Навечно в грёзах (СИ) - "Eva 4444"

Слёзы непроизвольно покатились по горящим щекам, а он, к счастью, их и не заметил.

Рэнн — такой любимый, весь взмокший — движется во мне с немыслимой скоростью, исступлённо целуя и не давая дышать. Хрипит сквозь зубы матерные слова и задыхается, шепчет, что любит, что никому никогда не отдаст, и я верю. Разум понимает, что он врёт и всё это сказано в порыве страсти, а проклятое сердце верит.

В перерывах от исступленных поцелуев жадно вглядываюсь в его лицо, лихорадочно касаясь онемевшими кончиками пальцев, чтобы запомнить моего демона таким, и замираю вместе с ним, в изумлении глядя на гримасу боли и наслаждения на его лице, когда он излился в моё тело. До боли сжал в объятиях и хрипит: «Моя Ами-и…». А я дрожу в его руках: вся мокрая, пропитанная нашим запахом секса, заполненная им до краёв и безумно счастливая. Пусть ненадолго, но сейчас я оторвалась от земли и словно парю в блаженстве. И знаю ведь, что позже возненавижу себя за слабость. За то, что в очередной раз не удержалась и подчинилась, за то, что позволила в очередной раз овладеть собой и в очередной раз предала брата. Но сейчас я не могу иначе. Иначе предам своё сердце.

(NF feat. Britt Nicole — Can You Hold Me)

Так и не выйдя из, приподнял к себе моё лицо за подбородок и трепетно поцеловал, а после, прислонившись мокрым лбом к моему, шёпотом в губы:

— Обещай мне, Незабудка… Обещай мне…

И я, как завороженная, вторю его словам:

— Что… что обещать?

— Обещай, что заключишь с Виланом военный союз.

— Союз…

В растерянности повторила последнее слово, пытаясь включить мозг и вникнуть в суть его слов.

— Обещай мне, что, несмотря ни на что, сделаешь это. — А меня словно мечом разрубило на две части от осознания и понимания, зачем… зачем он пришёл ко мне. Всё ещё не желая верить своим догадкам, отпрянула от него и заглянула в любимые глаза в поисках ответов. А он уже настойчивее потребовал с меня обещание. Схватил огромными лапищами за лицо и пытливо смотрит серыми очами. — Обещай мне, Амайя!

Какая же я дура! Он ведь, и правда, всё это специально… Он использует меня! Сексом пытается уговорить сделать то, что ему надо. И главное: открыто в этом сознаётся, а я — глупая — не верю, выгораживаю его, нахожу оправдания. Как же больно и противно… мерзко. А я-то думала: больше, чем Бурхат, меня уже никто не унизит… Не прошло и дня… Дура! Оттолкнула его от себя и, спрыгнув с подоконника, одёрнула влажную сорочку вниз.

— Пошёл вон! Убирайся с моих глаз!

— Да что с тобой такое?

Явно недоумевая, что изменилось за пару секунд, демон быстро застегнул штаны и вновь попытался обнять меня, но я увернулась.

— Со мной? Может, ты бы хоть вышел из меня, прежде чем просить об одолжениях?!

Наплевав на возражения, с силой обнял и держит.

— Прекрати истерику, Амайя! Союз с демонами — это не одолжение со стороны эльфов, это шанс выживания обеих рас! — Встряхнул, чтобы я перестала вырываться. — Будь благоразумной.

Та-а-ак… выдохнула. Нельзя, кричать сейчас нельзя, как бы мне ни хотелось. Охрана тут же прибежит на крик. Гневным шёпотом выпалила:

— Буду! А теперь — убирайся!

Безрезультатно дёрнулась в его руках, упёршись ладонями в мощную грудь.

— Я не уйду, пока ты злишься на меня. И пока не пообещаешь.

Ладно, ЛАДНО! Пообещаю. Так как я и без его просьб уговаривала бы Бурхата спасти Арнорд и защищаться от орков вместе с демонами.

— Обещаю! — зло процедила шёпотом сквозь зубы, лишь бы не заорать во всю глотку. — А сейчас отпусти!

— Не отпущу, пока не поцелуешь.

Снова дёрнулась в его руках, стараясь как можно меньше шуметь. Его наверняка уже спохватились.

— Хватит, ХВАТИТ меня шантажировать! С того момента, как ты появился в моей жизни, только этим и занимаешься.

— Не будь ты такой упрямой, мне не пришлось бы идти на шантаж в элементарных вещах.

— Элементарных? Это в каких же?

— Вот сейчас, например, не вынуждай меня целовать тебя с силой.

