XIV принцип - Иван Охлобыстин

— Шесть серебряных импов, — смущенно признался продавец. — Дешевле не отдают. Редкая вещь.

— Простите, — перебил его Второй. — Я почти всю жизнь прожил в пустыне и совсем ничего не смыслю в деньгах. Шесть серебряных им­пов — это больше, чем золотой?

— Конечно нет! — воскликнул продавец. — Золотой — это десять серебряных импов, или правильнее — империалов. И сто медных.

— Тогда давайте табак, вон тот, в белом кувшинчике, — успокоив­шись, попросил Магнификус. — Обкурим трубку.

t

Продавец с готовностью снял с прилавка нужную коробку.

Попыхивая своей новой трубкой, Магнификус продолжил озна­комление со столицей Империи. Город ему определенно нравился. Чис­тые широкие улицы. Добродушные симпатичные жители. На каждом углу уютные закусочные, как правило, под открытым небом, в огоро­женных низкими деревянными оградами палисадниках. В одном их та­ких заведений молодой человек решил подкрепиться. Он заказал себе жареной картошки с грибами и рюмочку чего-нибудь крепкого. Офи­циантка, принимая заказ, уточнила, что святой отец имеет в виду под «чем-нибудь крепким»? Магнификус сослался на крепость полынной водки, но добавил, что как раз ее-то и не нужно. Тогда официантка по­советовала ему фирменную настойку на мандрагоре. Мол, по крепости то же самое, а вкус гораздо интересней. Второй доверчиво согласился и принялся разглядывать идущих мимо прохожих. По тротуарам улиц Альтдорфа двигались в основном обычные люди, хотя можно было встретить и деловитых гномов, спешащих куда-то с толстыми кожаны­ми папками в руках, и степенных азуров, задумчиво прохаживающихся вдоль витрин магазинов, и даже гоблинов. Очевидно, какую-то циви­лизованную их разновидность. По проезжей части то и дело проноси­лись кареты и маршировали группы вооруженных всадников.

Одежда столичных жителей представляла собой гармоничную смесь, состоящую из элементов нарядов средневековой эпохи и эпохи Возрождения, в частности — рококо, явственно дополненное штрихами моды конца двадцатого столетия. Так, на носу сидящего за соседним столиком господина в бирюзовом камзоле красовались пижонские солнцезащитные очки, а изящные ножки официантки обтягивали чер­ные нейлоновые колготы. Впрочем, общую картину это не портило. Да и потом, Магнификусу уже приходилось сталкиваться как с двухколес­ной «колесницей» Тордиона, марки «Харлей Девидсон», так и с само­зарядными пистолетами ван Хала марки «Кольт»,

Миленькая обладательница нейлоновых колгот принесла фирмен­ную настойку, и Второй отвлекся от своих наблюдений. Изучив на свет хрустальную стопку, наполненную желтоватой жидкостью, путешест­венник решительно, одним глотком, опустошил ее и осознал, что на-

стойка на мандрагоре — ближайший родственник текилы. Ему неволь­но захотелось попросить официантку принести для ознакомления бу­тылку, но он вовремя вспомнил, где находится.

— Вы довольны? — заботливо поинтересовалась девушка.

— У меня на родине это называется текила, — честно ответил он.

— Как интересно! — неожиданно воскликнула официантка. — Полчаса назад здесь был ваш соотечественник. Он тоже назвал нашу настойку текилой.

— Соотечественник? — удивился Второй, перебирая в голове воз­можные варианты. — Полчаса назад?

— Да, представительный такой мужчина, — подтвердила девушка и показала на противоположную сторону улицы. — Он повел группу студентов из Нульна в Городской музей.

— Любопытно! — посмотрел в указанном направлении Магнификус.

Путешественник не стал дожидаться своей картошки. Он спрятал трубку, быстро расплатился и направился в Городской музей.

Его надежды оправдались вдвойне — первой, с кем он столкнулся в дверях, была Наола.

— Ты?! — изумилась она.

— Я, — подтвердил он.

— Почему в таком виде? — заинтересовалась Наола.

— Я здесь проездом, — ответил Второй, чувствуя предательское биение собственного сердца.

— А я на практике, — в свою очередь сообщила девушка и отчего- то зарделась. — Я тебя вспоминала.

— Я тебя тоже, — признался он и, желая каким-то образом снять незримое напряжение, возникшее между ними, спросил: — С препода­вателем по этике?

— Да, — кивнула Наола. — С профессором Энлиль.

— Он мне очень нужен, — сказал Магнификус. — Меня просили ему кое-что передать.

— Так пошли! — обрадовалась Наола и, схватив его за руку, потя­нула за собой внутрь. — Вот повезло! Я ведь вышла еще одну студент­ку встречать.

Она провела его огромным холлом к широкой мраморной лестнице.

— Ты знаешь профессора?

— Конечно, знаю, — зачем-то соврал Второй.

— Тогда поднимайся на второй этаж. Он там. А я сейчас эту сту­дентку встречу и подойду, — распорядилась Наола.

Магнификус не стал возражать. Его охватило ощущение той же самой предопределенности, что и на Острове Мертвых. Он понял, что все так и должно идти, как идет.

Тордиона он действительно узнал сразу. Тот стоял у одного из стен­дов к путешественнику спиной, окруженный со всех сторон студентами.

— Как ваше обучение у врага всех драконов? — услышал он в сво­ей голове голос, хотя Тордион даже не повернулся к нему.

— Более или менее, — так же мысленно ответил он и в свою оче­редь поинтересовался: — А где ваши колокольчики?

— Там же, где и меч Кхеине. Далеко.

— Откуда вы знаете?

— Оттуда же, откуда вы знаете, что это я.

— Остров Мертвых?

— Остров Мертвых — это только место, я имею в виду тишину, для которой место — не обязательное условие.

— Что будем делать?

— То, что делаем. Вы — получать синяки, я — учить студентов. Пока не наступит время.

— У меня не больше месяца.

— Этого даже много. Ты хочешь побыть с Наолой?

— Очень хочу. Мне кажется, я...

— Кажется — неправильное слово. Особенно в таких ситуациях. Уместнее сказать — очевидно я... и так далее. Но это уже не мое дело.

— Как у вас получается складывать голоса, не вызывая сферу? Я знаю только одно существо, которое умеет выделывать такие штуки.

— Старина Казирион.

— Казирион Безумный.

— Придай слову «безумный» позитивный смысл и ты поймешь Ка- зириона. Когда-то он был моим учителем. Ну, не будем терять времени.

Тордион обернулся, раскинув руки в сторону, пошел навстречу Магнификусу и крепко обнял его:

— Доктор Кварк! Рад, весьма рад, что вы все-таки приехали. Ка­кая честь для нас! Я сейчас попрошу одного из моих студентов помочь вам устроиться, — он обратился к студентам: — Где Наола?