Даниил Галицкий - Антон Хижняк

— Не слышно, как ступают? Я ноги обернул им тряпками. Еще малость пройдем и сядем верхом. А сейчас надень вот татарскую одежду. Надевай! Не беда, что рукава коротки.

Они остановились. Бродник отвязал от седла узел и подал Мефодию.

— Поедешь за мной. Встретится стража — молчи. Я буду отвечать им.

Сели верхом и поскакали что было духу. К утру беглецы были уже далеко в степи и мчались к своим.

Передав коня слуге, Даниил остановился на берегу. Ревел Днепр, на порогах разбрасывая белесую пену, а перепрыгнув через них, катил успокоенные воды дальше. За Днепром раскинулась зеленая степь. Где-то там проклятые тоурмены. Даниил вспомнил, как Мстислав поучал его: и Днепр, и Днестр нужно защищать. Задумался и не услышал, как к нему подошел тесть.

— Что, Данило, про Днестр думаешь? — улыбнулся Мстислав. — Угадал я? И про Анну…

Они сели на берегу Днепра и молча смотрели вдаль. Что ожидает их на том берегу? От самого Киева Мстислав ехал озабоченный. Черниговский князь Михайло Всеволодович не захотел идти вместе с галичанами.

Мстислав доказывал ему, что порознь идти невыгодно: ведь они еще не знают, сколько у врага войска и каков этот враг… Но черниговский князь отказался. Ругались и с киевским князем. Киевляне начали избегать галичан, прятаться от них, и разгневанный Мстислав Удалой приказал спешно идти вперед…

— Киевский князь стоит на своем, — сказал Мстислав, бросая камешки в реку. — Молвил, что не даст ладей переправляться на левый берег. Но мы и без него переедем. Скоро прибудет тысяча наших ладей.

Вечерние сумерки спускались на Днепр, окутывали степь. Князья сидели молча. К Даниилу подошел Микула и коснулся его плеча.

— Княже, на той стороне два всадника.

Мстислав, услыхав слова Микулы, поднял голову.

— Где всадники?

Микула показал рукой, но Мстислав ничего не видел в сумерках.

— Вон там. Я их уже давно заметил. Слушайте!

С того берега глухо доносился крик.

— Люди кричат, княже Данило, — промолвил Микула, приставив ладонь к уху.

— Крикни — пускай на конях переплывают сюда, и ладью пошли навстречу.

Мстислав и Даниил спустились ближе к воде. Когда ладья приблизилась к берегу, Даниил воскликнул:

— Мефодий!

Мефодий и его спутник выскочили на берег и поклонились князьям. Даниил удивленно посмотрел на своего воина. Лицо Мефодия было бледным, он осунулся и оттого казался еще выше. Короткие рукава чепана едва закрывали локти.

— Возвратился… В руках у татар побывал… Спасибо, этот бродник спас меня от смерти.

Все направились в шатер Даниила слушать рассказ Мефодия.

Русское войско прибывало к Днепру. Через два дня подъехали черниговцы и стали вдоль берега. Киевляне обошли галичан и расположились ниже порогов. А в стороне от них разместились смоленцы и трубчевцы. А там еще куряне, ростовцы… Как ни враждовали между собой князья, но день прибытия галичан и волынцев на ладьях стал праздником для всех. На берег Днепра сбежались воины всех русских земель и обнимали своих братьев. Увеличилось войско Мстислава Удалого и Даниила — десять тысяч новых воинов сошли на берег.

Вечером Даниил пришел в шатер Мстислава. Старый князь лежал на ковре и пригласил Даниила тоже прилечь.

— Не идут? — спросил Даниил. Мстислав понял вопрос.

— Не идут, — хмуро ответил он. — Боятся, что я стану над ними. — Мстислав Немного помолчал. — Вчера послал к нему, а он не захотел приехать, ответил, что болен.

— Ну и что же? Одни тронемся? — спросил Даниил.

— А почто здесь сидеть? Еще подумают басурманы, что мы их боимся. Надо перейти Днепр и ударить по ним. Они не идут, боятся нас. Говорил Же Мефодий, что на Калке стоят. Видно, уж знают, что мы у Днепра, но не решаются нападать. Слыхали про русских. Это им не половцы.

Даниил встал и начал ходить по шатру.

— Дозволь, я завтра со своей дружиной поеду, попробую.

Мстислав улыбнулся:

— Горяч ты, сын мой! Слыхал ведь; у них войска два тумена, — что ты им сделаешь со своей дружиной?

— А доколе тут сидеть будем? Надо идти вперед, прогнать врагов!

— Не пойдешь ты один. Завтра наши галичане и волынцы переходят на тот берег, тогда и поедем в степь.

…Даниил верхом ездил вдоль берега, подгонял ладей-ников, чтобы они быстрее поворачивались. Галицкое и волынское войско переправлялось на левый берег Днепра. К полудню все закончилось, и Даниил, условившись с Мстиславом, помчался в степь со своей дружиной. Под вечер заметили на горизонте всадников, стоявших на пригорке. Даниил мгновенно полетел туда, но всадники скрылись. Русские выскочили на пригорок, но и оттуда увидели только маленькие точечки вдали — татары убегали.