И ведь знаю, что поцелует. Куда моим жалким женским сопротивлениям против его сильных рук? Хорошо! Хочет поцелуй? Он его получит. С упоением впилась в его губы, пылко целуя, словно в последний раз, и хорошенько укусила за губу. Рэнн в шоке отпрянул, вытер тыльной стороной ладони кровоточащую губу и, хищно ухмыльнувшись, исступлённо впился в мои губы. А уже спустя пару минут долгого, жадного, опьяняющего поцелуя от моего возмущения не осталось и следа. Я позабыла обо всём и, сдавшись окончательно, сделала это. Крепко прижимаясь к его мокрой пылающей жаром груди, с надеждой попросила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Забери меня с собой. Я не хочу здесь оставаться. Я хочу быть там же, где и ты.

Прижал меня к себе ещё крепче и поцеловал в макушку.

— Не могу.

Не веря в то, что слышу, подняла на него удивлённый взгляд.

— Почему? Ты ведь сам мне предлагал… предлагал сбежать в человеческий мир или к вампирам, в мир уровней. Говорил, что, если я выпущу тебя, заберёшь с собой, стоит мне только захотеть.

Сжимает сильно, словно у меня кости из стали, и целует в лоб, щёки, глаза.

— Говорил. Но это было тогда. С тех пор многое изменилось. В эту ночь многое изменилось. Теперь ты должна остаться здесь. Ты должна быть сильной. Ради меня, Амайя.

Остаться? Теперь? Быть сильной?

Ну, вот и очередное доказательство, что он не хочет быть со мной после того, что сделал Бурхат. Я стала ему противна и — явно — не нужна. Раз так… Вот и пускай валит отсюда!

— Ненавижу тебя! — Звонко ударила его по щеке. — Уходи! Убирайся из моих покоев, из моей жизни! — Ещё раз занесла руку для удара, но он перехватил и больно завернул за спину, одновременно притягивая ближе к себе. — Знать тебя не хочу! Какая же я доверчивая дура. Ненавижу тебя!

Обнял против воли, а мне убить его хочется, по стене размазать, язык вырвать, лишь бы не слышать его лживые слова вновь.

— Я и не жду, что ты сейчас всё поймёшь. — Замолчал, задумался. А я всё продолжаю безуспешные попытки вырваться из сильных рук, крепко сжимающих мои за спиной. — Да и потом навряд ли сможешь понять. Но я прошу тебя лишь об одном. — Больно схватил меня пятернёй за подбородок. — Обещай, что заключишь союз с Виланом.

Да что он всё заладил с этим союзом?

— Обещала уже! — Одёрнула лицо от его руки. — Я, в отличие от тебя, обещаний на ветер не бросаю. А сейчас отпусти меня и пошёл вон!

Отпустил, и мне так одиноко стало. Словно часть тела оторвали. Очень нужную часть, без которой невозможно дальше жить. Сел на подоконник распахнутого окна, а мне не верится, что через пару секунд он исчезнет из моей жизни навечно.

— Прости меня, родная.

Находясь в каком-то диком трансе от того, что вот-вот его потеряю, машинально спросила:

— Простить за что?

— За то, что делаю тебе больно. Я всегда буду любить и оберегать тебя, несмотря ни на что, и ты всегда будешь только моей. Запомни это хорошенько. Иначе и быть не может. Поняла меня?

Что? Нет. Не поняла. Вроде бы, всё понятно говорит, но мозг чувствует подтекст, а уловить никак не может. Машинально ответила:

— Поняла.

Рэнн вымученно улыбнулся. И столько боли и отчаяния было в этой улыбке, что лучше бы и не улыбался вовсе. А после одним резким рывком перекинулся через подоконник и камнем полетел вниз. Я в панике подбежала к окну и уставилась в темноту около дворца, а он уже взметнулся в звёздное небо, порхая чёрными, переливающимися в лунном свете крыльями.

Ну, вот и всё. Он улетел, оставив меня здесь, одну. До последнего не верила, что улетит, что не возьмёт с собой. Но он это сделал, сделал свой выбор, лишая его меня. Значит, всё же брак с Бурхатом? Очевидно, что да! Села на пол не в силах стоять на ногах, которые не держат, и истерически смеюсь. Разве я не этого хотела? Разве я не желала помочь брату, стране? Трусливая девчонка внутри меня в последний момент захотела сбежать. Снова сбежать! Он правильно сделал, что не поддался на мои уговоры. Правильно! А уж о том, как низко я пала, умоляя его забрать с собой, я подумаю завтра. Не сейчас. Сейчас и без того адски больно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})