аккуратно постриженные кусты неизвестного Себастиену растения. За кустами виднелись скульптуры и беседки. Вдоль дорожки иногда встречались кованые скамейки.

Медсестра выехала на перекресток двух дорожек и повернула направо. Сразу за поворотом стояла скамейке. На ней сидел человек в бежевом плаще и шляпе. Он читал газету. Медсестра подъехала к скамейке и остановилась. Себ удивленно поднял лицо на медсестру.

— Смотрите, это он? — Спросила та у человека в плаще.

Человек опустил газету и посмотрел сквозь очки на Себастиена.

— Да, война попортила его лицо, но это определенно он. — ответил человек.

Звук «р» у человека немного грассировал, но голос был ему знаком. И глаза, хоть и прикрытые затемненными стеклами очков, могли принадлежать только одному человеку.

— Спасибо тебе, красавица. — Человек протянул медсестре сверток. — Как договаривались.

Девушка, взяла в руки сверток, сделала легкий реверанс и быстрым шагом ушла прочь.

— Я уж думал, ты опоздаешь? — Себ не стал прикидываться, что не узнал Орлика.

— Привет, воин! — Орлик осторожно обнял Себа. — Как ты, бродяга?

— Привет, Орлик. Как видишь, дырок во мне, гораздо больше, чем раньше. Я потерял надежду, пока не увидел тебя в Сибири. Ты все такой же, хитрый.

— Боюсь, что ты преувеличиваешь. Нам здорово наваляли, и сейчас все приходится восстанавливать по крупицам. Связь с Сибирью, кстати, восстановлена. — Орлик рассматривал лицо Себа, на котором теперь были рубцы от ран.

— Хорошо. — Себ замолчал. — А что с Джулией?

— Я отвез ее к родителям. Там, вроде, тихо.

— Это хорошо, а то мне больше всего за нее беспокойно было.

— А что ты сказал про опоздание? — Вспомнил Орлик.

— Завтра мне устроят допрос, из-за того, что я долго был в плену. Обещают использовать сыворотку правды…

— И поймут, что ты не сержант Маккинли. — Закончил Орлик.

— Да, ты и об этом знаешь?

— Дело дрянь, но поправимое. Как они до сих пор поняли, что ты не Маккинли?

— Я изобразил потерю памяти. Сказал, что помню только свой дом, и точка.

— Молодец, нашелся.

Орлик встал и посмотрел по сторонам.

— Нам нужно укромное место, хотя бы на полчаса. — Сказал он, что-то высматривая вокруг.

Орлик взялся за ручки коляски и напористо покатил Себа. Он выкатил его на поляну перед небольшим прудом, на котором плавали, склонив голову четверо лебедей.

— Так, здесь нас не подслушают. Слыхал, что-нибудь про гипноз? — Спросил Орлик.

— Нет. — Признался Себ.

— Эта такое состояние человека, как во сне. Именно в такое состояние тебя отправят сывороткой правды. Но тот, кто умеет пользоваться гипнозом, тот может делать с памятью человека все, что угодно.

— Я хочу помнить, что мне нравится. — Предупредил Себ, поняв куда клонит Орлик.

— Не бойся, я просто поставлю тебе блок, и ты, даже под наркотиками не сможешь ничего рассказать о своем плене, кроме того, что я разрешу. Готов? — Орлик посмотрел в глаза товарища. — Расслабься.

Не сразу у Себа получилось выгнать из головы, постоянно мельтешащие в ней, картинки. Орлик, монотонно настойчивым голосом, добился того, что ум прояснился, всё, что довлело над сознанием, задвинулось в самые дальние уголки памяти, и стало не важным. Только успокаивающий голос Орлика, доносящийся сквозь дремотную пелену, соединял почти спящее сознание с реальностью.

Себ, придя в себя, не мог точно вспомнить, что ему говорил Орлик.

— Получилось? — Спросил Себ, еще испытывая легкую сонливость в голове.

— Должно было получиться. Но ты, Себ, перед тем, как тебе сделают инъекцию, постарайся настроить себя, на то, что ты действительно сержант Маккинли. Тогда точно всё пройдет без сбоев.

— Хорошо, я уже и сам в это начинаю верить. А когда ты меня вытащишь отсюда?

— Послушай, Себ, Альпы, режимный объект, повсюду датчики, просто так дыру не сделаешь, как в ваш мир, или Сибирь. Чтобы тебя вывезти нужно пройти огромное количество людей, кого подкупить, а на кого и надавить. Это сопряжено с большой вероятностью, что нами заинтересуются спецслужбы. Поэтому, не спеши уезжать отсюда, да и сейчас кругом не так спокойно. — Орлик посмотрел на Себа, и немного растянул губы в улыбке.

— Что? — Себ не понял, чему улыбается Орлик.

— Да тебя сейчас и мама родная не узнает, лучше маскировки и не придумаешь.

— А меня это совсем не забавляет. Как меня примет Джулия с таким лицом? — Себ провел по лицу ладонями.

— Да брось, когда это шрамы не нравились женщинам? Ты же и так герой в ее глазах, а теперь и вовсе божество.

— Сдается мне, Орлик, что ей уже эта война надоела.

— Возможно. — Нил Дальквист взялся за ручки каталки. — Поэтому я и не обзавелся семьей.

Орлик поставил каталку возле той самой скамейки, где он встретил Себа.

— Через пару минут тебя заберут. — Сказал Орлик. — Как только я найду возможность вывезти тебя отсюда, так сразу сделаю это. А пока отдыхай, восстанавливайся, ты это заслужил.

Себ кивнул головой.

— Ну, мне пора. Приятно было тебя видеть, Себ.

Орлик протянул руку Себастиену.

— Послушай, Нил, найди Джулию, и скажи ей, что я жив, и родителям моим передай весточку.

— Именно это я и собирался сделать в ближайшее время. Начну, пожалуй, с твоего мира, а потом отправлюсь в Сибирь. Твои товарищи похоронили тебя, для них эта новость тоже будет приятным сюрпризом.

— Спасибо, Орлик.

— Поправляйся. — Орлик осторожно обнял Себа, а потом молча развернулся и быстрым шагом пошел прочь.

В душе теплилось приятное чувство, оставшееся от визита Орлика. Он не забыт, не брошен, не остался один на один со своими проблемами. Теперь его родные будут знать, что их муж, сын, зять жив, и скоро вернется домой.