Вечером Даниил снова говорил Мстиславу, что нужно двигаться всем войском в степь.

— Пойдем, не спеши, успеешь еще повоевать. Ты посмотри— как только мы переправились через Днепр, за нами и другие князья двинулись. Пускай все перейдут, тогда и тронемся.

Русское войско сосредоточилось на левом берегу, растянулось большим табором. Время уже и на татар наступать, но князья все выжидали, никто из них не хотел идти за советом к соседу. Воины глухо роптали. Было мало хлеба, все меньше становилось волов — не хватало мяса.

Тысячник Гемябек строго выполнял приказ Субудай-богатура. Он не приближался к русским близко. Его сотни виднелись вдалеке и бросались наутек, как только русские пытались приблизиться к ним. Даниил упрямо рвался за татарами. Своим бегством они дразнили его.

Он послал гонцов к Мстиславу с просьбой трогаться поскорее. Наконец Мстислав велел выступать. Волынские и галицкие дружины рассыпались по степи. Половецкая орда двигалась за ними. Хан Котян ежедневно приходил к Мстиславу. С тех пор как перешли Днепр, Котян повеселел: в степи для него были знакомы все дороги.

Войско медленно продвигалось вперед. Боялись оставить свои возы далеко позади. Да и пешцы — не то что конные дружинники, не поспеть им за всадниками. Ночью отдыхали, а с утра снова шли вперед. Дружина Даниила мчалась все дальше и дальше. Она оторвалась от войска и на ночь располагалась отдельно от общего табора. Мстислав посылал гонцов разыскивать Даниила.

Уже пять дней длился поход. На шестой день Даниил разбудил своих дружинников рано, на рассвете. Сегодня он хотел во что бы то ни стало догнать татар.

Рядом с Даниилом ехали Мефодий и бродник — они показывали князю дорогу. С ними был и Теодосий. Ни на шаг не отставал от Даниила Микула. У него в походе много было забот — он должен был все разведывать. Чтобы обмануть татар, на этот раз двинулись вправо, намереваясь настигнуть врага с тыла. Гемябек каждое утро высылал своих гонцов вперед, но, как только показывались русские, гонцы возвращались и сотня его отступала. Русские и Не догадывались, что они постоянно видели одну и ту же сотню.

В это утро долго никто не возвращался из дозорной сотни. Уже солнце высоко поднялось, а Гемябек все еще спал на разостланных воловьих шкурах. Он приказал Не будить его, пока гонцы не вернутся с вестью о русских. Монголы пасли коней, жарили на кострах свежее конское мясо.

Гонец прискакал на взмыленном коне и просил разбудить тысячника Гемябека.

— Что, русов увидели?

— Нет, сегодня их не видно, куда-то исчезли.

Нукеры Гемябека не разрешали тревожить тысячника.

Раз нет русов, так зачем же его будить? Гонец долго пререкался с ними. Тут прибежал перепуганный монгол, который ходил собирать бурьян для костра. Он крикнул, что слева на горизонте увидел всадников. Только тогда разбудили Гемябека, но было уже поздно — Даниил обходил татарский табор с правой стороны. Вчера ему посоветовал Микула: перед рассветом выехать и мчаться направо — где-нибудь да удастся захватить татар, когда-то же ложатся они спать! Такую мысль подал Микуле Теодосий, возвратившись с преследования татарских всадников. «Они следят за нами, — настаивал Теодосий, — и видят каждый наш шаг. А нам надо их перехитрить, обогнать! Тогда они под наши гусли запляшут».

Так и сделали — опередили Гемябекову тысячу и оказались у нее за спиной.

…Гемябек вскочил на коня и приказал бежать, но путь был перерезан — русские появились и с другой стороны. Татары вскакивали на неоседланных лошадей и, забыв о колчанах со стрелами, мчались куда глаза глядят. Уже начали долетать до них стрелы русских. Гемябек оглянулся, ударил коня, за ним помчались его воины. После отдыха кони бежали резво, и войско Гемябека быстро выскочило из балки.

Кони русских были в ночном походе и устали, но Даниил не отставал от татар.

Гемябек уже видел красный щит русского князя. Монголы сбились в кучу, и Гемябек велел им стать цепочкой, стрелами остановить русов. Но какие стрелы? Колчаны остались в таборе. А русские стрелы роем жужжали, Настигали врага, и сраженные монголы падали с коней. Гемябек резко осадил коня и повернул вправо, к Днепру. Монголы устремились за ним. Скрывшись в широкой балке, Гемябек разделил свой отряд на две части; половину оставил на месте — встречать русов, а с остальными поскакал вдоль балки. Верные нукеры, мчавшиеся за ним, увидели, что из шеи Гемябека струится кровь. В горячке боя он и не почувствовал, как стрела коснулась его шеи и разорвала кожу. От балки у монголов был единственный путь — снова на степную равнину, — но там их непременно встретят русские. Гемябек потерял много крови и еле держался в седле. Нукеры подхватили его и спрятали в кустарнике, а сами поскакали дальше.